– Жарусенька, так что тут ещё скажешь, красота ведь! – Баюн начал уговаривать Птицу и говорил цветистые комплименты, пока та не успокоилась и на перьях не погасли огненные искорки.
Катерина была довольна. Во-первых ей действительно было очень приятно, а во-вторых, обошлось с её плаваньем. То есть это она так думала, пока не прошла мимо Волка, а тот повел головой и вдруг поймал её за руку и очень тихо спросил:
– А почему озёрной водой пахнет? – Волк смотрел прямо в глаза.
Соврать Волку у Кати обычно не получалось. То есть можно было соврать, не выдавая Степана и Ратко, выручая Кира или Кота, но вот так она не могла. Катерина опустила голову, попыталась что-то сказать в своё оправдание, но её перебил Баюн.
– Я же просил не выходить. – Кот подошел поближе и принюхался. – Точно. Озёрная вода. Ну что ты с ней делать будешь! Купаться бегала… Ты же не маленькая, соображать должна! Хоть запирай прямо! Ты если себя не бережешь, и про нас не думаешь вовсе, хоть брата пожалей, он же умрёт, если с тобой что-то случится.
Катерина отчаянно покраснела, и не поднимая глаз, молча быстро вышла. У себя в комнате она закрыла дверь, приложила ладони с пылающим щекам и подошла к окну. – Хорошо, я всё понимаю. Я глупая, слабая, и меня надо охранять и мне помогать. Но, если бы я не выбралась туда, то ничего бы и не узнала. А это важно, по-моему. Нет, я всё помню, как в прошлый раз Задохлик этот меня заловил, и даже не исключаю, что они как-то почуяли, что я на той иве сижу. И специально для меня спектакль разыграли. Но, всё равно есть о чём подумать. Так кто бы мне ещё дал возможность что-то сказать! – она была обижена и сердилась на Баюна. – Вот возьму сейчас и улечу! И сама кое-что попробую сделать. И посмотрю, могу я сама что-то или нет! – она стремительно ходила по комнате, и вдруг уловила знакомое ощущение жжения в пальцах. – Стоп! Что сейчас? Да, злюсь. И что?? Я же живой человек! Что я и разозлиться не могу? И, и, и ещё сама хочу попробовать. Что это так плохо? – жжение усиливалось. – Видимо да. А почему? – она устало села на кровать. И представила Ягу, тянущуюся к неё лапами. – Брр. Наверное потому, что я одна не справлюсь. Вот честно. А погибнуть могу. И их погубить. А злюсь просто потому что мне правду сказали и ещё потому, что стыдно стало. При всех да так меня приложили.
Катерина сменила летник на сарафан и заплела косу. И всё никак не могла понять, как ей теперь быть, идти извиняться, или обойдётся? Выглянула из комнаты и наткнулась на Волка. Он всё ещё в бархатном кафтане стоял, прислонившись спиной к стене у её комнаты. И видимо, тоже думал как ему быть.
– Волк! Ой, Волк прости меня! – Катерина боялась и посмотреть на Волка. А тот встряхнулся, и приняв нормальный вид, тяжело вздохнул.
– Опять ты за своё! Мы же вроде договаривались. Опасно ведь сейчас! Кто их знает, что они могут придумать. Увидели бы тебя, могли бы на пару утопить! Ну, всё, всё, не плачь. Кот в Дубе болото не переживёт. Катя, ты какая-то не такая, что-то случилось?
– Случилось. Я их и видела и слышала. И много такого услышала… Вот например, что Яга отравила Баюна специально.
– Что? – Волк мигом понял, что всё очень серьёзно. И подтолкнул её в комнату. – Иди туда и подожди, только через окно никуда не вылазь, пожалуйста! Я сейчас Баюна приведу и Жарусю.
Катерина честно стояла посреди комнаты, пока туда не пришли Волк, Баюн и на впорхнула Жаруся. Слушали молча а когда Катерина замолчала, Баюн только головой покачал на её рассказ.
– Нда… Сходила искупаться.
– Может быть, они специально там разговаривали? – несмело предложила Катерина.
– А ты как туда добиралась? По берегу или водой? – спросил Волк.
– Водой. Я до той ивы плыла.
–Тогда увидеть следы на песке не могли, а на воде нет запаха, обнаружить её в шапке-невидимке в воде тоже нельзя. А главное, сказано было уж слишком многое из того, что они нипочём бы не выдали. – решил Волк.
– Да, я тоже так думаю. И, кстати, я вот сейчас вспоминаю… Яга меня начала угощать, как раз тогда, когда ты возвращаться собрался. Она и начала подливать, да предлагать. А там котовник… Я его очень люблю… Любил. Короче, это я больше не пью!
– Точно! Она и засуетилась вокруг тебя как раз после того, как я об отлёте заговорил. А на самотряс аж глазами сверкала.
– А что это за полотенце? – Катерина обрадовалась, что её больше не ругают, и сообразила, что при всём многообразии сказочных предметов, полотенце ей ещё ни разу не попадалось!
Кот припомнив, что не только Катя, но и он сам в последнее время вёл себя неидеально, решил махнуть лапой на её поведение и великодушно простил хулиганку: – Это из чувашских сказок. Есть там такое полотенце, есть. Это средство для открывания путей. Если владелец полотенца попадает туда, где ни прохода, ни проезда нет, ему стоит только махнуть полотенцем слева направо и открывается ему путь. И другое свойство у тряпочки этой имеется – укрощать морских коней. Стоит хлестнуть справа налево и слева направо, то даже самые свирепые морские кони покоряются, им третьего удара не пережить. А отец братьев-карликов злой колдун Чиге-хурсурхал жил в огненном заливе и его там кони морские донимали. Вытаптывали ему все заросли перед домом на дне залива, да крышу норовили провалить, вот он и украл из тайного места в глухом лесу полотенце да и выгнал из залива морских коней.
– А что, дом этого Чиге-хурсурхала, который не в заливе, а на суше, действительно такой же как и у мужичка с ноготок?
– Нет, Катенька, наоборот. Это сынок у папы дом скопировал. У папеньки действительно в стене вокруг дома никаких дверей нет. Колдун этот на самом деле может становиться и карликом и великаном. Сыновей у него было трое. Самый старший – великан которому братец Черномор голову отрубил. Вот его колдун любил и привечал. Гордился им. И полотенце ему первоначально подарил. Черномор его отнял, когда брата сгубил, и был отцом наказан. Полотенце он у Черномора забрал и посулил, что борода теперь будет у сыночка расти гораздо медленнее. А полотенце куда-то к себе спрятал. А оно вон, оказывается где…
– Кот, а что, у мужичка действительно было змеиное кольцо? – спросила Катерина. – А почему же он тогда его не использовал?
– А зачем, радость моя? Он же сильнее любого змея был, когда с бородой, и летать мог. А без бороды он сокровищницу открыть был не в состоянии.
– А что, он не понимает, что сокровищница ему даже с бородой теперь не подчинится? Его же девочка победила! – удивилась Жаруся, отлично помнившая, как послушались Катерину и дверка и золото и золотая чаша в сокровищнице.
– Жарусенька, не может он признать, что побеждён. Никак не может. Тем более, что какие-то предметы действительно могут слушаться того, у кого борода. Цепи он мог ковать и наложить на них заклятье именно с помощью бороды. Помнишь, Катенька Воронко отпустила и Елисея освободила? Это именно благодаря тому, что борода у неё в сумке была. Она же и сейчас там, да, Катюша?
– Да, я как раз хотела уточнить, куда её? Может, действительно сжечь? Или ты спрячь куда-нибудь.
