Ник в драконьей ипостаси отправился по небу к тюрьме Лакраш, расположившей в отдалении от столицы.
Морвиусов разместили в подвальных камерах, поставив два уровня оповещения, чтобы исключить возможность саботажа или очередного предательства. К сожалению, но эти уловки не сработали. Колдун, зачаровавший сподвижников, оказался слишком хитер и талантлив, так что тюремные маги опять облажались с заклятием и проворонили момент, когда внутренняя система защиты активировалась в сектантах, отправив их к праотцам.
На глазах Никлоса из подвала выносили последние тела, а начальник тюрьмы, дэр Киллиан дэ’Лайе, с подобострастием отчитывался о случившемся, каждый раз добавляя, что на теле оставшегося в живых морвиуса не было найдено ни единого магического заклинания.
— Ещё бы, он же дракон! И участник соревнований. Будь в нём хоть капля подозрительной волшбы, как об этом сразу стало бы известно, — проворчал Никлос, следуя за лысой макушкой начальника тюрьмы по запутанному лабиринту подвальных этажей тюрьмы. Они миновали два поста охраны, спустились в такую промозглую сырость, что даже внутренний огонь дрожал в суставах и венах дракона. Пробирало до костей. Именно из-за такого эффекта была выбрана излучина реки, полная камней и известняка. Лучшее место, чтобы дракон чувствовал дискомфорт.
Резко остановившись, Ник повернулся к маленькому боковому коридору. Он знал, что скрывается за пределами толстой прочной двери с огромным замком. Окликнув тюремщика, велел открыть и прошёл внутрь, оглядываясь по сторонам. Сюда поместили Сэлавелию и отсюда она бежала. Как ей удалось? Кто помог? Она доверяла этим людям? До вчерашнего дня, Никлос подозревал лояльных подводному миру придворных. Богарт старательно составлял списки из тех, кто когда-либо проявлял симпатию к русалкам и мог организовать побег.
Но пройдя все уровни полуподземной тюрьмы, Ник осознал, что ни один дракон не знает это место. Кроме начальника тюрьмы, отработавшего полвека в Лакраш и подавшего в отставку сразу после известия о побеге. Дракон не выдержал позора. Его проверили тщательнее других.
Так как же Сэлавелия могла покинуть темницу, где за каждым поворотом скрывается другой поворот, где тюремщикам перед спуском вниз рисуют новую карту пути, иначе заблудишься и будешь скитаться, пока другие не отправятся на поиски? Это место — настоящий лабиринт, в котором нет верхнего освещения, а путь осветляют масляные лампы в руках идущего. Как она могла бежать из этой клетки, где вода в миниатюрном бассейне — взята из реки и прокипячённая, чтобы русалка не могла связаться со своими?
Сейчас глубокая и широкая чаша была пуста. И ничто в комнате не навевало на мысли, что здесь произошло. Капель воды с потолка, зелёная плесень на стенах. Остатки кандалов на полу и перевёрнутое ведро в углу. Ни единой подсказки.
— Ваше Величество, не сочтите за дерзость, но у меня есть мысли по поводу побега русалки, — нарушил тишину почтительно стоящий в отдалении Киллиан. Ник махнул рукой, и тюремщик продолжил: — Иногда позволяю себе поразмышлять над этой загадкой, и я пришёл к выводу, что похищение мог организовать только человек, обладающий магией. Более того, подозреваю, что здесь было совершено убийство.
Никлос заинтересованно обернулся, взглядом приказав продолжать. Киллиан, сухой немолодой серый дракон облизнул вмиг пересохшие губы и заговорил чуть громче, жестами охаживая комнату.
— Я расспрашивал стражу, первой обнаружившей пропажу. И по ответам заметил, что помещение было очень чистым. Слишком прибранным для одной из сотен комнат тюрьмы на самом нижнем этаже. Здесь нет магической уборки, всё делается руками. А здесь не было ни пылинки. Кто-то тщательно навёл порядок и явно не ради прибытия принцессы. Позднее догадка подтвердилась — уборка была совершена во время исчезновения. А зачем вообще убирать, да так старательно обычную комнату?
— Скрыть следы преступления.
— Более того, здесь была совершена и магическая чистка, что явно указывает на участие мага. А человек с ближайшего поста охраны подменял другого в тот день. У беременной жены не вышедшего начались схватки и его заменил друг, который потом случайно подавился куриной косточкой. Тюремные маги проверяли — всё чисто, но они ограничены своим уровнем. К тому же на эту должность не идут лучшие выпускники Магической академии.
— Что-нибудь ещё? — рассуждения Киллиана были интересными, но бесполезными. Знай Никлос о них пару месяцев назад, разговор с подводниками был бы построен иначе.
— Мой племянник учится в Магической академии, — быстрее заговорил начальник тюрьмы, видя, как теряет интерес король. — Он рассказывал о видах магии, говорил, что их обучают только магии элементалей. Рассказывал о следах заклятий и что сложнее всего отследить магию души.
— Шаманство, да-да, — нетерпеливо встрял Никлос, передёрнув плечами. Выходя из комнаты, он посторонился, пропуская Киллиана, а тот замер в дверях и вновь облизнул губы, продолжая:
— Он сказал, что шаманство можно обнаружить, если принести веточки омелы на место творения волшбы. Она зацветёт. И, Ваше Величество, именно это здесь и произошло! Колдун, которого вы ищите, на самом деле шаман.
* * *
Камера Ниркеса не была особенной, так как он не был цветным драконом и не был аристократом. Но он мог им стать. Это особенно удручало Никлоса. Сидящий на голом полу юнец обладал выдающимися талантами и был способен занять высокое положение в обществе. Он действительно был одарённым юношей, перед которым королевство было готово открыть любые двери.
А он выбрал морвиусов и оказался в темнице на сыром полу среди слизняков, с грязным вшивым тюфяком, с деревянным вонючим ведром в углу. Без воды и хлеба. Раздетый до исподнего, со стальным ошейником, прикованным к стене. Низвергнутым до положения бешеного пса на привязи.
И всё равно присутствие духа не покидало юношу. Он сидел в расслабленной позе, держа руки на коленях и чуть наклонив голову, с любопытством разглядывая короля. На лице красовался крупный до разрыва кожи синяк под глазом, рубашка разорвана и измазана в грязи — с ним не церемонились, а он вёл себя как ни в чём не бывало.
— Ваше Величество! Какая честь! Вы быстро отозвались на мой зов. Я так этому рад! — с издёвкой и хрипотцой в голосе заговорил парень.
Никлос дождался, пока помощник тюремщика притащит ему удобное кресло и опустился напротив прикованного Ниркеса. Дверь камеры закрылась, они остались наедине.
— Ну уж наверняка ты должен быть доволен моим визитом. Однако времени мало, давай сразу перейдём к делу. Вижу, ты готов предать своих, раз остался в живых. Так что слушаю тебя. Что ты хочешь и что можешь дать.
— Назвать имя рыжеволосой красотки, правой руки колдуна, — заметив удивлённо вздёрнутую бровь Никлоса, усмехнулся, добавляя: — Удивлён, что я так много знаю? Будешь ещё больше поражён, когда услышишь её имя, — панибратски продолжил Ниркес, меняя положение рук, почёсывая подбородок. — Тебе этого мало?
Ник задумался. И это также открыто отразилось на королевском лице. Он приложил руку к губам, разглядывая наглого юнца, который с мерзкой ухмылочкой на губах рассматривает его в ответ. В глазах — вызов и дерзость, на губах готовые скабрезности. И только дай повод, как он обрушит свою мерзость на повелителя Каргатского королевства.
