Я уже сбилась со счета, по какому кругу мне довелось произнести эти фразы, но упорство и желание добраться, наконец, добраться до истины придавали мне уверенности. Я просто так не отступлюсь. Или я получу все ответы на свои вопросы, или мы застрянем в стенах этого дома навечно.
– Не стоит тебе терять время, Ариана. Ступай к Альфе и спрашивай с него.
– Я чувствую, что вы знаете намного больше, чем Эрнест. – Когда женщина лишь пожала плечами, я испытала резко вспыхнувшую злость на ее безразличие. – Разве виноват в чем-то ребенок, которого бросила мать? Что я вам сделала? За что вы наказываете меня?
Повернувшись, Радмила с сожалением и едва промелькнувшей долей вины посмотрела в мои глаза.
– Как я могу ненавидеть истинную пару своего сына?
– Вы ведь любите Эрнеста, правда?
– Он же мой сын. Вся моя жизнь.
– Видите, он испытал то, чего никогда не было у меня. Материнскую любовь. Прошу, дайте мне хотя бы воспоминания о моей матери, – на последнем слове голос предательски задрожал, глаза защипало от слез. – Я хочу сохранить их в своем сердце. Может хоть так мне удастся почувствовать тепло материнской любви.
Казалось, что этими словами я вывернула свою душу наизнанку, оголила ее перед женщиной, которая столько лет ненавидела меня. Мне хотелось скрестить руки на груди, чтобы хоть как-то почувствовать себя защищенной, но огромным усилием я сталась стоять в той же позе.
– Я ненавижу не тебя, Ариана, – внезапно прошептала Радмила, проводя по шее дрожащей рукой. – Я ненавижу твою мать. Даже ее образ.
Сказать, что мне со всей силы дали под дых – не сказать ничего. Я не была глупой, чтобы не знать об этом, но и предположить не могла, что в сердце волчицы живет настолько дикая ненависть. Ее глаза заволокло тьмой, стоило воспоминаниям о моей матери просочиться в ее сознание.
– Ты так похожа на Рогнеду, что в каждом твоем облике, жесте я вижу ее. Хотя столько лет безуспешно пыталась забыть.
Сглотнув горький ком в горле, я тихо откашлялась и прислонилась спиной к холодной стене, не сводя с Радмилы пристального взгляда.
– Почему вы ненавидите ее так сильно?
– Она разрушила всю мою жизнь. И это правда. Не успела появиться в стае, как предъявила права на моего мужа.
– Она ведь была истинной парой Владлена, – неосознанно попыталась я оправдать мать, которую совсем не знала.
– И что?! – закричала вдруг женщина, впрочем, тут же успокаиваясь. – Несмотря на то, что у нас с Владленом не было такой связи, я до безумия любила его. Я столько отдала за право быть с ним. А в итоге получила твою мать на свою голову, которая шла напролом, невзирая на волчью метку, соединяющую меня и Владлена.
Но моя мама тоже боролась за свое счастье, как и вы, – хотела крикнуть я, правда вовремя прикусила язык.
Своей агрессией я ничего не добьюсь, а лишь оборву напряженный разговор. Нужно действовать умнее, чтобы получить все ответы.
– Она же отступила в итоге. Так почему вы продолжаете испытывать к ней ненависть?
– Отступила? Отступила?! Да она приковала моего мужа к себе. Он ночами грел ее постель, жил буквально на две семьи. Никто не мог образумить его. Владлен будто обезумел из-за нее.
Что? Этого не может быть.
Я не могла поверить, что моя мать спала с отцом Эрнеста. Ба говорила мне, что Рогнеда в итоге отступила, но порочной связи между ней и Альфой не было. Получается, Ба соврала мне. В какой по счету раз? Сейчас мое мнение по поводу того, что все эти годы я жила в сплошной лжи, только укрепилось. Как же меня тошнит от их нескончаемого вранья.
– Вижу, для тебя это новость, – со злорадной усмешкой констатировала Радмила. – Теперь ты понимаешь, что твоя мать далеко не святая. И не смей ее оправдывать. Она столько раз сбегала от Владлена, заставляя его отправляться на ее поиски. И каково мне было наблюдать за тем, что моя пара бегает за другой волчицей?
– И чем же это все закончилось? – быстро спросила я, перебивая женщину.
Признаюсь, я ужасно боялась испытать хоть долю сочувствия к этой женщине. Ведь тогда я не смогу больше оправдывать в своей душе поступки матери. А можно ли вообще винить ее? Или Радмилу? Или Владлена? Все они стали жертвами одной крепкой связи, сковавшей их жизни подобно болезненным шипам.
– Моя мать предсказала, что Рогнеда выносит и родит моему сыну, будущему Альфе стаи, истинную пару. Я тогда подумала, что таким образом Василина пытается спасти мою семью. Но, оказывается, ее пророчество было правдивым. Убедившись в этом, Владлен полностью прекратил связь с твоей матерью и приказал ей связаться с Бетой стаи, чтобы она смогла родить сильную волчицу.
– Что-то это мне напоминает, – задумчиво прошептала я, намекая на нашу с Эрнестом схожую ситуацию.
– Я еще никогда не видела, чтобы такое безумие овладевало волком. Он буквально все громил на своем пути, пытаясь добраться до Рогнеды и соединиться с ней. Старейшины нашего клана даже заточили его в убежище, чтобы он не смог вырваться на свободу. И твоя мать выполнила его приказ, вот только понесла от человека, а не от оборотня. Это и стало ее роковой ошибкой.
Дальше продолжать не было смысла. Продолжение я и так знала. Но меня интересовал еще один момент.
– Когда она сбежала, что произошло с Владленом?
– Она сбежала той ночью, когда на нашу стаю напал вражеский клан. Наследующий день убили моего мужа.
Вот мы и подошли к главному вопросу, ответ на который я хотела знать и не знать одновременно. Если Радмила подтвердит мои подозрения, я потеряю всякую надежду на встречу с матерью... Я ее уже потеряла, потому что заранее знала, что ответит женщина. Чувствовала сердцем.
– Она смогла бы выжить, потеряв пару?
В глазах женщины промелькнуло сочувствие, но я не поддалась ему, не позволила слезам коснуться мысков своих ног. Я смогу выдержать боль, посланную свыше, каких бы усилий мне это ни стоило.
– Нет, Ариана. Потеряв свою пару, волчица теряет саму себя, свою сущность. Сначала она превращается в одно сплошное безумие, и лишь затем ее силы чахнут. Ещё ни одному оборотную не удалось пережить кончину своей истинной пары.
Заглушив всхлип, я быстро выбежала из дома, не желая, чтобы эта женщина видела мои слезы. Вот и рухнула надежда вниз со скалы, оборвалась последняя ниточка, что могла бы привести меня к матери. Я никогда не смогу увидеть ее, никогда не смогу прикоснуться к ее щеке в нежном поцелуе. Я не подарю ей тепло дочерней любви... Этого никогда не будет.
Едкая боль, обжигающая внутренности и проникающая вглубь сердца, затуманила мой разум и превратила чувства в месиво из отчаяния, безысходности и опустошения. В этот момент я так нуждалась в крепких объятиях Эрнеста, даривших мне покой и чувство защищенности.
И только сейчас я осознала, что, несмотря на его поступки в недавнем прошлом, он был единственным, кто ни разу не бросил меня. Кому я могла доверить свою жизнь без секундного сомнения. Наша связь никогда не была такой трагичной, как у наших родителей. Несмотря на законы, мы можем быть вместе. У нас есть шанс. Я лишь должна, наконец, забыть об ошибках прошлого и позволить нам стать счастливыми. Теперь больше всего в жизни я боюсь повторить судьбу матери.
