– Почему?
– Потому что я так сказал. У тебя есть другое желание?
– Я хочу это, – сказала по слогам, чтобы до мужчины лучше дошло.
Знаете, как трудно держать приемлемую дистанцию с Эрнестом, если он всегда был главным человеком в твоей жизни, оберегающим от всех бед? Порой я забывала, что он, прежде всего, мой Альфа, а уж затем друг и защитник. И сегодня я позволила себе недопустимый тон в общении с ним, о чем свидетельствовали ярко-красные всполохи в глазах.
Ой! Похоже, я разозлила Альфу. Уж лучше сбежать отсюда без желания, чем получить хорошую взбучку с полуторачасовой лекцией о недопустимости такого поведения.
– Иди домой, Ариана. Мы потом поговорим с тобой, – настойчиво сказал мужчина, указывая подбородком в сторону выхода.
– Ты ведь сам говорил, что исполнишь любое мое желание. Я же не прошу звезды с неба или еще чего-то недосягаемого.
– Ты смеешь перечить мне? – Грозно спросил он, надвигаясь на меня.
Судорожно качнув головой, я попыталась донести до Эрнеста свою точку зрения по поводу этого спора. У меня кровь стыла в жилах от мрачного взгляда, но я упорно не желала сдаваться. Он сам учил меня отстаивать свою позицию и не идти наперекор тому, что я считаю правильным и справедливым. Его заслуга, что я выросла такой упрямой, так что пусть теперь не жалуется.
– Я лишь хочу сказать, что…
– Ариана, я твой Альфа, а не друг. Это тебе понятно? – Настойчиво спросил он.
– Да. – Выгнутая в ожидании бровь намекнула мне, что я пропустила кое-что важное в своем ответе. – Да, Альфа.
Подавись ты своим желанием. Больше ничего у тебя не попрошу, – хотела выпалить я в самоуверенное лицо, но, естественно, не осмелилась.
Эрнест никогда не поднимал руку ни на одну женщину в стае (да и за ее пределами, я думаю), но все знали о его жестком характере. Он мог придумать наказание похуже физических увечий, что ты потом тысячу раз подумаешь, прежде чем ослушаешься его приказа.
Так, один раз он сослал меня в старые конюшни на границе нашей территории на целую неделю, приказав главному конюху загрузить меня тяжелой работой, чтобы не знала отдыха. Никогда еще я не горела таким безудержным желанием вернуться обратно домой. Признаюсь честно, что степень наказания была соизмерима с совершенным мной проступком. Больше я не осмеливалась обзывать Альфу нехорошим словом, да еще и выставлять вон из комнаты.
Вернувшись в настоящее из своих мыслей, я быстро поклонилась безмолвному мужчине, пристально наблюдающему за мной, и, развернувшись, поспешила скрыться подальше от мрачного взгляда.
Прежде чем отправиться домой, я решила пройтись вдоль кромки леса, чтобы немного охладить бушующую во мне злость. Температура на улице была около -15 градусов, держась в такой отметке уже порядка двух недель. Вслушиваясь в хруст снега под ногами, я думала о причине решения Альфы отправить меня жить к Ба. Его ведь раньше все устраивало, так что изменилось теперь? Моя комната находилась в противоположной стороне дома от спальни Эрнеста, поэтому мы редко пересекались. Только тогда, когда сам Альфа этого желал. Мне было запрещено ступать на его половину. Это одно из немногих правил, которого я всегда придерживалась.
Что же случилось? Что повлияло на его решение?
Я как-то задала ему этот вопрос, но вразумительного ответа так и не получила. Да я вообще ничего не получила, кроме бескомпромиссного «я так решил». Эту фразу в последнее время я стала слышать чаще пожелания доброго утра.
Зайдя в дом, я коротко махнула Ба, направляясь в свою комнату на втором этаже. Женщина окликнула меня, приглашая к столу, но я вежливо отказалась. У меня совсем не было аппетита. Как и настроения.
Ближе к вечеру, когда на крыши домов уже опустилась мгла, дверь на перовом этаже тихо отворилась, и в нос мне ударил мускусный запах, смешанный с ароматами зимнего леса. Уткнувшись носом в подушку, я прокляла сверхострое обоняние, доставшееся мне от матери, которую я никогда не видела.
На свое тринадцатилетие я спросила Эрнеста, что произошло с ней, но он ответил односложно:
– Ей пришлось оставить тебя, чтобы ты смогла выжить. Когда придет время, я все тебе расскажу.
Я не стала настаивать, потому что тогда меня не особо волновал этот вопрос. В моей жизни ведь всегда был Эрнест, заменяющий мне и мать, и отца, и брата. Я нуждалась лишь в нем.
Но теперь я стала замечать, что мне все больше не хватает материнской ласки, которой были одарены другие дети. Я мечтала узнать каково это – прижаться к теплой груди и доверить все свои секреты. Эрнест никогда не отказывал мне в совете, всегда поддерживал и защищал, вот только с каждым годом моего взросления мне все труднее было разговаривать с ним на определенные темы. Потому что, несмотря на наши доверительные отношения, он был мужчиной. Теперь за ответами на все щепетильные вопросы мне приходилось бегать к Ба.
Но был один волнующий меня вопрос, который я не могла задать ей. Алая краска стыда мгновенно окрашивала щеки, стоило только представить наш разговор. Когда-нибудь я решусь на это, но явно не сейчас.
– Закрылась в своей комнате и не выходит, – четко донесся до меня голос Ба с первого этажа.
– И в чем причина? – Непринужденно спросил Эрнест, поднимаясь по лестнице наверх.
Каждый скрип половиц заставлял меня напрягаться все сильнее.
– А мне почем знать?
Ручка двери моей спальни быстро провернулась. Подскочив на кровати, я немигающим взглядом уставилась на коричневую дверь, ожидая дальнейших действий Альфы. Грозно стукнув по деревянной поверхности, он отрывисто произнес:
– Открой мне дверь, Ариана. Живо.
По голосу Эрнеста я понимала, что он очень зол, поэтому, не медля, подошла к двери и щелкнула замком. Дверь резко распахнулась, пропуская в комнату высокого мужчину, которому пришлось пригнуться, чтобы не стукнуться головой о проем.
Отрезав нас от остального мира, он засунул руки в карманы и грозно надвинулся на меня.
– Тебе накрыли стол в честь дня рождения. Почему ты крутишь носом?
– У меня нет аппетита, – произнесла дрожащим голосом, завороженно смотря в темно-карие глаза с красными крапинками.
– Мне сделать так, чтобы он у тебя появился?
Я быстро закачала головой, пятясь вглубь комнаты и наталкиваясь на холодную стену. Подойдя ко мне достаточно близко, Эрнест наклонился к моему лицу, овевая выбившиеся из хвоста волосы горячим дыханием. Трепет, зародившийся в груди, быстро перетек к низу живота, вызывая странные ощущения, интенсивнее тех, что я испытывала ранее. Облизнув пересохшие губы, я привлекла к ним затуманенный взгляд мужчины. Судорожный выдох покинул сжавшуюся грудь, стоило Эрнесту вплотную приблизиться ко мне. Сомкнув тяжелые веки, я ждала дальнейших действий Альфы, сама не понимая, чего хотела получить от него.
