— За кого голосовать, сам решай, — Алиса говорила на все темы настолько будничным, незаинтересованным голосом, будто мы не приговор на казнь обсуждаем, а список покупок в магазине. Может, только при упоминании Эйпа голос чуть дрогнул, хотя могло и показаться.
— Голосование анонимное?
— Раньше было таким, сейчас не знаю. Найтгард может сказать, что времена изменились. Но ты не парься насчет выбора, даже если ты будешь против, большинство проголосует так, как лучше для их благосостояния.
— То есть семью Кристины приговорят? Вот так вот просто? Незнакомых, ни в чем не виноватых людей?
— Даня, ты такой милый. Если Найтгард вынесет этот вопрос на голосование, то их уже приговорили. Ты вроде уже давно с нами, а все еще ничего не понял?
Я промолчал. Все я понял. Голос мой не зачтется, и невиновных на встрече не будет. Может, это шанс? Без всяких схем, расчетов, операций — просто осколочная граната в ограниченном пространстве. А лучше две. Смогу ли взорвать себя — это уже вопрос другой, и будет зависеть от тех вопросов, которые озвучат на встрече. Захотят избавиться от семьи Кристины, вместо бюллетеня предоставлю кольцо от гранаты. Представил себе эту картину и лицо Найтграрда и улыбнулся.
— Главный вопрос встречи не в Уокере и наследниках Кристины, а в том, сколько новой власти получит Найтгард, — Алиса нахмурилась на мою улыбку, но продолжила. — Все, что сделает оставшихся в живых акционеров богаче, примут единогласно, твой единственный голос против только подозрения вызовет. А вот спасение Эйпа или вручение акций Итону или Райперу, тут уже проявится оппозиция. В такие моменты можешь и психануть, я бы так сделала.
— О, да! С этим не переживай, психану так, что мало не покажется.
— Соберись, — Алиса, похоже, приняла мою иронию за признак волнения и попыталась меня подбодрить. — Все хорошо пройдет! А после собрания мы ударим на Авроре. Кланы, наконец, собрались — пойдем давить Орду, так что Уокеру не до корабля будет, ты главное успей.
***
От общения с Алисой я устал. И физически и морально уходили силы на поддержание этого вынужденного мира и четкого понимания, что ни доверять, ни расслабляться нельзя. А потом ведь обратно во враги.
Чтобы хоть как-то переключиться, стал придумывать мелкие пакости, которые мог оставить Алисе на прощание. От колючек в постели до татуировки на память, может, успею еще заказать доставку машинки и чернил на дом, чтобы перед последним погружением в капсулу в ее теле, накарябать что-нибудь матерное на лбу.
В итоге развеселился и успокоился, хотя нервозность от неизвестности предстоящей встречи и отвращение к акционерам осели мутным осадком где-то на уровне подсознания. Волнуюсь все же, как перед важным экзаменом с поправкой, что незачет будет смертельным.
Эфир расслабиться не помог. Стандартное медитативное избиение мобов, опыт и вкусняшки, собранные с трупов врагов, быстро сменились очередным поселением туземцев. А потом еще одним и еще, и чем ближе к Ханагге, тем ужасней все происходило. Болезнь, запустение, грустные потерянные лица со смесью надежды на Слезу и презрения к изгою.
Можно было подумать, что плохо все только у Миракини, но через несколько часов пути начались земли племени Коати, на которых первые два поселения просто оказались пустыми, лишь черные сорняки будущих кристаллов расползались по некогда простым, но уютным хижинам. Я пытался помочь, отдавал, а если не пускали на территорию, оставлял на земле склянки с лекарством. Но, конечно, этого было мало.
Искалеченных, покрытых прионовыми отходами лиц было намного больше, и я понимал, что такими темпами, даже разбавляя эликсиры, помочь всем я не смогу.
Настроение испортилось окончательно, и я вышел из игры.
В реале закинулся обезболивающим, запил все водкой и завалился спать, несмотря на то, что уже рассвело.
Проспал часов двенадцать, спокойно, без сновидений. Засыпал при свете, проснулся уже в темноте в слегка мутном потерянном состоянии, но отдохнувший. Встал, только когда со словами «пора» пришла Ника и предложила помощь в сборах.
Встреча акционеров все же не бал, дресс-код не объявляли, так что я повторил наряд, в котором летал во Францию. Только толстовку-кенгурятник поддел, чтобы при необходимости чеку вырвать прямо в кармане на животе, но без подозрений. В остальном пока не стеснялся, «ругер» в правый карман куртки, гранату в левый, во внутренний карман тактическую ручку. Будут обыскивать, скажу, что для защиты от Уокера.
В десять часов подали лимузин и две машины сопровождения. Встреча планировалась на нейтральной территории, в одном из закрытых залов клуба «Cyber Pacha», куда меня когда-то приглашали еще рекрутом. Зачем-то в голову полезли мысли о круговороте всего в природе, типа где все началось, там и закончится. Оборачиваюсь на дом, на парк, на местных охранников, ведущих собак на поводке. Те косятся, высунув языки, дышат тяжело, но не лают, что уже прогресс. Обнимаюсь с Никой, которая вышла проводить до машины и передала мне небольшую плоскую фляжку.
Все вокруг какое-то вязкое, то ли эффект от вечернего пробуждения не отпустил, то ли предчувствие туманит реальность. Кажется, будто прощаюсь: с домом, с Никой, с этим странным фрагментом моей жизни.
Бррр, оказывается на улице уже прохладно. Взбадриваюсь, разогреваюсь, тру ладони, дую на них, будто там зажаты игральные кости и сейчас будет бросок, от которого зависит моя жизнь!
— Мальчики, поехали! Нас ждут великие дела, — хлопаю по плечу незнакомого мне охранника и сажусь в машину.
Гоню от себя все негативные мысли, пытаюсь подстроиться под скорость машины. Это не страх, скорее грусть. Огни ночного города проносятся за окном, блеклые сквозь тонированное стекло, они отражаются в лужах. Оказывается, был дождь, так вроде и в реальности живешь, а все равно жизнь мимо проносится. Пью из фляжки, прошу сделать музыку погромче, открываю окно, впустив в салон холодный воздух, и закидываю голову, моргаю в такт мерцания стрелки светофора. Пофиг, что подумают охранники, пофиг на предчувствия — я хочу насладиться моментом, почувствовать, что я живой, всеми доступными средствами. Громко, мерзнут уши, слезятся глаза, алкоголь греет изнутри, в машине пахнет кожей и пластиком, я кричу в окно! Просто, без слов, без всякого смысла! Если это прощание, то я хочу, чтобы оно было таким.
Подъезжаем в клубный район, сбавляем скорость и сворачиваем в проулок, ведущий к центральному входу. Машин и людей мало, все же день рабочий. Вижу бойцов Итона, расставленных по периметру, которые очень плохо косят под случайных прохожих, знакомый фургон на парковке, колеса просели, там явно отряд в полной боевой выкладке. Есть гражданские, но мало. Стайка девушек, ищущих приключений, которые даже в будний день надеются проникнуть на чью-нибудь вечеринку. Несколько работников клуба курят возле запасного входа, а у соседнего ресторана дежурит на низком старте группа курьеров с электромопедами, друг на друга не реагируют, каждый уперся в собственный смартфон. На углу, почти на проходе к клубу стоят вербовщики Академии Таламус, спецформа, капюшоны на головах, если бы не листовки в руках, то были бы похожи на древних монахов. Один как раз возвращается от стайки девушек, видать, так и не смог обработать.
