Вы знаете мою горячность, так вот, в молодости я был значительно терпеливее и сдержаннее. Мне казалось, она не понимает или не хочет понять. Я очень много работал, чтобы соответствовать ее прихотям, но из-за этого мы стали видеться еще реже, получился замкнутый круг. У нас рос ребенок, как вы понимаете, он тоже не был в стороне от семейных распрей. Андрея я очень любил… Говорю «любил», потому что в моих глазах он все тот же мальчишка, а кем стал тот любопытный парнишка с кучей вопросов в глазах, мне увидеть не довелось.
После одного из очередных скандалов моя жена собрала вещи и уехала с ребенком в неизвестном направлении. Сказала, что хочет побыть одна, подумать. С ребенком видеться не давала, потом еще переехала, как я потом узнал, в Минск, потом еще… Ее след потерялся, спустя несколько лет я получил извещение о разводе.
Зная вас, вы спросите, почему я их не нашел? Не удержал, хотя бы ребенка? Я тоже от всего устал, нужна была передышка, потом она писала, что ребенку без меня будет лучше… Это теперь я понимаю, что без любящего отца лучше не будет в любом случае, а тогда… Я смирился, углубился в науку, написал и защитил докторскую, а тогда это было сложнее, чем теперь, возглавлял кафедру, деканат, одно время был проректором… Все наблюдал других людей, изучал их.
А потом остановился, оглянулся и осознал, что многое упустил. И в этом во многом «виноваты» вы, Маша. Да, не удивляйтесь. Я подумал, что у меня могла быть такая же внучка, как вы… Только, конечно, еще мудрее, прекраснее, добрее, если такие, конечно, бывают, ― грустно улыбнулся профессор.
– Я решил найти свою семью. Узнать, как они, что с ними стало, нужна ли им помощь. Уже несколько отпусков подряд искал их следы, в том числе прошлым летом в Минске. И вот, наконец, этой зимой я ездил в Америку, потому что до меня дошли слухи, что в 90-е семья переехала в США. Но там ее уже нет, моя жена вернулась. Одна или со своим новым мужем, которого встретила там, за океаном. Впрочем, это неважно. Я должен их найти. А для этого нужно время… Время, Мария, самый ценный ресурс, цените, берегите и его и не тратьте на тех, кто его недостоин! ― профессор вздохнул.
– А еще я хочу написать книгу, не научную монографию, а книгу впечатлений, воспоминаний. Печально сознавать, что все твои мысли, идеи так при тебе и останутся…
– Николай Степанович…
– Молчите, Мария. Я все прекрасно понимаю. Это не старческая ностальгия по молодости, а может, и она: какая разница?!
– Я могу что-нибудь для вас сделать?
– Что тут можно сделать?
– Напишите мне полное имя, фамилию, отчество вашей супруги, ребенка, все, что знаете о них. Ничего не могу обещать, но мир не без добрых людей…
Профессор с сомнением сдвинул брови и чуть заметно покачал головой.
– Сделайте это для меня. Пожалуйста.
– Ну, только ради вас, ― согласился психолог. ― Я оставлю бумагу на столе. У меня для вас два сообщения. Первое ― насчет журнала. Вы понимаете, о чем я говорю? ― Маша кивнула. ― Так вот: он в вашем распоряжении. Держите ключ. Только обещайте мне не смотреть в него без особой надобности. Там мои мысли, представления, они могут сформировать у вас установки, поэтому читайте его в крайнем случае.
– Вы словно прощаетесь. Николай Степанович, скажите мне, вы ничего от меня не скрываете?
– У каждого человека есть тайны, вы же психолог, кому как не вам, это знать… Второе, Егор не спит, давайте не тратить время, попробуйте что-нибудь у него выпытать. Если не получится, сконцентрируйтесь на программе по развитию внимания.
– Может, мне побыть тут, рядом с вами?
– Нет, идите.
Девушка медленно, неохотно погасила экран компьютера, через силу ободряюще улыбнулась профессору. Когда она уже закрывала дверь, профессор сказал ей вслед:
– Мы с вами были хорошей командой!
Мария вышла из кабинета ошеломленной: на ее несчастную голову одновременно свалилось столько проблем! Нужно было привести все новости в систему, отдышаться и действовать, поэтому девушка вместо того, чтобы искать Бегового, направилась в сторону удаленного диванчика, на котором она когда-то считала капли в ожидании Березина.
В полумраке коридора можно было спокойно разобраться в себе. Во-первых, с профессором что-то не так: или он правда переоценил свою жизнь и пришел в «отчаяние», как сказал бы Эриксон, либо есть что-то серьезное, о чем он умолчал, либо это его очередной гениальный план. В последнее ассистентка психолога не верила: слишком уж расстроен он был, потерян… Но, зная профессора, этот вариант нельзя сбрасывать со счетов.
Маша не питала иллюзий насчет того, что именно она займет вакантное место психолога в успешном футбольном клубе. Но девушка решила, что до своего ухода должна помочь профессору навести в команде порядок, а потом будет видно. Николай Степанович искренне волнуется за ее счастье, боится, что она повторит его ошибки. Но как понять, какой человек принесет тебе счастье?!
«Стоп! Не думать о личном! Через три дня кубковая игра, полуфинал, нельзя допустить проигрыша, это будет конец! Нужно разыскать Егора и поговорить! Егор… Я его недооценивала, он сильнее, чем кажется, умнее и дальновиднее…» ― подумала Маша, она случайно подняла голову и посмотрела в окно: ее взору открылась лужайка перед административным корпусом. Там, на лужайке, под светом фонарей в трапециевидных колпаках под старину человек читал книгу. Егор. «Все-таки Николай Степанович ― гений!» ― сделала заключение Маша.
Только теперь она поняла, что оделась слишком легко для середины апреля. Ассистентка психолога поспешно вернулась в кабинет. Стул, на котором ранее сидел Николай Степанович, был пуст. На столе лежала бумага с именами родственников профессора и записка крупными буквами: «Пусть Егор подойдет ко мне завтра!»
Девушка уже испугалась, решив, что психолог, по своему обыкновению, оставил ее одну разбираться во всех перипетиях судьбы, но она ошиблась. Ее начальник лежал на диване под Эйнштейном и тревожно спал. Маша видела, как мечется глазное яблоко под толщей век, как подрагивают пальцы этого уже пожилого человека, но все еще такого юного душой. Во всяком случае, еще недавно профессор был именно таким.
Маша аккуратно, на цыпочках достала плед из шкафа, укрыла им психолога и вышла из комнаты.
Лифт
Мария старалась подойти к Егору как можно тише, но все равно, обходя скамью с обратной стороны, она закрыла собой свет и тень плотным облаком упала на плечи и электронную книгу футболиста.
– Вы мешаете мне читать! ― с поддельным неудовольствием отозвался голкипер.
– Вы думаете, вашим глазам приятно читать в такой темноте и красоте?
Егор оторвался от книги и осмотрелся: и правда, природа вокруг оживала, на деревьях набухли почки, ярко-зеленая трава упрямо пробивалась к свету… Но в противовес собственному мнению, парень сказал, пожимая плечами:
