Мужчина усмехается и продолжает двигаться – ритмично, глубоко, и набирает скорость, от которой меня начинает уносить…
– Ну же, – шепчу, когда его губы опускаются на сосок и почти вгрызаются в упругую горошину.
Он умудрился стянуть с меня блузку и расстегнуть бюстгальтер. Остро-приторно восхититься формой груди и розовыми ореолами сосков и проигнорировать мои пожелания заткнуться, прикусить горошину и получить в ответ сорванный хриплый вскрик и, кажется, выдранный клок волос. Я слышала как он шипел, но не почувствовала ничего, кроме ликования. Мне нравится наша борьба, даже если она вдруг переместилась в горизонтальное положение.
Теперь же Демьян не торопится, но все же умело распаляет меня на второй раунд. Ему нравится, как я обхватываю его бедра ногами и практически сковываю движения за мгновение до финальной ноты, он ловит ее немедленно и долбится как отбойный молоток, после чего я вскрикиваю и кусаюсь, оставляя багровые отметины на плече.
– Какая же ты горячая, – смеется Демьян, покидая мое тело с пошлым шлепком.
– Уже? – шепчу, на что получаю энергичное отрицание и резкую смену поз.
Он берет под свой контроль новую битву и, видимо, намерен победить меня. Заставить умолять его кончить и перестать испытывать мою выдержку. Вот только мужчина не догадывается о том, насколько я изголодалась по ласкам. По сексу.
Демьян разворачивает меня к себе спиной, прогибает в пояснице, как делал это в первый раз, кладет грудью на стол и разводит ноги, сжимая пальцами полушария ягодиц.
– Охренительный вид, Лана-Банана, – смеется, проводя головкой по раскрасневшимся и скользким складкам. – Черт, какой же вид! Я душу готов отдать, чтобы видеть это каждый день.
– Мою задницу? – выдаю и смеюсь, чувствуя насколько вопрос звучит нелепо, но Демьян в восторге от вида, о чем он немедленно сообщает, вторгаясь вновь и вновь – то на всю длину и словно что-то задевая во мне, то играя у входа, скользя то вверх, то вниз. Балансирую на грани.
– Если бы ты видела это, то не стала бы задавать глупых вопросов, – договаривает мужчина, проникая до упора, а пальцы обхватывают горошину клитора и нежно поглаживают. Играя на контрасте, он даже не догадывается, как мне дико хочется кончить, завопив в глотку и сделав то, что обычно показывают лишь в порно, но я сдерживаюсь и жмурюсь от удовольствия.
– Я вижу свой зад чаще, чем кто-либо.
– Но не такой.
Поглаживает ягодицы, продолжая шлепать меня. От звуков в голове вспыхивают пошлые картинки, и я уже не могу бороться с фантазией, которая дорисовывает мой личный эротический фильм. Черт, кажется, мне пора все-таки начать с кем-то встречаться и трахаться, и завязывать с порно, которое спасает от одиночества в промозглые одинокие вечера.
– Твоя попка шикарна. Особенно когда она покрасневшая от моих пальцев. И кое-что тут, – он нежно обводит колечко ануса, но не вторгается, потому что я точно дам отпор, а лишь играет на ощущениях, и я должна признаться – мне нравятся его касания. Они будоражат и заводят похлеще того, как кабинет Савицкого наполняют громкие ритмичные шлепки.
Я кончаю первой. И вновь проигрываю ему. Но в голове нет мыслей, лишь пустота, и чувство удовлетворения, растекающегося по уставшему телу. Я продолжаю лежать на столе, с подхваченной мужскими руками задницей, и рассматриваю листы, бесцеремонно разбросанные вокруг. Демьян не заставляет меня ждать. В несколько рваных глубоких толчков кончает, оставляя новый влажный след на моей спине.
– Лана, – выдыхает он, наклоняясь и целуя шею.
– Ммм, – тяну, пытаясь заставить себя подняться и скинуть его тело, пригвоздившее меня к столу. Но тяжесть мне нравится, как и его тепло, и еле уловимые касания губ.
– Теперь домой? – интересуется он, поглаживая пальцами бедра.
Я качаю головой, скользя щекой по гладкой столешнице. Говорить, как и думать нет сил. Демьян отчетливо понимает мое желание подняться и помогает, выпрямляясь и возвращая меня в вертикальное положение. Я неуверенно ступаю, дефилируя как корова на льду, нахожу в сумочке салфетки и стираю следы, оставленный Демьяном. Протягиваю и ему пару салфеток, на что получаю благодарность, произнесенную тихим хрипловатым голосом. Мы собираемся в полном молчании, и покидаем кабинет спустя минут пятнадцать, оставляя за собой разбросанные бумаги.
– Потом, – отмахивается мужчина, закрывая дверь. – Утром уберу.
Я пожимаю плечами и ступаю осторожно по полуосвещенному коридору. Мы приближаемся к выходу и спускаемся на парковку. На выходе нас сонливо провожает охранник, которому совершенно плевать на то, что мы делали в офисе так поздно, почему выглядим уставшими и взъерошенными, и ему точно все равно на мятую одежду.
– Лана, не отставай, – слышу голос Савицкого, когда тот уверенным шагом направляется на парковку. Срабатывает сигналка, и через пару минут я уже сижу на пассажирском сиденье и заворожено рассматриваю руку мужчины, который неспешно заводит мотор. – Музыку?
На его вопросы я лишь киваю или отвечаю односложно, все еще не придя в себя. Да и большая часть пути проходит в безмолвии и под современные хиты на популярной радиоволне. Но я не слышу ни слов, ни музыки. Сверлю взглядом дорогу, пытаясь понять – какого черта я творю?!
– Приехали, – выдергивает из бурных дебатов, проходящих в моей голове, голос Демьяна, из-за чего я резко вздрагиваю и поворачиваюсь к нему.
– Спасибо, – учтиво благодарю, перехватывая ремешок сумки. – Надеюсь, на чай ты не рассчитываешь. Как и на кофе, и даже стакан воды.
Демьян на мгновение вытягивается в лице, хлопая ресницами. Какие у него длинные ресницы! Почему я раньше не замечала? А после смеется, привычно расслабляя плечи и чуть запрокидывая голову назад.
– Нет, крошка, я уже получил и чай, и кофе, и даже стакан воды. Вот только меня интересует нечто иное, – загадочно растягивает слова, всматриваясь в меня. Я же в ответ хмурю брови и смотрю в упор на мужчину. – Почему? Почему ты пришла и не отказала? Могла же послать меня.
Его слова задевают. Но так и должно быть. Я понимаю, но спорить сама с собой не могу. Первый раз логично списать на пятничный вечер, алкоголь и случайность. Некое стечение обстоятельств, благодаря которому меня и поимели в собственном коридоре – без прелюдий, обещаний и ухаживаний. Во второй раз я пришла сама.
– Утешительный секс, – выпаливаю так резко, что не осознаю, как такое вообще могло прийти в голову.
Мои слова заставляют Демьяна напрячься. Он выпрямляется, перехватывает руками руль и на его лице заходят желваки. Разительные перемены, происходящие на моих глазах, пугают и не сулят ничего хорошего.
– Утешительный? – проговаривает он изменившимся до неузнаваемости голосом – скрипучий и жесткий.
Я невольно сжимаюсь, но сразу же себя одергиваю. Все в порядке, я не должна так нервничать.
– Да, – повторяю, поправляя прядь, упавшую на лицо. – Думаю, ты сам понимаешь. Ты спорил с боссом по этой причине? Потому что меня назначают на новую должность, а ты оказался не у дел?
