— Ремень…
— Что? - спросила, нервно облизав губы.
— Ремень пристегни, — холодно кинул Глеб. — Датчик пищит.
Я без заминки выполнила его указание. Мотор глухо зарычал и машина двинулась по грунтовой дороге.
— Зачем Артур похитил дочек? — сделала еще одну попытку хоть что-нибудь выяснить в молчаливого Глеба. Я не хотела признаваться ему, что все знаю. Все, что он делал за годы семейной жизни. Не сейчас. Нельзя дразнить разъяренного зверя. — Из-за того, что я сбежала?
— А ты как блд думаешь!!! — Глеб злостно рявкнул и несколько раз влупил по рулю, пока клаксон громко не загудел. — Господи, я же просил тебя. Просил по-хорошему. Едешь в Одессу, нигде не останавливаешься!
— Я только в магазин зашла, — пропищала в нелепой попытке оправдаться.
— Юля, закройся! Просто молчи! Демьян с тобой как оказался? В магазине купила на сдачу?
Я осеклась от такой реакции и, не удержав малодушный всхлип, с досадой отвернулась к окну. Грудь распирало от сумасшедшего коктейля чувств: страха, стыда, безысходности и несправедливости. Да, в большей степени это моя вина. Но если бы Глеб сразу признался во всем… Если бы рассказал хотя бы о долге...
Глухо всхлипывая, я незаметно вытирала слезы и кусала губы до металлического вкуса. Во рту пересохло, в ушах шумело от ужаса.
Я смотрела в окно и мутным взором не могла ничего различить. Деревья и кусты превратились в сплошную зеленую картинку.
Лучше бы меня в том погребе изнасиловали и избили. Я не прощу себе, если с Никой и Викой что-то случится.
— Юля, ты вернешься к Артуру, — сдавленно прошептал Глеб, нарушая сгустившееся молчание. — Я поменяю тебя на детей.
Глава 23
Что, черт возьми, происходит? Ни одной разумной мысли в голове не было. Сплошной фоновый звук в ушах, который только раздражал. С каждой секундой все сильнее и сильнее.
Моя истерика иссякла, и я лишь нервно всхлипывала, обдумывая дальнейший план действий. На короткий миг я ощутила себя беспомощной и уязвимой, когда поняла, что мои дети в опасности, и я не знаю, как им помочь. Что я натворила? Из-за меня моих дочек похитили… Нужно было следовать указаниям Глеба, а не бегать по лесу вместе с Демьяном. Мда, только поздно уже сожалеть и побиваться. Нужно что-то придумать...
Нервный ход моего мыслительного процесса прервал Глеб.
— Я поменяю тебя на дочек, — хладнокровно повторяет муж, продолжая смотреть перед собой на дорогу. Его невозмутимый вид, слегка растрепанные волосы… ух, как он меня сейчас нервировал. То, как он себя ведет. Как говорит, будто это я виновата во всех бедах нашей планеты. А он, мученик, всего лишь неудачно женился на мне.
Первый раз я пропустила мимо ух сказанные слова Глеба. Надеясь, что ослышалась, что это аудиальная игра слов после пережитого. Но увы. Это все правда. Мой слуховой аппарат меня не подвел.
Правильно говорят: “Родной человек убьет с первого раза, он в идеале знает твои слабые места”. Вот и Глеб знал, как побольнее меня ударить. Он знает, что ради дочек я пойду на все.
Со свистом выдыхаю. В душе резко похолодело, словно огромный айсберг растаял внутри, и ледяная вода расползлась по венам вместо крови.
Зудящий вкус горечи в пересохшем рту выдает мою обиду и разочарование в муже. Нет, его вариант предложенный в сердцах — идеальная возможность спасти дочек. Я бы и не такое согласилась ради них. Жестоко, но другого выхода сейчас нет. Но вот с каким цинизмом Глеб это все объявил, выбивает весь воздух из легких. И я едва слышно проговариваю:
— Хорошо.
В горле неприятно першит, я подношу кулак к губам и прокашливаюсь.
— Хорошо? — муж удивленно поднял бровь, кидая на меня мимолетный взгляд. Он опять смотрит на дорогу, но его мнимое спокойствие уже висит на волоске от страшного взрыва. Это заметно по мелким деталям: то как потяжелело его дыхание, как громко он сглатывает слюну.
— И это все, что ты скажешь? — скептично протягивает Глеб, словно дает мне шанс исправить неправильный ответ.
— Да, Глеб, это верное решение, — заключаю, раздраженно передергивая плечами. — А что нет так? Я не прощу себе, если с близняшками что-то случится. Чтобы их спасти - мне нужно вернуться к Артуру? Да без проблем. Дочки — самое дорогое, что у меня есть.
— То есть, — в голосе Глеба проскакивают ядовитые нотки, — когда ты трахалась с Демьяном, ты тоже думала о них? — со злой ухмылкой кидает мне.
Как он догадался? Не думаю, что Демьян в подробностях о таком рассказал.
На мой недоуменный взгляд, муж кивает в район груди.
— У тебя вся шея в засосах. Боже, Юля, какая же ты дура.
Возмущение пробирает до костей. Я судорожно вдыхаю и чисто на эмоциях одариваю Глеба звонкой пощечиной. Он непроизвольно дергается, пытаясь удержать руль в прежнем положении.
Я с удовольствием замечаю, как красное пятно расползается по лицу мужа, и он потирает ладонью пылающую щеку.
— Правда глаза колит? — хмыкает Глеб насмешливо, цепко следя за моей реакцией. — Неприятно слышать, что ты похотливая девка? — он продолжает кидать колкие издевки.
Следующую пощечину муж успевает перехватить, больно сжимая моё запястье, и сразу же отпускает с брезгливым выражением лица.
— Даже противно к тебе прикасаться после такого… Не знал, что ты так слабка на передок.
Что? Он еще смеет меня упрекать таким?
— Мне Демьян все рассказал! — выпалила я без раздумий, игнорируя его гневные оскорбления. Пелена слёз опять застилает глаза, но я быстро промаргиваюсь, чтобы опять не зареветь.
— Да? Как интересно. И что он тебе рассказал?
— Всю правду! — мой голос срывается на истерический крик, перепрыгивая несколько октав вверх. Даже стыдно оттого, как пискляво он звучит. — И про его якобы пропажу, и про то, почему ты женился на мне!
— Ничего себе? Благородный Демьянушка излил грешную душу. И что дальше?
— То есть, ты даже отрицать не будешь? — меня до глубины души поразило его безразличие, пропитанное ледяными нотками.
— Ты как всегда права, любовь моя, — невозмутимо отвечает Глеб, уверенно водя машину. — Оправдываться я не буду.
Я вглядываюсь в его красивый профиль, и моё горло сдавливает невидимым лассо, перекрыв доступ кислорода. Я беззвучно открыла рот в попытке урвать хоть чуточку спасительного воздуха и переварить услышанное. Мне нужно отвлечься. Стеклянным взором я уставилась на освежитель в виде зеленой елочки.
Загипнотизированная его ритмичными покачиваниями, я уже не разбирала слов Глеба. Он что-то говорил, говорил, но мне было все равно.
Я погрузилась в круговорот воспоминаний и умозаключений. Семь лет, семь долгих лет я просто была ключевым моментом в его изощренной мести. Столько использованных жизней на его счету….
