Я расплатилась и вышла из магазина с большим пакетом продуктов. Но Демьяна на улице не было. Странно… Куда это он подевался?
Вместо него я увидела черный внедорожник и трех амбалов, среди которых узнала одного — Артура Добровольского. Бывшего друга Глеба и Демьяна, нашего хорошего знакомого и по совместительству начальника местного пограничного отдела.
Прикрываясь должностью и званием полковника, Артур страшно грешил контрабандой янтаря. Не раз он звал Глеба присоединиться к нему, но муж всегда отвечал отказом. Видимо, это та самая криминальная свора, о которой предупреждал Глеб.
Я судорожно сглотнула вязкую слюну от страха и утихомирила тремор в руках — наша встреча никак не могла оказаться случайной.
Глава 10
Долг? Опять это гребаный долг, к которому я никаким образом не причастна. Может я попала во временную воронку, которая циклично и с постоянным упорством повторяет один и тот же момент: Демьян пропадает, приходят бандиты и требуют деньги.
Хотя, теперь я понимаю, что и Глеб виноват в этой страшной ситуации.
Да горели бы они огнем эти мужья! Натворили дел, а мне за них отдуваться.
Вот говорят, что все беды из-за женщин. Так я заявляю, что в жизни все с точностью до наоборот.
И если Артур оставит меня живой и со всеми конечностями, обещаю, что после второго развода я перейду на “розовую” сторону или, проще говоря, стану лесбиянкой. Никаких разборок и криминала. Никаких недоговорок и подстав.
Буду пить вино со своей подружкой и ссориться лишь при ПМС.
Прекрасные мечты, которые останутся только мечтами, потому что сейчас я стою в окружении трех амбалов и мои шансы сбежать от них равны нулю.
Лихорадочно огляделась. Кроме спящего пьяницы никого больше нет. Никто не поможет. Куда же Демьян запропастился?
— Поехали, нет времени трепаться, — по-хозяйски отдает распоряжение Артур, хватая меня за плечо.
Его сурово сведены у переносицы брови и наполненные злостью глаза не обещают ничего хорошо.
— Артур, о чем ты говоришь? — резко дергаю рукой, освобождаясь от захвата. Горло пережимает спазмом от ужаса, и я понимаю, что сейчас позорно разревусь, как маленькая девочка перед страшными дядями, поэтому торопливо добавляю:
— Если Глеб что-то натворил, — лично с ним и разбирайся. Он меня из дома выгнал, почти голую, а ты хочешь, чтобы я долг за него отдавала, — хмыкаю насмешливо, хотя у самой от холодного пота футболка прилипла к телу.
— Юлианна Батьковна, а врать не хорошо, — Артур кривит губы в издевательской улыбке и резко хватает меня пятерней за волосы так, что я вынуждена вскинуть голову. Выпускаю пакет с продуктами, и он со звоном падает на землю. Брызги от разбитой бутылки с водой густой россыпью оросили ноги в резиновых шлепках. Единственная обувь, которую можно было купить в сельском супермаркете.
— Я не вру, — в моем голосе уже звенят трусливые слезы, и я прикладываю огромных усилий, чтобы не дать им волю.
— Я знаю, что Глеб захотел тебя спрятать, — злостно сплевывает Артур, усиливая хватку на волосах, — и для этого отправил куда подальше, а точнее, к любимой теще в Одессу. И если ты не хочешь отдать долг натурой прям здесь, закрой свой рот и быстро садись в машину.
— Мне больно, — шиплю, чувствуя, как нестерпимо жжет кожа головы.
Отпустив меня, Артур отряхнул руки, словно избавляясь от грязи.
— Пошла в машину. И без глупостей.
Ну что ж, если Артур хотел меня напугать, у него отлично получилось. Но вот мой инстинкт сохранения — глупая вещь, и иногда, чтобы избежать ужасной участи, творит такую дичь, что мне и самой страшно. Недолго думая, я зарядила Артуру коленкой в пах. Очень сильно зарядила. И он, корчась от неожиданной боли, согнулся пополам и едва слышно выдавил из себя:
— Сука… Тебе конец...
Не знаю, на что я надеялась. Возможно хотела застать их врасплох и попробовать добежать до своей машины. Или скрыться в магазине, моля продавщицу о помощи.
Остатки здравого смысла подсказывали, что я зря это сделала. Очень зря. Но было уже поздно.
Моя попытка убежать в сторону тут же потерпела неудачу. Два верных бугая Артура синхронно схватили меня под руки и потащили, словно нашкодившую кошку, к внедорожнику.
Я дергалась, вырывалась, пытаясь освободиться от цепких захватов парней, но расстановка сил была не в мою пользу.
— Спасите! Люд-и-и, — я истошно заорала на всю округу. Но никто не спешил на помощь.
У одного бугая видимо закончилось терпение и он наотмашь ударил меня по лицу своей гигантской ладонью.
Голова дернулась, в глазах потемнело, словно резко выключился свет, и я повисла в руках амбалов тряпичной куклой.
— Дебил, ты что натворил? Она нам живой нужна, — сквозь ватный гул в ушах смогла разобрать голос Артура.
Я хотела что-то сказать, возмутиться, но получилось лишь невнятное мычание. Язык отказывался работать, мозги не спешили соединять слова в предложения.
— Жива тварь, ее так просто не убьешь, — весело забасили над ухом.
— Хватит трепаться! Живо грузите ее в машину! — голос Артура прозвучал очень близко.
Какой бодренький, даже и не скажешь, что минуту назад получил по яйцам.
Как опытный реаниматолог он поднял мне веки и пристально осмотрел глаза. Еще бы фонариком посветил для пущей убедительности.
— Я тебе еще это припомню, сука, — склонившись ко мне, прорычал Артур прям на ухо.
Я в этом и не сомневаюсь. Кроме возврата долга мне теперь нужно боятся его мести за обиженную честь… и побитое мужское достоинство.
Сильно не церемонясь, меня опять схватили под руки, и словно неудобный мешок с картошкой, затащили в салон. Запах ванильного освежителя вперемешку с нагретым воздухом ворвался в мои легкие, и я закашлялась.
Ком тошноты застрял в горле. Господи, как же мутит. Хоть бы не сотрясение мозга...
С двух сторон возле меня уселись амбалы. Один положил мою голову себе на колени, второй же подхватил мои ноги.
Странно, я думала заложникам положено ездить лишь в тесном багажнике. Но кто их современных похитителей знает.
— Вы что творите, мрази?! — прозвучал грозный голос недавно знакомой продавщицы. — Отпустите девочку, иначе я полицию вызову!
Я пыталась закричать, но моё состояние не позволило даже глаза открыть. Надеюсь, амбал своим ударом ничего не повредил в моих мозгах и я останусь дееспособной. Хотя не факт, что надолго.
— Мамаша, не истерите! Жену свою непутевую забираю, — Артур с особой вкрадчивостью ей объяснил, — болеет давно и страшно.
А потом еле слышно шепчет:
— Шизофрения у нее, привидится что-то и с дому сбегает. Знаете, сколько раз я с полицией ее искал.
