Возвращаясь в Евразию, но уже в бронзовый век, мы видим массовые миграции людей по степям, причём преимущественно с запада на восток. В это время на Балканах и Кавказе заложилась балкано-кавказская раса. В раннем железном веке степное брожение продолжилось, но местами изменило вектор. По северным степям началось движение с востока на запад: монголоиды Центральной Азии сначала помаленьку, но всё быстрее и быстрее вытесняли и поглощали живших тут европеоидов; в результате сложилась южносибирская раса. Севернее, в лесах и болотах Западной Сибири и Урала, жизнь была несравнимо сложнее, людей было меньше, жили они реже, но и смешанные браки значили больше, так что на стыке Европы и Азии в своеобразном сочетании изоляции и одновременно метисации возникла уральская раса, промежуточная между европеоидной и монголоидной.
На востоке в бронзовом и железном веках суета тоже не прекращалась. Арийское завоевание Индии привело к смешению живших тут веддоидов с южными европеоидами и возникновению дравидийской расы. Экспансия Китая сдвинула народы Индокитая, Тайваня, Филиппин и Индонезии, домино докатилось до Меланезии в виде культуры лапита и австронезийских языков меланезийцев и покатилось дальше в Микронезию и Полинезию с формированием полинезийской расы. Другие же путешественники доплыли из Индонезии аж до Мадагаскара, став впоследствии основой мальгашей. С территории Китая через Корею рисоводы добрались до Японии и вытеснили живших тут носителей культуры дзёмон на север, на Хоккайдо, Курилы и Сахалин, где потомки дзёмонцев под именем айнов продолжают удивлять своей бородатостью.
В Центральной и Южной Америке большей частью независимо возникли свои цивилизации, из коих наиболее знамениты ацтеки, майя и инки. На большей же части Северной и Южной Америки разрозненные племена индейцев продолжали быть малочисленными и сильно подвижными, отчего чётких расовых комплексов тут так и не сложилось. На примере расовой мозаики доевропейских Америк мы видим, в сущности, продолжение верхнепалеолитического полиморфизма.
Из Сибири частично по суше, а больше вдоль тихоокеанского побережья рыболовы и китобои в несколько приёмов в очередной рас заселили Аляску, Арктическую Канаду и дошли до Гренландии, частично смешавшись с индейцами, но в большей степени подвергнувшись жесточайшему отбору и став представителями арктической расы – коряками, чукчами, алеутами и эскимосами.
В настоящее время бурнейшим образом идут процессы расообразования в Латинской Америке, да и по всей планете подвижность людей, видимо, опять нарастает, а это значит – эволюция продолжается!
* * *
Как видно, процессы человеческого расообразования шли в полном соответствии с экологической адаптацией людей. Человек возник как житель африканских саванн – и в них он живёт лучше всего. По мере расселения люди занимали первым делом ландшафты, максимально похожие на исходные – ближневосточные саванны и лесостепи Южной Европы. Чем больше климат отличался от тропического саванного, тем меньше была плотность людей и тем заторможеннее поступь цивилизации. Людей ограничивали самые разные факторы, совсем не родными оказывались самые разные экосистемы: густые леса – и тропические, и северные, пустыни – и жаркие, и холодные, горы – и высокие, и не очень, суровые арктические широты и, казалось бы, сказочные острова. Соответствующие адаптивные типы людей – умеренный, аридный, высокогорный, арктический – сформировались совсем недавно, буквально в голоцене. С другой стороны, скорость адаптации людей радует – на это понадобился какой-то несчастный десяток тысяч лет. По факту, на данный момент людьми заселена вся поверхность планеты, лишь подводный мир нам пока ещё малодоступен, хотя загрязнять мы умудряемся и его.
Наша задача – не вымереть и не дать вымереть другим видам, ведь мы – часть экосистемы, мы не можем жить без бактерий, простейших, растений, грибов и животных. Мы по-прежнему дышим кислородом, мы нуждаемся в еде и микроэлементах, мы зависим от симбиозов. В конце концов, для нормальной работы нашего мозга мы должны чувствовать вокруг себя что-то живое! Как обеспечить и свою хорошую жизнь, и сохранение окружающей жизни? Очевидно, пора уже соответствовать своему гордому самоназванию Homo sapiens…
* * *
Надолго ли хватит нового потепления? Климатологи говорят о возможном десятке тысяч лет поднятия температур. Возможно, так и будет, но правда ли это начало новой термоэры? Палеоклиматология показывает, что все недавние потепления всегда заканчивались ещё более грандиозными оледенениями.
С одной стороны, глобальное потепление может нести большие проблемы для многих и многих людей планеты; с другой – в краткосрочной перспективе Россия, стартуя со своих морозных позиций, явно выигрывает, а в долгосрочной – термоэры всегда были эпохами расцвета биосферы. С третьей стороны, ледниковый период был бы всяко намного страшнее потепления; с четвёртой – именно климатические проблемы всегда были главным двигателем нашей эволюции, именно в моменты экологических ухудшений мы поднимались на следующие ступени эволюции.
Мы вышли на такой уровень, что начали мощно менять состояние планеты. Если о влиянии людей на глобальный климат ещё можно спорить, то изменение ландшафтов, загрязнение и истребление видов несомненны и очевидны. И, хотя наша численность, продолжительность и качество жизни продолжают расти, тенденции в целом крайне печальны. Как мы знаем из экологии, взрывной рост численности любого вида быстро переходит в деградацию его среды обитания и катастрофическому вымиранию. Мы же – вид с общепланетарным масштабом воздействий и взаимодействий, значит, обратные связи бахнут по нам с утроенной силой.
Не пора ли включить разум и обеспечить наше светлое будущее?
Альтернативы
Даже за десяток тысяч лет голоцена успели наметиться альтернативы нам. Самый интригующий пример – пигмеи микронезийских островов Палау. В пещерах Уэлиунгс и Омедокел на острове Оррак в слоях с датировками 1410–2890 лет назад найдены кости людей весьма специфического облика: пигмейского роста, без подбородочного выступа, с мощным надбровным рельефом, крошечным лицом и огромным межглазничным расстоянием. При этом мы знаем, что в принципе на Палау люди современного вида прибыли уже три тысячи лет назад, а в привходовой части той же пещеры Омедокел 940–1080 лет назад были погребены обычные высокорослые люди. Кем же были палауанские пигмеи – особым видом, итогом вырождения из-за близкородственного скрещивания, результатом генетико-автоматических процессов или просто статистическим вариантом? Данных пока явно недостаточно, исследований слишком мало. Интрига сохраняется!
В целом же в голоцене конкурентов у нас не осталось. Люди окончательно стали царями горы: побороли всех разумных и неразумных соперников, занесли всех хищников в Красные книги, задавили гигиеной и медициной самых страшных паразитов, подчинили себе обмен вещества и энергии. У большинства людей планеты жизнь стала совершенно сказочной: еды полно, крыша над головой есть, вода из крана течёт, болезни победимы, да ещё специально-обученные люди развлекают, например, рассказами о нашем прошлом. Чего ещё желать? И вот в этом-то и есть самая большая проблема!
