Как вы там, потомки?
Язык современного жирафа вытягивается чуть ли не на полметра! Он покрыт толстыми сосочками и густой слюной, оберегающей его от колючек. От солнца же, шпарящего с экваториального неба, язык защищён пигментом меланином, отчего имеет густо-синий цвет. Тут сработал ровно тот же механизм, что сделал кожу людей, живущих в тропиках, коричневой: пигмент, расположенный в верхних слоях, прикрывает нижние слои, где происходит деление клеток, и где ультрафиолет мог бы вызвать мутации, приводящие к раку.
Впрочем, подлесок тоже не окончательно исчез, в нём копошились карликовые саблезубые оленьки Dorcatherium, совсем не редкие в более облесённых Европе, Африке и Индии. Североамериканские Pseudoceras skinneri – тоже мелкие, клыкастые, с ногами-палочками – из своеобразного семейства Gelocidae были похожи на кабаргу.
Копытные населяли и зарождающиеся горы Центральной Азии: тибетские козлобараны, родственники овцебыка Tsaidamotherium hedini и Ts. brevirostrum оказались истинными единорогами: на их затылке сверху располагался толстый, очень короткий, круглый в сечении пенёк с шероховатым «спилом» – основание единого рога, вероятно, немного загнутого вперёд наподобие фригийского колпака. Цайдамотерии представляют семейство бычьих Bovidae, столь успешное в будущем и столь важное для нашего нынешнего существования.
Tsaidamotherium hedini
Бычьи оказались суперуспешной группой, занявшей самые разные местообитания. Харизматичны винторогие антилопы Европы и Африки типа Palaeoreas lgomphoindermayeri, Protragelaphus skouzesi, P. theodori и нескольких видов Prostrepsiceros. Число подобных родов и видов выросло чрезвычайно. Первые антилопы были скорее лесными животными, но быстро стали выходить на открытые места, где часть превратилась в импал Aepyceros и газелей Gazella, уже в позднем миоцене достигших такого совершенства, что эти роды не поменялись доныне. Труднее с освоением степей было у оленей: саблезубые мунтжаки Stephanocemas с рогами в виде лопатки с короткими отростками на высоком черенке оставались жителями кустов.
Маленькая тонкость
Огромное количество останков позднемиоценовых млекопитающих найдено в местонахождении Пикерми в Греции. Тут обнаружены кости сотен животных – носорогов, гиппарионов, антилоп, газелей, гиен, обезьян. Впечатляет сохранность останков: практически целые черепа и полные скелеты позволяют судить не только о строении и экологии, но и об индивидуальной изменчивости. С материалов Пикерми в немалой степени началась палеонтология в Европе.
Морские потомки копытных – киты – расцвели в миоцене пышным цветом. Миоцен можно считать миром китов: обилие их видов втрое превосходило современное. Впечатляет, например, перуанский кашалот Livyatan melvillei – длиной 13,5–17,5 м, то есть как современный кашалот; выходит, это был один из самых больших хищников планеты. Верх широкого и относительно короткого черепа левиафана был сильно вдавлен, видимо, тут располагался спермацетовый мешок, придающий столь характерную форму голове современного кашалота. Трёхметровый череп левиафана был в полтора раза короче, чем у кашалота (но втрое больше, чем у косатки), зато его жевательные височные мышцы – вдвое-втрое больше, челюсти – не в пример тяжелее и усажены очень немногочисленными, но чрезвычайно большими – 12 см в диаметре и больше 36 см длины! – коническими зубами, причём и нижними, и верхними. Не исключено, что левиафан охотился на других китов. Родственный и в целом похожий Acrophyseter robustus был заметно меньше – каких-то 4,5 м, – но на его челюстях у оснований задних верхних зубов – страшных толстых клыкообразных конусов – наросли огромные бугры укрепляющих экзостозов. Очевидно, сила мышц была фантастической; здоровенная височная мышца надёжно зажимала добычу, а почти горизонтальная жевательная мышца сдвигала нижнюю челюсть назад, отпиливая кусок, тем более что верхние и нижние зубы далеко заходили друг за друга.
Как вы там, потомки?
У современных кашалотов Physeter macrocephalus, карликовых кашалотов Kogia breviceps и кашалотов-малюток Kogia sima зубы хорошо развиты только на нижней челюсти, там один зуб может весить до килограмма. Верхних же зубов обычно бывает только пара-другая, причём иногда они не прорезываются или быстро выпадают. Такое странное сочетание не мешает кашалотам ловить кальмаров, в том числе гигантских, для чего киты ныряют до двухкилометровой глубины, побивая почти все рекорды млекопитающих. Правда, в этом кашалотов превосходят клюворылы Ziphius cavirostris, занырививающие аж на три километра!
У нескольких видов Zarhachis, Xiphiacetus bossi и X. cristatus, а также не очень родственной Parapontoporia морда вытягивалась в очень длинный тонкий ростр, делавший этих китов похожими на ихтиозавров. Появилась и странная группа ремнезубов: например, Ninoziphius platyrostris на конце длинной узкой нижней челюсти, усаженной мелкими зубёшками, имел большие загнутые вверх клыки, которыми подцеплял донных обитателей.
Судя по обилию китов, дела в морских экосистемах шли просто отлично. Правда, сами киты, как бывает и ныне, иногда путались в показаниях своих радаров и массово выбрасывались на берег, чему есть как минимум два примера в Предкавказье, где огромное количество костей разновозрастных, в том числе молодых Cetotherium mayeri залегает в отложениях песчаных пляжей.
* * *
Главные гиганты суши – хоботные Proboscidea – в миоцене тоже переживали расцвет. Что приятно, огромные кости и зубы слонов неплохо сохраняются и легко находятся, так что их эволюция отлично прослеживается в мельчайших деталях. Несть числа слонам миоцена!
По оставшимся лесам бродили длинноногие дейнотерии Deinotheriidae – Prodeinotherium bavaricum от Африки через Европу до Китая, восточноафриканские Deinotherium bozasi, южноафриканские D. hobleyi, европейские D. giganteum и D. proavum, таиландские D. indicum (всего описано больше трёх десятков видов дейнотериев, но валидны из них совсем немногие). Ростом под четыре метра, эти монстры с загнутыми вниз нижними бивнями и коротким хоботом были крайне харизматичны. Между прочим, согласно одному из объяснений, странная форма бивней предназначалась якобы для выкапывания клубней и корневищ из болотистой почвы. Но этому противоречат длинные ноги – наклонить до земли огромную голову на короткой шее было бы очень непросто, разве что зверь был погружён в трясину по самое брюхо.
Другое примитивное семейство хоботных – Mammutidae в лице Zygolophodon и иных подобных, живших в Африке, Европе и Азии. Длинноголовые и прямобивневые, мастодоны имели бугристые бунодонтные и гребнистые зиголофодонтные зубы, приспособленные для жевания плодов и шишек, так что по типу питания очень сильно отличались от современных слонов.
