Ушел и не видел, как густо покраснела Нора, как загадочно улыбнулась и как прижала ладони к пылающим щекам.
Минут через пятнадцать Игорь уже бродил между стеллажами с продуктами, набивая тележку едой. Усмехнулся, когда увидел укроп, но пучок, все же, взял и положил поверх большого батона колбасы.
Уже у кассы он увидел стойку с цветами. Прищурился, почесал щеку.
- Цветы ей носить, да, крокодил? - пробормотал сам себе.
Рука его уже потянулась к букету каких-то белых пушистых соцветий, но тут же отдернулась.
- Да что за хрень?
Расплатился, и поехал к дому. Дорогой говорил сам с собой, поминая «крокодила», ругая свою сентиментальность, взявшуюся ниоткуда.
Дома он понял – Нора спит. Тишина и покой. Ветерок швырял в окна желтые листья, ронял их на землю и играл с ними, как ребенок с игрушками. Ворошил, откидывал и снова хватал. Или, быть может, он стучался в окно, чтобы ему открыли? Чтобы поиграть уже не листьями? Или пошептаться с обитателями дома?
Игорь побродил бездумно по коридору, подошел к спальне Норы и приоткрыл дверь. Маленькая крепко спала, закутавшись в одеяло. Мелехов не решился будить ее – уж очень умиротворенной она выглядела: румяная, улыбающаяся своим снам, спокойная. Игорь и сам заулыбался, успокоился и решил выйти в сад. У порога увидел свои огромные кроссовки и маленькие ботиночки Норы. Он замер, понимая отчетливо – хозяева вот этих больших и эти маленьких теперь вместе. В одном доме. Будут дышать одним воздухом, и пить один и тот же чай. Улыбаться друг другу и видеть каждый день одни и те же вещи.
Мелехов нагнулся, изучил маленькие ботинки, отметив, что им давно уже пора быть на свалке: подошва отклеилась, швы выглядели потрепанными. Перевел взгляд на куртку Норы, что висела на крючке. Порванный рукав дешевой одежки был заштопан аккуратно, металлическая застежка молнии истерлась, скинула с себя черный цвет фабричной окраски.
- Как же так, Нора? Как? - психанул, откинул старую курточку. – Хрен им всем, а не тебя. До чего довели.
Побубнил, позлился, а потом сгреб старые ботинки, куртку и отнес в мусорный бак, что стоял на улице. Пока шел к крыльцу, снова говорил сам с собой:
- И никакая тварь…! Всех не х…р!
Влетел в прихожую, цапнул с вешалки куртку, забрал ключи от машины и был таков! Минут через десять быстрой езды, Мелехов был рядом с универмагом. Там он придирчиво изучил ассортимент верхней дамской одежды в одном из магазинов.
- Могу помочь? – приятная продавец в симпатичной футболке проявила интерес к высокому Мелехову. – Вы ищете куртку?
- Ищу. – Игорь оглядел девушку с ног до головы, задержался взглядом на бэйдже с ее именем. – Рост чуть меньше, чем ваш, а все остальное похоже. Помогайте, Людочка.
Девушка улыбнулась, взмахнула кокетливо длинными ресничками из высококачественного пластика и слегка выгнулась, предлагая обаятельному Игорьку оценить то самое «остальное».
- Какой цвет?
- Какой…. Ну, пусть будет самый лучший цвет, Люда, – и улыбнулся.
Мелехов никогда не обижал невниманием противоположный пол, особо, если одна из его представительниц так откровенно любовалась им. Игорь давным-давно простил себе легкую самовлюбленность, полагая, что имеет право на отдых, развлечения и позитивные эмоции.
- Мне нравится бирюзовый. Ярко-желтый симпатичный. – Люда двигалась уверенно по торговому залу и указывала Мелехову на модели. Правда, не забывала о походке и осанке, чем и забавляла Игоря.
- Нет. И это тоже нет. А вот это – да. – Мелехов увидел курточку, которая приятно выделялась своим неброским, но приличным цветом среди множества других. Снял ее с вешалки и протянул продавцу.
А Люда остановилась и изменилась в лице. Не то, чтобы Игорю были интересна перемена в ней, но…
- Что-то не так? – На вопрос его девушка не ответила, просто взяла куртку и накинула на себя. – Отлично. Подойдет.
- На кассу? Или смотреть еще будете? – Голос Люды прозвучал холодновато, и это еще мягко сказано. – Куртка дорогая. Стильно-благородно.
- На кассу. – Мелехов не мог понять причину разительной перемены, о том и думал, пока шел за Людой к терминалу.
- Карта? Наличка? – Люда даже не смотрела не него!
- Карта. – Он достал бумажник и ...сразу понял, отчего все так, а не иначе.
Обручальное кольцо – новенькое, блескучее – привлекло внимание самого Игоря непривычностью и фактом своего наличия. Мелехов расплатился, принял из рук разочарованной Людмилы красивый пакет и ушел, посмеиваясь.
У стеклянных дверей магазина, он остановился, посмотрел на кольцо, сдержал смех, но не отказал себе в удовольствии – подышал на кругляш, потер его о рубашку и полюбовался на блеск.
- Так вот ты какой, брак законный.
Настроение его не испортилось ни грамма даже после того, как он понял – не будь кольца и Норы, Люда с ресницами уже нынешним вечером сидела в его холостяцкой гостиной, пила вино и закусывала сыром. А несколько позже – была в его постели к всеобщему удовлетворению.
Минут десять Мелехов провел в обувном магазине, консультируясь с продавцом-мужчиной, а еще через десять ему выдали коробку с удобными, добротными ботинками малюсенького размера.
К слову, Игорь снова «споткнулся» у стойки с цветами на выходе из универмага, снова помянул «крокодила», тьфукнул и поехал домой. И уже там, навил себе чашку крепкого чая, уселся на ступенях крыльца, ожидая пробуждения Норы.
- Козявка, ну ты и спишь… – Игорь болтал сам с собой привычно, разглядывая в открытую дверь дома маленькие ботиночки Норы рядом со своими «лыжами». – А ничего так смотрятся. Стильно-благородно.
Глава 19
Нору разбудил кухонный шум. Так она называла звон тарелок, шипение масла на сковороде и дребезжание столовых приборов. Она вскочила с постели, поморщилась от боли в боку, отметив, что та стала значительно тише.
- Вечер… Вечер уже. Ой, нет, еще не вечер.
Если бы ее видел Мелехов, он бы определил ее подскок с последующим метанием одним словом – подорвалась. Нора побежала в ванную, умылась, потом еще раз, но это уже после того, как припомнила – зубы тоже надо бы вычистить. Пока дела насущные решались ее телом, мозг творил невообразимое. Что? Подкидывал мысли, облекал их в слова высокопарные и тем бесил Нору. Думалось ей, что: «Все ее существо окутало приятное предчувствие, радость от скорой встречи с любимым человеком», и еще так: «Дрожь и трепет. Игорь рядом. Он здесь. И он ее муж».
Нора пыталась смеяться над собой и словами выспренними, которые подкидывало ей собственное сознание, но как-то не смеялось, а очень даже нервничалось. Кончилось тем, что Нора застыла напротив зеркала, внимательно изучила свое отражение.
- Это я? Ужас…
Бегом в комнату, а уже там расческа, и презанятное копание в собственном чемоданчике. В итоге все раскидано, ничего не найдено. Нора собралась плакать, но заметила на дне чемодана приличную кофточку: серенькую, без изысков, и что самое важное – не измятую. Три минуты и Нора готова была встретиться с Мелеховым и ощутить в полной мере то, что шептал ей ее разум, пока она чистила зубы.
