Пусть и маленького роста, Фрик доставал до кранов кухонной раковины. Регулировал температуру воды, пока не добился нужной, теплой, но не горячей.
Если бы на кухне было зеркало, он бы не решился принять ванну. Человек особенно уязвим, когда принимает ванну, совершенно беззащитен.
Стальные поверхности шести холодильников и множества духовок были матовыми, а не полированными. Они не могли служить зеркалами и, соответственно, средствами перемещения для призраков, как добрых, так и злых.
Фрик снял рубашку и майку, но не более того. Он не был эксгибиционистом. А если бы и был, кухня не то место, где можно демонстрировать свои достоинства. Воспользовавшись бумажными полотенцами, которые заменили мочалку, и жидким мылом с запахом лимона, он вымыл руки и верхнюю половину тела, уделив особое внимание подмышкам. Насухо вытерся другими бумажными полотенцами, благо их хватало.
Едва выключил воду и вытерся, как услышал чьи-то шаги. И приближались они не со стороны коридора, а слышались из кладовой, где хранилась хрустальная и фарфоровая посуда и столовые приборы.
Схватив рубашку и майку, Фрик упал на пол и пополз подальше от двери кладовой, за угол ближайшего из трех, центральных островков с гранитной поверхностью. На этом островке стояли четыре глубоких контейнера для жарки картофеля-фри, и большущий гриль. Если бы улыбающийся мистер Хэчетт нашел его там, то тут же освежевал, разделал, зажарил в масле и съел еще до того, как Палаццо Роспо успел проснуться, так что остальные обитатели особняка даже не узнали бы, какой оригинальный завтрак приготовил себе этот инопланетный гурман.
Но, выглянув из-за угла островка, Фрик увидел не мистера Хэчетта, а миссис Макби. И понял, что погиб.
Миссис Макби уже оделась к утренней поездке в Санта-Барбару. Она пересекла кухню, направляясь в свой кабинет. Вошла, оставив дверь открытой.
Она могла учуять Фрика. Учуять, услышать, как-то почувствовать его присутствие. Она могла заметить воду в раковине, открыла бы мусорный контейнер, обнаружила бы там влажные полотенца и мгновенно бы поняла, что он сделал и где сейчас прячется.
Никто и ничто не ускользало от миссис Макби и метода дедукции, которым она владела в совершенстве.
Добрая и, несомненно, уроженка Земли, она, конечно, не стала бы свежевать и жарить его. Вместо этого пожелала бы знать, почему он разделся до пояса на кухне, почему только что вымылся в кухонной раковине, почему выглядит таким же виноватым, как глупый кот с перышками кенаря в усах.
Поскольку она работала у Призрачного отца, Фрик мог бы заявить, что технически она работает и у него, а потому он не обязан отвечать на ее вопросы. Если бы он решился пустить в ход этот аргумент, то оказался бы и полном merde
[49]
, как радостно сказал бы мистер Хэчетт. Миссис Макби знала, что на нее, помимо прочего, возложены обязанности in loco parentis, к которым она относилась весьма серьезно.
Если бы он попытался что-нибудь выдумать или поделиться только частью правды, миссис Макби тут же вывела бы его на чистую воду, интуитивно догадавшись обо всем, что произошло как минимум с того момента, как он проснулся в кресле. И двадцать секунд спустя, с ухом, зажатым между большим и указательным пальцами правой руки миссис Макби, он стоял бы перед пальмой в кадке, весь в поту, пытаясь объяснить, почему он дважды окатил бедное дерево потоком мочи.
А еще через несколько минут миссис Макби вытащила бы из него всю историю, от Молоха и мужчины из зеркала до телефонного разговора с Адом. После чего пути назад для него бы уже не было.
Даже миссис Макби, с ее удивительной способностью засекать ложь, в этом случае не смогла бы увидеть правду. Слишком невероятной была его история, чтобы кто-либо решился в нее поверить. Она нашла бы его куда более сумасшедшим, чем бесчисленные сумасшедшие представители индустрии развлечений, которые, посещая Палаццо Роспо, последние шесть лет удивляли миссис Макби своим сумасшествием.
Фрик не хотел, чтобы миссис Макби разочаровалась в нем или подумала, что он психически неполноценен. Он ценил ее мнение о себе.
И чем больше он думал об этом, тем сильнее убеждался в том, что рассказ об общении с путешествующим посредством зеркал ангелом-хранителем однозначно приведет его на сессию групповой психотерапии. Группа будет состоять из шести психиатров, а пациентом он будет единственным.
Психиатров Призрачный отец ценил так же высоко, как духовных советников.
Тем временем миссис Макби вышла из кабинета, закрыла дверь и остановилась, оглядывая кухню.
Фрик вновь нырнул за островок для жарки картофеля-фри и приготовления блюд на гриле. Затаил дыхание. Пожалел о том, что не может вот так же заткнуть поры, чтобы отсечь и идущий от него запах.
Своим лабиринтом главная кухня не годилась в соперники чердаку, хотя могла похвастаться не только шестью большими холодильниками, но и двумя морозильниками, множеством разнообразных духовок, какие найдешь не во всякой пекарне, тремя далеко разнесенными друг от друга плитами с двадцатью газовыми горелками, разделочной зоной, пекарней, мойкой с четырьмя раковинами и четырьмя посудомоечными машинами, тремя островками для готовки, подсобными столиками и множеством оборудования уровня первоклассного ресторана.
Менеджер по обслуживанию вечеринок и сорок его подчиненных могли работать на кухне в одной упряжке с мистером Хэчеттом и персоналом особняка, не создавая ощущения толчеи. Размеры кухни позволяли без всяких проблем накормить пришедшие на обед три сотни гостей. Фрик видел такое неоднократно, но не переставал удивляться.
Если бы два, даже три обычных человека решили отыскать Фрика на кухне, он бы посчитал, что у него неплохие шансы остаться ненайденным. Но миссис Макби не следовало причислять к обычным людям.
Затаив дыхание, он буквально видел, как она принюхивается к воздуху кухни.
Фрик похвалил себя за то, что не включил свет, хотя она, конечно, учуяла запах свежей воды в одной из раковин.
Шаги.
Фрик едва не вскочил, чтобы добровольно сдаться на милость победителя. Все лучше, чем ждать, когда тебя найдут, как мелкого воришку, голого по пояс и определенно нашкодившего.
И только потом понял, что шаги удаляются.
Еще через мгновение услышал, как хлопнула дверь кладовой.
Шаги сменились тишиной.
Потрясенный и где-то огорченный тем, что и миссис Макби может дать слабину, Фрик задышал вновь.
Какое-то время спустя подкрался к двери в коридор, приоткрыл ее. Прислушался.
Услышав далекий шум служебного лифта, Фрик понял, что миссис и мистер Макби спускаются в нижний подземный гараж. И скоро отбудут в Санта-Барбару.
Подождал несколько минут, прежде чем решился прошмыгнуть из кухни в прачечную, расположенную в западном крыле, где находились и апартаменты четы Макби.
