– Мы не спорили, – пробормотала я, но Дарина отмахнулась и загадочно подмигнула, но вот дальнейшая ее реакция меня позабавила и взволновала.
Устремив хищный взгляд карих глаз мне за спину, она примолкла и втянула воздух расширившимися ноздрями. Как дикий зверь на охоте – за миг до нападения. Обернувшись, я уставилась на Луку. Тот, прижав к уху телефон, выходил из школы, попутно запахивая пальто. Кажется, пытался прорвать оборону Мары, но та так его и не пустила.
Роберт тоже заметил прищур Дарины и среагировал, обернувшись и устремив взгляд на парня. Тот как раз убрал смартфон в карман и направился к нам.
Подруга наклонилась ко мне и шепнула:
– Машунь, кто это?
– Это Лука, – пробормотала я, но договорить мне не дали. Точнее, я не успела, потому что блондин приблизился и заговорил с Робертом, сообщив, что с Марой ему не удалось увидеться. Какие-то очень важные переговоры. Казалось, в его голосе проскользнуло раздражение, но он умеючи его прятал, зато кое-что не могло не остаться незамеченным. Дарина выпрямилась, поиграв бровями, и протянула руку, прежде чем мы успели ее представить. Ох, ну и хватка же у нее!
– Привет, я Дарина. Лучшая подруга Марии.
Так, идет с козырей.
– Лука, – парень немного опешил, но быстро собрался и пожал ее руку.
Дальше вступил в разговор Роберт, поддержав спонтанное знакомство. Я же стояла будто в стороне и не переставала удивляться тому, как подруга ловко захомутала парня. Бедняга, если бы он знал, кто расставлял на него капкан…
Усмехнувшись мыслям, пожелала тому удачи, ибо с Дариной иначе никак, и подхватила Роберта под локоть.
– Можно на пару слов?
Он кивнул, и мы отошли от лисицы и зайчонка.
– Маш, она же?
Роберт изумленно изогнул бровь, наблюдая за парочкой, которая удачно гармонировала друг с другом. Со стороны нам отчетливо виделась экзотическая внешность Дарины: ее смуглая кожа, на которой едва проступал румянец от холода, мелкие кудряшки, выбивающиеся из-под шапки, алые губы, изгибающиеся в коварной улыбке, и Лука – белокожий, с прозрачно-голубыми глазами и тонкими губами. Будто инь и янь.
– Да, да, то самое, – прошептала я. – Не будем мешать Дарине охотиться. Пусть развлекается.
Роберт хохотнул, похлопав прохладными пальцами по моей ладони. Отвернувшись от интересного представления, разворачивающегося на парковке перед школой, он полностью сосредоточился на мне.
– Так о чем хотела поговорить?
– Да так, – пожала плечами.
– То есть?
– Не будем им мешать. Дарина отмечает этот новый год в одиночестве. Так что…
Роберт кивнул, понимая мой намек.
– Мне уже жаль парня.
– Выкрутится, если не дурак, – хмыкнула я. – Пожелай ему удачи.
– Она ему пригодится, – будто читая мои мысли, пробормотал Роберт. – Значит, по магазинам… Мне ребят забрать после занятий?
Сердце сжалось в груди.
– Если не затруднит, – пролепетала, с трудом сдерживаясь от слез. Что-то расчувствовалась в последнее время. Готова рыдать от любого слова.
– Маш, мне никогда не будет сложно. Кстати, – загадочно произнес, наклоняясь ко мне.
Я напряглась и взглянула в омуты, в которых пропадала раз за разом. Магия какая-то, не иначе.
– Документы готовы.
– Что?!
Роберт вместо ответа рассмеялся.
– Но мне казалось, там волокиты…
– Когда есть связи и деньги, некоторые вопросы решаются очень быстро. – Подмигнул он, а я как умалишенная рассмеялась.
– Неужели… Да быть такого не может!
– Все может быть, Маш. Главное, захотеть. – Одобрительно кивнул, переплетая наши пальцы. – Так что теперь Громовы. Антон Робертович и Андрей Робертович Громовы. Как тебе? Звучит?
– Я не верю… До сих пор не верю…
– Маш?
– Ммм, – протянула, возвращаясь в реальность.
– А ты хотела бы изменить фамилию? Мне не нравится, что тебя хоть что-то связывает с этим, – пренебрежительно бросил он, все еще злясь на моего бывшего мужа. К Толику я не испытывала ничего, но Роберт ревновал.
– Я могу подумать?
– Нет, – покачав головой, Роберт наклонился и поцеловал.
Мороз щипал наши лица, за спиной слышались голоса, но весь мир будто сосредоточился здесь – между нами, в наших руках и сердцах. И когда перестало хватать воздуха, я взглянула на самого лучшего человека на свете и мои губы дрогнули в простом, но таком счастливом для нас слове: «Да».
Эпилог
– Надеюсь, не опоздала? – Маша взглянула на часы и выдохнула.
– Нет, это я рано. – Эмма улыбнулась. – Решила занять нам столик до того, как здесь станет совсем тесно.
Маша огляделась по сторонам. Эмма права – до праздников оставалось буквально три дня, и у посетителей кафе было веселое настроение. Да и в целом атмосфера приятного заведения располагала к беседе за чашечкой горячего напитка. Эмма выбрала кофе, а вот Маша предпочла чай.
Плюхнувшись на стул, она выдохнула.
– Я так устала. Забегалась с этим отпуском.
– Когда вылет?
– Завтра, в девять утра. – Сдув светлую прядь, выбившуюся из пучка, Маша улыбнулась.
Ее радовала мысль провести время в теплом местечке, в компании детей и любимого человека, но кое-что пугало сильнее, чем перелет.
– О, вижу по твоему лицу, что ты не сильно-то и хочешь в отпуск.
– Хочу, честное слово, но…
– Его родители?
– Ага, – пробубнила Маша, рассматривая столешницу. – Я даже не представляю, какие они будут задавать вопросы, а ведь будут. Обязательно устроят допрос. Вон мои до сих пор огрызаются, после того как все узнали.
Маша перестала скрывать правду не только от близких и дорогих людей, но вынуждена была прекратить слухи, которые расползались как ядовитые змеи. Мать бушевала как торнадо, но получив мощную поддержку от любимых, Маша больше не боялась гнева родительницы. И пусть там отношения так и не наладились, но в итоге она приобрела намного больше, чем понимание от родни. Возможно, со временем все изменится, но сейчас она хотела думать лишь о тех, кто любил ее.
– Ты накручиваешься себя раньше времени, – ответила Эмма, аккуратно поднимая чашечку. – Уверена, родители у Роберта – люди воспитанные, и будут вести себя деликатно.
– Они уже накупили подарков мальчикам. И просят разрешить им взять ребят на летние каникулы.
– Оу, – протянула Эмма, – а это уже серьезно.
– Кажется, меня почти боготворят. Мне страшно.
