Следовательно, самым жгучим и сложным вопросом в Прикарпатье был земельный вопрос, так как землевладение являлось основой главного занятия населения, то есть земледелия.
Для Галиции было характерно сильное развитие крупного (более 100 гектаров) землевладения. В 1902 году на долю крупного землевладения приходилось 2917 тыс. гектаров, что составляло 37,2 % всей площади Галиции (в западной Галиции – 29,7 %, в восточной Галиции – даже 40,3 %). Среди более трех тысяч крупных собственников 1769 владели участками в 100–500 гектаров, 970 лиц – участками в 500–2000 гектаров, 236 лиц – участками в 2000–5000 гектаров; 157 крупных землевладельцев, которые имели участки площадью свыше 5000 гектаров, в совокупности владели 39 % крупной собственности и 14,6 % всей площади Галиции, причем 21 магнат владел 8,5 % всей площади Галиции.
В Галиции имелись огромные латифундии площадью в десятки тысяч гектаров. Перед войной крупнейшими землевладельцами в Галиции были – барон Либих, саксонский подданный, имевший 58 тыс. гектаров, эрцгерцог Фридрих – 41 тыс. гектаров, униатская митрополия – 34 тыс. гектаров, затем графы Бадени, Сапеги, Сангушко и т. д.
Все крупные поместья находились в аренде у евреев, которые являлись, конечно, не носителями сельскохозяйственной культуры, а финансистами-эксплуататорами. Цены на землю в Галиции были безмерно взвинчены, так же как и арендная плата.
В то же время, при сильном развитии крупного землевладения, для Галиции было характерно чрезвычайное раздробление мелкого крестьянского землевладения. Более 1 миллиона крестьянских хозяйств были представлены следующими типами: крупных крестьянских хозяйств (20–100 гектаров) было лишь 1,5 % (для сравнения, в соседнем Царстве Польском, входившем в состав Российской империи, – 11,3 %), средних (5–20 гектаров) – 18,85 %, мелких (не более 5 гектаров) около 80 %, а из этих последних насчитывалось 426 тысяч так называемых “карликовых” хозяйств (менее 2 гектаров) и около 200 тысяч хозяйств даже менее 1 гектара.
В среднем на двор приходилось не более 3 гектаров, тогда как для сколько-нибудь сносного поддержания крестьянского хозяйства требовалось 5 гектаров. 1225 тысяч крестьян не находили никакого приложения своего труда.
Чрезвычайное дробление земли в Галиции объяснялось неурегулированностью наследования.
Невозможность найти занятие в мелких хозяйствах порождала эмиграцию. В 1913 году в Америку выселилось из Галиции около 110 тысяч человек.
Ипотечная задолженность достигла в Галиции 750 млн крон.
Урожайность в смежных губерниях России – Подольской, Волынской, а также в Киевской – была гораздо выше, чем в Галиции, за исключением картофеля.
Производимого в Галиции хлеба было недостаточно для потребностей населения; недобор пополнялся картофелем, который потреблялся в год по 450 кг на человека, и привозом хлеба из Венгрии (около 25 процентов потребления, по 144 кг пшеницы на человека).
Еще до войны и без того бедный край постигли стихийные бедствия, что привело к неурожаю в 1913 году. Война еще более ухудшила положение.
В случае присоединения Галичины к России перед русскими властями встала бы сложная задача проведения крупной сельскохозяйственной реформы. Предполагалось, что для устранения малоземелья, раздробленности хозяйств и подъема сельскохозяйственной производительности края необходима конфискация латифундий, принадлежащих лицам, проявившим враждебные действия против России, скупка земель через крестьянский банк для перепродажи их крестьянам, самая широкая постановка мелкого кредита, также был необходим закон, устанавливающий минимум дробления одного хозяйства, и изменение арендных условий.
Но это были планы на будущее. Пока же требовалось организовать продовольственную помощь населению разоренных войной местностей.
Что касается ископаемых богатств, то Галичина давала до войны соли 8,6 млн пудов в год, в пересчете на русские деньги – на 7 млн рублей, каинита 950 тыс. пудов на 0,4 млн руб., нефти 91 млн пудов на 18,3 млн руб., горного воска 112 тыс. пудов на 1 млн руб. и каменного угля 1 млн пудов на 4,7 млн руб. в год. Тем не менее, Галичина, страна, сама по себе богатая, находилась в страшной нищете из-за экономической политики, которую проводило австрийское правительство.
Характеризуя состояние торговли и промышленности в занятой русскими войсками части Галичины агент министерства торговли и промышленности, состоящий при генерал-губернаторе Галиции действительный статский советник А.С. Остроградский указывал:
«Говоря о торгово промышленной жизни занятых нами частей Галичины, не должно упускать из виду, что речь идет не только о крае завоеванном, но и о крае, в котором сейчас происходят военные действия. Если с этой точки зрения подойти к вопросу, то понятно, что в Галичине нет и не может быть более или менее нормального течения торгово промышленной жизни».
Важной отраслью промышленности в Галичине была добыча нефти. В крае существовало около 60 нефтеперегонных заводов, из них 14 весьма крупных. Нефтяные промыслы были сосредоточены близ Дрогобыча в Бориславе и Тустановичах, но нефть была открыта и во многих других местах. Галицкая нефть отличалась некоторыми химическими особенностями (в ней довольно много парафина), поэтому ее переработка значительно отличалась от переработки бакинской нефти.
Нефтепромыслы, несмотря на проходившие вблизи них бои, остались неповрежденными. В нефтехранилищах уцелел запас сырой нефти до 40 млн пудов.
Секвестр или конфискация галицких промыслов не предполагались, так как, кроме австрийских капиталов, в эти предприятия были вложены капиталы английские и французские. Большинство предприятий имело форму акционерных обществ с акциями на предъявителя, а потому в каждом отдельном случае было очень трудно установить, кто именно является фактическим владельцем предприятия.
С целью обследования положения галицкой нефтяной промышленности Галичину посетил представитель английских нефтепромышленников д-р Дворкович.
Английские капиталисты вложили в нефтяную промышленность Галичины, в пересчете на русские деньги, около 80 млн рублей. Во время стремительного наступления русских войск английские предприятия, равно как австрийские и германские были брошены на произвол судьбы. Нефтеперегонные заводы в Стрые, Дрогобыче и Бориславе оказались нетронутыми, и, с разрешения русских властей, на них начались правильные работы. Впоследствии, однако, по словам д-ра Дворковича, галицкой нефтяной промышленности был нанесен тяжелый удар, так как последовало распоряжение о том, чтобы все вывозимые из Галичины товары облагались пошлиной. Нефтепромышленники, вследствие этого, почти лишились рынков, так как вывоз в Германию и Австрию, конечно, прекратился, а в Россию он был затруднен и сделался невыгодным, вследствие высокого обложения. Пришлось почти прекратить нефтедобычу. В силу создавшегося положения, д-р Дворкович был уполномочен английскими предпринимателями ходатайствовать перед русским правительством о том, чтобы было разрешено вывозить из Галичины нефтяные продукты беспошлинно, лишь с обложением их установленным акцизом.
