По инициативе военного генерал-губернатора Галиции графа Г.А. Бобринского учрежденный “Народным Советом” “Спасательный Комитет” был преобразован в “Главный краевой благотворительный комитет во Львове”, имевший официальный характер. Председателем этого комитета стал граф Владимир Алексеевич Бобринский, его ближайшим сотрудником в качестве заместителя – Ф.И. Свистун, начальником конторы – советник суда М.Г. Третьяк. Комитет разослал в провинцию своих уполномоченных лиц с целью организации уездных благотворительных комитетов, которые должны были действовать под председательством уездных начальников и под руководством главного комитета, а также для выяснения размера бедствий и числа пострадавших.
“Народный Совет” был главным представителем и центром Русско-народной организации в Галичине, он решал все важнейшие дела, касающиеся галицко-русского народа, разрабатывал проекты для властей, руководил работой галицко-русских культурно-просветительных и экономических обществ.
Эти общества, закрытые с началом войны, решением военного генерал-губернатора Г.А. Бобринского были вновь открыты. Первым возобновило работу “Общество им. М. Качковского”, затем открылись “Общество русских женщин “Жизнь”, “Русская Рада”, институт “Народный Дом”, “Ставропигийский Институт” и др.
Женское общество “Жизнь”, “Общество русских дам”, “Русский Приют”, “Свято-Владимирское Общество” занимались организацией приютов для детей и дешевых столовых.
“Народная Контора” была органом информации и посредничества в различных делах: предоставляла должности врачей, инженеров, учителей, давала направления на курсы, предоставляла работу безработным (на фортификационных работах) и др.
“Русское Общественное Собрание” было создано вместо “Русского Касино”.
“Русское Издательское Общество” издавало газеты “Прикарпатская Русь” и “Голосъ Народа”.
Также действовали во Львове галицко-русские экономические общества:
“Защита Земли” – центральное русское кредитное товарищество.
“Русский ревизионный Союз”, имевший в своем ведении все русские кредитные учреждения в Галичине.
“Русский торговый дом”, содержавший торговые лавки в некоторых провинциальных городах и занимавшийся оптовой и розничной продажей съестных и колониальных товаров.
“Ризница”, имевшая свои отделения в нескольких провинциальных городах, занимавшаяся торговлей церковной утварью.
“Центральный молочный союз”, имевший в своем управлении провинциальные молочные союзы.
“Рольничий союз” (впоследствии переименованный в “Земледельческий союз”), имевший целью содействовать экономическому развитию галицко-русского народа и улучшению его сельскохозяйственных отношений.
“Львовская Самопомощь” – товарищество взаимного кредита. Кроме того, экономической деятельностью занимались и некоторые другие общества. Так, общекультурное общество “Ставропигийский Институт” содержало большой книжный магазин, переплетную мастерскую и типографию; народно-просветительное “Общество им. М. Качковского” содержало “бюро посредничества”, занимавшееся поставками товаров для сельского хозяйства – семян, кормовых растений, сельскохозяйственных машин, удобрений и пр.; Общество русских женщин “Жизнь” содержало магазин дамских платьев. Также и другие общества, не являясь экономическими по своему основному предназначению, вели деятельность, имевшую экономический характер.
В декабре, после пятимесячного перерыва появился очередной (30-й) номер закрытой в предвоенное время австрийскими властями газеты “Голосъ Народа”.
Глава 5
Обеспечение населения продовольствием и топливом
Как только началась война, жители Львова стали расхватывать товары в магазинах. Галицийскую сберегательную кассу на улице Карла Людвига осаждали огромные толпы желающих получить со своих вкладов наличные деньги, порядок приходилось поддерживать пешей и конной полиции. Возросший спрос на товары немедленно вызвал резкое повышение цен. Для защиты населения от роста цен львовский магистрат уже 4 августа утвердил так называемый “максимальный тариф” – перечень предельных цен на основные продовольственные товары и топливо. Превышение этих цен было запрещено под угрозой административных наказаний.
В первое время после занятия Львова русскими войсками вопрос обеспечения города продовольствием стал наиболее актуальным для его жителей. В городе все сильнее стал ощущаться недостаток самых необходимых продовольственных продуктов и товаров повседневного потребления, вслед за чем стала нарастать неслыханная дороговизна. И это при том, что в городе имелось достаточное количество продовольствия. Кстати, продукты, украденные с различных складов в ночь со 2-го на 3 сентября, грабители затем продали, причем по весьма низким ценам, торговцам-оптовикам.
В первые дни после 3-го сентября, когда новая власть еще, как следует, не укрепилась, торговцы моментально сообразили, “что только глупый не извлек бы прибыли в такой ситуации”. Они умышленно придерживали товар, и под предлогом, что австрийский “максимальный тариф” уже не действует, а русский еще не введен, начали безудержно взвинчивать цены. Как вспоминали очевидцы:
«Поскольку возникло опасение, что запасы во Львове скоро иссякнут, публика позволяла драть с себя шкуру без слова протеста. Имелись, конечно, магазины, в которых гражданское чувство преобладало над жаждой прибыли, но их было, к сожалению, немного. В целом обирали публику без церемоний и без милосердия, пользуясь ее трудным положением».
«…Каждый день дорожали такие товары как мука, сахар, хлеб, соль, молоко, масло, спички, керосин и т. д. Как впоследствии оказалось, товаров этих в городе было накоплено довольно много, но подлые индивидуумы в погоне за скорым обогащением, хотя бы и достигнутым на слезах беднейших сограждан, попрятали все, предвидя, что вскоре цены еще более возрастут и вот только тогда они надлежащим образом нагреют руки».
Подорожали все товары, но особенно круто взлетели цены на продовольствие и предметы первой необходимости.
Несмотря на заявления русских властей, что крона будет оставаться в обращении наряду с рублем, торговцы стали распускать слухи, что скоро крону отменят. Население поспешило избавиться от крон, сбывая их по дешевке, а затем торговцы стали требовать от покупателей только кроны, отказываясь принимать рубли, или принимая их по заниженному курсу.
Разменная монета исчезла, из чего также извлекали прибыль, так как сдачу не давали, а за размен крупных банкнот надо было платить.
«В этот период межвременья, чтобы сделать более разнообразными свои методы сдирания шкуры со всех и всякого, решили дельцы, что нет мелкой монеты, и действительно, через несколько дней она почти исчезла, из чего выгода была очевидной, так как за размен 10 крон брали 20, а то и больше геллеров».
Львовский городской Совет вначале подтвердил, что австрийский “максимальный тариф” сохраняет свою силу, а вскоре был разработан новый, с указанием цен в кронах и в рублях. За превышение цен, за отказ принимать русские деньги устанавливались наказания в виде штрафов или ареста.
