Снова доносился до Львова гром канонады, временами он был настолько сильным, что дрожали стены домов; снова люди, поднимаясь на Высокий Замок, вглядывались в горизонт, только теперь их взгляды были обращены не на восток, а на запад.
С запада, со стороны Яновской и Городецкой рогаток на санитарных повозках, фурах, грузовиках везли во Львов раненых – русских и австрийцев – военная судьба объединила здесь недавних противников. В большом благоустроенном городе была возможность удобно разместить несколько тысяч раненых. Их принимали во львовских госпиталях, как постоянных, так и временных, устроенных в некоторых школах и казармах.
Прежде всего это были госпитали Красного Креста, которые располагались в десяти помещениях, а именно: в санатории Красного Креста – прежнем санатории д-ра Солецкого на улице Лычаковской, № 107, предназначенном исключительно для офицеров, как русских, так и австрийских, затем в пяти клиниках университетских в пределах львовского общедоступного госпиталя, в мужской и женской школах св. Антония на улице Гловинского и улице Лычаковской, в интернате марианок на улице Слодовой, и в еврейском госпитале на улице Раппапорта.
Приказ военного губернатора полковника С. Шереметева
Приказ № 2 военного губернатора полковника С. Шереметева
Также имелись военные госпитали: гарнизонный – на улице Лычаковской, госпитали в Политехнике и в Доме инвалидов. Далее, в связи с большим наплывом раненых были устроены временные военные госпитали: в Кадетской школе и в казармах на улице Курковой.
Русский Красный Крест устроил свои госпитали на вокзале станции Подзамче и в школе Марии Магдалины на улице Потоцкого, а затем приступил к устройству большого госпиталя на 400 коек в школе им. Собесского на улице Замарстыновской.
Кроме того имелись частные госпитали, за которые Красный Крест не нес ответственности.
Поскольку денежных средств, которыми располагало краевое общество Красного Креста, хватило только до середины сентября, все расходы по содержанию его госпиталей взял на себя русский Красный Крест.
Управление русского Красного Креста разместилось в здании бывшего командования корпуса на Бернардинской площади, № 6.
В госпиталях совместно работали и русские, и австрийские врачи. Жалование австрийских врачей, оставшихся во Львове, было повышено до уровня окладов, установленных врачам в России.
Жители Львова охотно помогали в уходе за ранеными, и военный губернатор С. Шереметев во время конференции редакторов львовских газет обратился к ним с просьбой выразить в газетах от его имени благодарность населению Львова за помощь, оказываемую раненым.
В самом очаге ожесточенных боев оказалась насосная станция львовского водопровода, расположенная в Воле Добростанской. Несмотря на то, что над зданием пролетали пули и снаряды, персонал с риском для жизни продолжал работу. Ни русские, ни австрийцы не ставили своей целью уничтожение водокачки, но это не избавляло от угрозы случайного попадания. Особые опасения вызывала 50-метровой высоты дымовая труба, которая при попадании в нее снаряда могла обрушиться и завалить машинный зал. Только когда стрельба стала особенно сильной, работники водокачки, остановив машины, ушли в укрытие, но уже через несколько часов вернулись к исполнению своих обязанностей и подача воды во Львов возобновилась. То, что войска старались уберечь водокачку от разрушения, подтверждалось характером полученных повреждений, которые в основном ограничивались выбоинами в стенах и разбитыми стеклами, тогда как окрестным лесам и полям был причинен значительный ущерб.
Русские войска у львовского вокзала
Русские войска у львовского вокзала
Несмотря на свое численное превосходство, австрийские войска не смогли выполнить поставленную перед ними задачу. Армия Брусилова выдержала удар. На пятый день боев натиск австрийцев был сломлен, и они, разрушив все переправы на Верещице, стали отходить к западу. Грохот пушек под Львовом смолк и только глухие отзвуки еще некоторое время доносились издалека…
В ходе боев в районе Львова 26 августа (8 сентября) около городка Жолква военный летчик штабс-капитан П.Н. Нестеров таранил неприятельский аэроплан. При этом сам Нестеров погиб.
На панихиде, отслуженной по погибшему летчику, присутствовал генерал Н.В. Рузский с чинами штаба.
На следующий день генерал Рузский в сопровождении чинов штаба проводил останки Нестерова на вокзал станции Жолква, где гроб погрузили в отдельный вагон, который с поездом был отправлен сначала во Львов, а затем в Россию.
В первые дни после вступления русских войск во Львов не было известно, удастся ли его удержать. Недаром, обращаясь к городскому Совету, военный губернатор С. Шереметев начал с замечания, что будущее в руках Божьих. Однако русские власти немедленно приступили к налаживанию нормальной жизни города. Первым приказом военного губернатора был приказ о наказании по законам военного времени за кражи и грабежи. Принятие решительных мер против грабежей было весьма настоятельным.
Когда в ночь со 2 на 3 сентября австрийцы ушли из Львова и город остался без власти – сил Гражданской стражи было недостаточно для поддержания порядка – ринулись банды грабителей из предместий опустошать оставленные австрийцами административные и военные учреждения. Привлекательными местами были главный вокзал, Цитадель, казармы, военные склады. Из оставленных канцелярий волокли столы, шкафы, даже стальные сейфы и пишущие машинки. Грабили квартиры, жильцы которых эвакуировались, а так как уезжали люди состоятельные, то здесь было чем поживиться. Грабили также магазины, откуда уносили прежде всего продовольствие, а затем вообще все, что попадалось под руку. Рядом с отъявленными уголовниками орудовали и любители легкой наживы из внешне приличной публики.
Петр Николаевич Нестеров
“Подвиг летчика Нестерова”. Русский плакат
Траурный вагон с телом летчика П.Н. Нестерова перед отправкой с львовского вокзала
