Затем оба голоса надолго стихли до полушепота, после чего дверь открылась, и показалась Хелен. Несмотря на то, что она подкрасилась заново, было заметно, что она хорошо наревелась.
– Если кто меня будет искать, я вернусь через пару часов, – сказала она с наигранной легкостью. – Просто скажи им, мы с Дэвидом уехали на полдничек.
Глава восьмая
Когда Хелен с Дэвидом уехали, я спустилась в холл выпить кофе. На кухне были Марго, Пенни и Тони Ласкала, начальник художественного отдела. У него были темные волосы, темные глаза и легкая щетина, несмотря на ранний час. Он стильно выглядел, носил жилеты «Неру», как «битлы», и массивные золотые медальоны, а также от души поливал себя водой «Джован Маск».
– Слышали про Дэйла? – спросила Пенни, бросив себе в кофе две таблетки сахарина, зашипевшие по поверхности.
– Мы делаем ставки, кто будет следующим, – сказал Тони, беря пончик из коробки на стойке. – Я ставлю на Бобби. Еще раз услышит кису – и как ветром сдует.
Я криво улыбнулась и тут же почувствовала себя виноватой, словно проявила неуважение к Хелен. Когда я наливала себе кофе, в кухню ворвался Джордж, лоб его вспотел.
– Кто-нибудь видел Хелен? – спросил он, переводя дыхание. – Элис – вот ты где! Где Хелен?
– Она поехала на полдничек с мистером Брауном.
Едва услышав это, Джордж залился краской. А остальные засмеялись, глядя на меня. Я не понимала, что такого сказала. Хелен велела говорить, если она кому-то понадобится, что она уехала на полдничек. Я не посмела ее ослушаться.
Джордж скривился и произнес:
– Стыд и срам, юная леди.
И не успела я ничего сказать, как он вышел из кухни, хлопнув дверью, и тогда все стали не просто смеяться, а буквально ржать.
– Поверить не могу, что ты сказала это Уолшу, – сказал Тони, корчась от смеха. – Это было слишком.
– Видели его лицо? – Марго, как и остальные, утирала слезы. – Это было круто.
«Круто? Слишком? Что я такого сделала? Что я сказала?»
– Вот уж от кого не ожидала, – сказала Пенни, ловя ртом воздух.
Я не могла понять, чего именно она не ожидала: что я скажу это Джорджу или что я вообще скажу это (чем бы это ни было). Так или иначе, я как будто возвысилась в их глазах, словно они решили, что недооценивали мою хипповость. Впервые за время работы в «Космополитене» я почувствовала их одобрение. Они все хохотали, и я тоже рассмеялась, надеясь закрепить возникшее между нами чувство.
В кухню вошла Бриджет в зеленом топике; волосы у нее были зачесаны назад и перехвачены зеленой лентой.
– Правда? – она взглянула на меня с сомнением. – Ты на самом деле сказала Джорджу, что Хелен уехала на полдничек?
– Ну, – сказала я, пожимая плечами с усмешкой, – так она мне сказала.
Остальные продолжали смеяться, но Бриджет, похоже, почувствовала мое смущение за внешней беспечностью.
– Элис, – она отвела меня в сторонку и спросила шепотом, – она правда выразилась именно так?
– Да.
– Ты ведь в курсе что значит «полдничек»?
К тому времени я знала достаточно, чтобы смущаться своего незнания. Гордость не позволяла мне признать свою неопытность, так что я ответила Бриджет уклончивой улыбкой из серии «о чем речь», но она на это не купилась.
– О, Элис, ты только что сказала Джорджу, что Хелен уехала с работы, чтобы ублажить своего мужа.
– Что?
Я не была уверена, правильно ли расслышала, но от выражения ее лица у меня все оборвалось. Я почувствовала себя больной, щеки и грудь запылали жаром. Как я могла быть такой дурой? По своей неопытности я предала Хелен. Да, я хотела нравиться другим, но не за счет Хелен. И, что еще хуже, я лишилась возникшего на миг уважения в глазах коллег. Я подтвердила, что я никто иная, как простушка из Янгстауна, штат Огайо. Пока остальные приходили в себя после смеха, я извинилась и ушла.
Вернувшись за свой стол, я увидела, что скопилась утренняя почта, и была рада чем-то заняться, но стыд за случившееся преследовал меня, точно дурацкая песенка.
* * *
Был почти час дня, когда Хелен вернулась после своего полдничка. Или, точнее сказать, после того, что она обозначила этим словом. Позже я узнаю, что поездка на полдничек для Хелен и Дэвида Браун сводилась к тому, что они нарезали по городу круги в такси (и Хелен не смотрела на счетчик), пока Дэвид успокаивал ее и помогал разрулить ситуацию с журналом. Но тогда я этого еще не знала, как и остальные.
Вся эта история с полдничком все еще не давала мне покоя, когда Хелен подошла к моему столу, руки в боки, с самым решительным видом.
– Они хотят заделать дыры в июньском номере – отлично. Я его подлатаю. Они хотят, чтобы я издавала журнал на три гроша – я и это смогу.
Дэвид уехал, но Хелен вернулась. В полном смысле слова. Что бы ни сказал ей муж или что бы с ней ни сделал, полдничек сработал. Передо мной снова была Хелен Гёрли Браун.
– Элис, идем ко мне. Пора заняться делом.
Она сказала, что умирает с голоду, достала из бумажного пакета два свертка в фольге и стала мерять кабинет шагами, грызя морковку.
– Хочу напечатать обращение к сотрудникам. Нам придется затянуть пояса. И немедленно – больше никаких обедов по восемь долларов в «Лютесе». Хотят порадовать автора или угостить клиента обедом, пусть идут в «Лешом» и укладываются в два доллара на человека. А если кто принесет счет из «Чайной» – или откуда еще – я рассчитываю, что меня уведомят, для кого они покупали выпивку. И для чего.
Она достала сельдерей, продолжая шагать по кабинету, и я почувствовала, как в ней бурлит энергия.
– Больше никаких междугородних звонков из офиса, и хватит оплачивать ночные такси. Каждый должен усвоить, что работу надо заканчивать в нормальное рабочее время или пусть едут домой за свой счет, – она стала грызть вторую морковь, продолжая говорить. – С этого момента каждый будет подавать тебе свои расходы на согласование.
Я взглянула на оставшиеся в пакете морковку и сельдерей, и одно вареное яйцо в фольге.
– Хотите, сбегаю, принесу вам сэндвич? Или, может, какой суп?
– О, нет-нет, – она принялась за последнюю морковку. – Этого более чем достаточно.
Неудивительно, что она была такой худой. Она вечно недоедала. Для нее была роскошью лишняя порция диетического желатина.
Когда Хелен закончила диктовать обращение, она подкрасила губы, глядя в настольное зеркальце, и выдала мне ряд указаний, подчеркнув их срочность.
Выйдя из ее кабинета, я напечатала обращение и пошла разносить его сотрудникам, заодно собирая статьи и идеи для рассказов, которых Хелен еще не видела.
– Похоже, она закусила удила, – сказала Марго, прочитав обращение. – Не успеешь оглянуться, будет карандаши выдавать под расписку.
