Делаю ещё два шага назад и разворачиваюсь к выходу. Какой смысл знать, чего она хочет? У меня есть цель. И у меня есть все козыри на руках. Я имею план и чётко следую ему. Я не могу подвести маму. Я не могу подвести свою кровь. Я сделаю, то, что должна, и я не буду позволять себе думать, что в моей жизни может быть иначе…
Скрываюсь в темноте помещения, закрываю дверь, иду к лифту, спускаюсь вниз, выхожу к своей квартире… захожу внутрь. Почему-то не перестаю чувствовать эту чертову слабость. И да, кажется, меня знобит…
Почему я не перестала чувствовать слабость?..
Мой промокший насквозь халат вдруг исчезает с тела, а само тело вдруг укутывается большим махровым полотенцем.
– Я не буду спрашивать, что ты делала на крыше под дождём с ножом в руках, – голос Сэма позади меня звучит тихо.
Ничего ему не отвечаю. Пытаюсь согреться в его руках. Он забирает из моей замерзшей ладони нож, а в следующее мгновение я подлетаю в воздух, не имея возможности возразить – моё тело буквально спеленовано полотенцем. Сэм несёт меня на кровать, бережно укладывает, разворачивает полотенце, освобождая руки, и вновь укутывает меня в него.
– Ничего не хочешь рассказать? – спрашивает парень, глядя в мои глаза; я молча качаю головой.
Затем отворачиваюсь и прикрываю глаза.
Это не тот разговор, на который я когда-либо буду готова. Пожалуй, единственным человеком, что смог бы меня понять, была Илона. И то – лишь потому, что она сама задала мне этот вопрос… Спросила – чего я хочу…
Если я расскажу обо всём Сэму, он вряд ли одобрит мой крестовый поход. Да мне и не нужно его одобрение! Вообще – ничье одобрение! Я свой выбор сделала. А то, что знобит сильно… так это временно.
– Глупая, самонадеянная ведьма, – цедит Сэм где-то за моим плечом, но почему-то осторожно притягивает меня к себе.
Накрывает одеялом; просовывает руку под ткань и пробирается под полотенце, обустраиваясь ладонью на моём животе, мягко поглаживает обнаженную кожу, согревая мой затылок своим дыханием…
Лежу без движения. Слушаю дождь за окном.
"Чего я хочу?"
Важно ли это?
И… стоит ли мне знать правду?
Медленно выдыхаю и, позволяя ослабшему организму отдохнуть, уплываю в спасительный сон.
Когда просыпаюсь утром, чувствую себя отлично. Не знаю, в чём здесь дело, но, кажется, ночь с бывшим Послушником гармонизировала меня не меньше, чем некогда сеанс лечения Послушника действующего… Приподнимаюсь на локтях и смотрю на полуобнаженное тело, блуждающее по моей кухонной зоне. В воздухе витает аромат кофе и, кажется, тостов… но у меня нет этого божественного устройства… Откуда тосты в моей почти девственной кухне?
– Ты ограбил ресторан внизу? – смотрю на Сэма, не торопясь выбираться из постели.
– Вначале думал заказать завтрак к тебе в квартиру, – намазывая поджаренный хлеб маслом, произносит парень, – а потом решил, что не хочу ждать, и забрал всё необходимое с собой, пообещав вернуть к обеду.
– Ты и кофеварку забрал? – поднимаю бровь.
– И её в том числе, – усмехнулся парень, – хозяева заведения оказались на редкость сговорчивыми ребятами.
Закатываю глаза. Ну, да, как же без традиционных понтов?..
Поднимаюсь с постели, потягиваюсь и иду в душ, сопровождаемая голодным взглядом. Да, я хожу по дому голой. Ещё вопросы?
– У тебя интересная татуировка, – замечает Сэм, когда я уже открываю дверь в душевую, – что она обозначает?
Делаю шаг назад и смотрю на парня. Он продолжает намазывать маслом тосты, не глядя на меня.
– Ничего. С чего ты взял, что она что-то обозначает? – спрашиваю спокойно, мельком окидываю комнату взглядом… нахожу свой рюкзак… открытый рюкзак…
Я же оставляла его открытым?..
– Она такая большая. Почти на всё тело, – Сэм отрывает взгляд от хлеба и ножа и смотрит на меня, – уверен, ты не стала бы набивать такой огромный рисунок… просто так.
– Да, не стала бы. Это тату – напоминание о моих… обязанностях, – подыскав слово, растягиваю губы в улыбке, – а теперь – ты не против? – я хотела бы принять душ. После дождя волосы просто убитые.
И я исчезаю за дверью, скрывая от парня свой взгляд. Настороженный. Напряженный. И недоверчивый.
Быстро привожу себя в порядок, сушу волосы полотенцем и выхожу к Сэму в том же виде, только уже без ужасного запаха "воды с небес" на теле.
Иду к шкафу, неспешно одеваюсь, чувствуя мужское внимание к этому процессу… разворачиваюсь и иду к барной стойке.
– Кофе? – Сэм протягивает кружку.
– Благодарю, – сухо улыбаюсь; чуть приподнимаю пальцами волосы у корней, чтоб быстрее просохли; делаю небольшой глоток кофе, поднимаю на парня взгляд и склоняю голову чуть вбок; смотрю ему в глаза, – Так как ты говорил там, становятся Послушниками?..
Губы Сэма растягиваются в недобром оскале.
– Я не говорил тебе об этом, – спокойно отвечает он, принимая правила игры.
– Как? Ещё не говорил? – «изумляюсь» я, – После всего, что между нами произошло?.. Неужели ты будешь продолжать держать это в тайне?
– Пожалуй, буду, – усмехается рыжий, отпивая из своей кружки и не отрывая своих глаз от моих.
– Наши отношения так хрупки… – тревожно протягиваю, опуская взгляд вниз; подхватываю тост с тарелки и откусываю уголок поджаренного квадратика, – ты же понимаешь, что поддерживать их может только наше доверие друг к другу… и правда.
Болезненный жесткий хват на моём запястье заставляет меня вздрогнуть и едва не выронить тост. Сэм чуть дёргает меня на себя, продолжая удерживать за руку и смотреть прямо в мои глаза.
– Любопытные слова для той, что скрывает ото всех цель своего визита в наш славный город, – произносит он, сжимая пальцы на моей руке, – не хочешь рассказать, как ты выжила после того, как я тебя убил? – я прищуриваю взгляд; а Сэм чуть наклоняется ко мне, – Правда за правду, Мара. Если хочешь узнать, как становятся Послушниками, скажи, как ты смогла обмануть смерть после столкновения с машиной?
– С чего ты взял, что я умирала? – фыркаю, но мой взгляд становится холодным.
– От удара о лобовое стекло после столкновения, я чуть не получил вмятину на черепе. А ты – живая и невредимая стоишь передо мной спустя сутки после аварии, – голос Сэма не менее холоден, – и это я ещё не говорю о том, что по твою душу пришли Послушники. Стоит ли замечать, какой выброс силы тогда произошёл, раз привлёк Их внимание?
Молчу, не разрывая зрительного контакта.
– Значит ни о какой помощи речи не идёт? – уточняю, готовая вырвать своё запястье из его пальцев.
– Почему? – искренне (или не очень) удивляется Сэм, продолжая удерживать меня на месте.
