Лично мне было неясно ничего, кроме того, что эти двое, похоже, отлично понимали друг друга, потому что Северский тоже посмотрел на меня и ничего хорошего этот взгляд не предвещал. И что-то мне подсказывало, что всё это связано с моим братом и с Васей и даже со мной и совершенно неясно было, кто на чьей стороне, и какая сторона в итоге окажется безопаснее.
– Для нас это ничего не меняет, – отозвался Северский, который переварил полученную информацию и вернулся в привычное состояние равнодушия.
– Не меняет, – согласился Татарский, – Но раз уж так вышло, имей в виду, что у Сокола на тебя что-то есть.
– Сам разберусь.
Татарский заулыбался.
– Вот почему, когда я пытаюсь сделать что-то хорошее, меня всегда останавливают? Немыслимо, – он пожал плечами и направился к сейфам, показывая, что сказал всё, что хотел, но на полпути замер, – Зина, выпьешь со мной кофе? Бросай его, он холодный и бездушный.
Второй раз за сегодня меня пытались убедить в том, что парень, от которого у меня по телу расходится жар, не лучшая кампания. Вопрос в том, хорошо или плохо иметь собственное непоколебимое мнение и каков процент того, что оно окажется неверным? Вообще, самым безопасным, как по мне, было перестать общаться со всеми разом, но едва ли я могла себе это позволить.
Марат хотел ему что-то ответить, но я его опередила, спокойно выдержав прямой светлый взгляд.
– А где гарантия, что ты снова не подсыплешь мне какую-нибудь дрянь, когда мы будем пить кофе? – спросила я, до сих пор чувствуя себя нехорошо от того, что произошло в день моего знакомства с Татарским.
Он глумливо поклонился и развел руки.
– Я в тупике. Невозможно переспорить человека, который опирается на аргументы! – улыбнулся он, – А если под честное слово?
– Хорошо, – выдохнула я, на пару секунд делая паузу, и мысленно усмехнулась над реакцией Татарского, который пораженно завис, и Северского, который удивленно повернул ко мне голову, – Что честное слово теряет смысл, как только поступки расходятся со словами, – равнодушно закончила я, поражаясь собственной смелости, которая так играючи распоряжалась эмоциями двух далеко не самых миролюбивых парней.
Татарский снова напустил на себя веселость и даже Северский усмехнулся.
– А ты мне сразу понравилась, Зина, – оскалился Сережа, – Надеюсь, ты передумаешь и снова спасешь меня от одиночества! – криво усмехнулся он и отвернулся, не давая разглядеть за привычным оскалом давнюю боль.
– Вряд ли, – бросил ему уже Север и вместе со мной направился на выход, – Увижу рядом с ней – пожалеешь. Не думай, что пособничество Барина тебя спасет.
– Пошел бояться, – без тени страха усмехнулся Татарский, отрезая себя от нас стеклянным ограждением.
14
Окунувшись в мягкий сумрак улицы, я облегченно вздохнула и потянула руку к падающим, точно крошки облаков, снежинкам. Северский молча наблюдал за мной, засунув руки в карманы брюк, и его острый взгляд неминуемо настигал меня даже когда я опускала лицо, закрываясь от него волосами. Тональность наших отношений с каждым разом менялась, трансформируясь сначала от пренебрежения друг другом до вынужденного сотрудничества, постепенно превращаясь в дружбу, которая как минимум для одного из нас значила что-то большее, чем интерес и искреннею заботу.
– Спасибо, что рассказал мне. И показал. Миша бы точно оставил меня в стороне, и мне бы пришлось переживать за него и сердиться от непонимания его изменившегося поведения. Хотя переживать я стала еще больше, если честно. Но теперь я хотя бы могу с ним поговорить и попробовать убедить его не лезть.
– Боюсь, что уже поздно, люди, с которыми он работает, не отпустят его просто так.
– Он всегда любил ввязываться в авантюры. Глупый, – грустно усмехнулась я, поднимая глаза на Марата, – Но всё равно спасибо! Было бы неплохо, если бы вы с ним оказались на одной стороне, тогда я могла бы посметь попросить о помощи, а так…
– Он сам виноват, – безразлично протянул Северский, лениво окидывая взглядом пустую улицу и снова возвращая его ко мне, – А ты лучше не лезь. Поняла же уже, что он тобой играет.
– Как ты сам сказал, едва ли брат желает мне зла, – просто думает, что Вася для меня еще что-то значит и пытается помочь.
– А он значит? – протянул парень, смиряя меня тяжелым взглядом.
– Не то, что прежде, – честно ответила я и улыбнулась, – Так что не переживай за меня, тебе и так приходится мне постоянно помогать. Кстати хорошо, что мы оказались около театра, я всё равно не хочу идти домой, так что спасибо тебе еще раз и пока, – я постаралась как можно беззаботней помахать на прощание рукой, чтобы Северский не почувствовал, что мне грустно от сложившейся ситуации. Я отвернулась и даже сделала несколько шагов по направлению к темной двери, но меня грубо схватили за шиворот и потянули назад.
– Куда, – послышалось холодное за моей спиной, – Дом в другой стороне.
– Я же уже сказала…
– Я не про твой, Шелест, – он развернул меня лицом к машине и подтолкнул к двери.
– Марат, я не хочу тебя так обременять…
– Ты ошиблась героем – я у тебя не спрашивал, чего ты хочешь. Просто садись, иначе я затащу тебя силой, – не оставалось сомнений, что он так и сделает. Возникла шальная мысль убежать в сумрак улицы, но было очевидно, что тогда меня точно настигнет неминуемая кара, к тому же парень за моей спиной стоял слишком близко, чтобы дать мне сделать хоть шаг, а в том, что он мигом распознает каждое мое движение, сомневаться не приходилось. Я покорно склонила голову.
– Может быть, мне вообще к тебе переехать? – пробубнила я, и в смущении поняла, что он всё расслышал, когда позади меня послышался смешок. Но потом в мою голову пришла еще более смущающая мысль, которая заставила меня остановиться и с некоторым сожалением посмотреть на опасно прищурившегося парня, который, видимо, подумывал пресечь мои сомнения просто закинув меня на плечо, – Северский, а как же твоя девушка? Ты уверен, что она не будет против того, что я у тебя остановлюсь?
Он недоуменно посмотрел на меня и нахмурил брови.
– Какая еще девушка, Шелест? Если ты про Тихомирову, то я тебе уже всё объяснял.
Теперь уже я захлопала ресницами.
– При чем здесь Эльвира? Я говорю про Соню, – сердито посмотрела я на него. Меня начинало сердить его безалаберное отношение к собственной девушке.
Северский на пару минут завис, осознавая услышанное, а потом весело рассмеялся, точно я ему только что рассказала самый смешной анекдот в жизни.
– И что смешного?
– Просто представил выражение лица Мармеладовой, когда она услышит то, что ты подумала.
– То есть вы не вместе?
– Мы хорошие друзья. И только.
– Но как же… Я ведь видела ее в твоем доме, в твоей ванной… и вообще вы так общаетесь, точно…
