– А разве ты не искал встречи? – холодно интересуется Северский и смотрит мимо него на блондина. Смотрит тяжело и недовольно, как будто видит того не в первый раз и, минимум, желает, чтобы тот испарился. Миша на миг растерянно замирает, но быстро берет себя в руки и не менее холодно отвечает, привлекая к себе взгляд ледяных глаз:
– А разве я звал кого-то в гости?
– А разве я пришел к тебе? – усмехается парень, а взгляд Миши удивленно утыкается в меня, застывшую между ними и старающуюся понять, что происходит и как на это реагировать.
– Зина…? – недоверчиво тянет брат, и я искренне понимаю по-детски наивную интонацию удивления, которая проскальзывает в его голосе. Ведь приводить в гости парня, после того, как совсем недавно еще встречалась с другим, – история совсем не про Зину Шелест. И, как минимум, требует объяснений. Я прочищаю горло, и смотрю брату в глаза.
– Это правда. Я его позвала, – вижу, как недоверчиво вытягивается лицо Миши, который, наверное, надеялся, что я скажу, что Северский всё врет, и что пришел сюда без приглашения с единственной целью дождаться его, а может быть и его спутника-блондина заодно. Что ж, братик, у каждого свои секреты.
– Но почему? – продолжает удивляться парень.
– Так вышло, – история достойная длинного рассказа и, если задуматься, берущая свои истоки из рук Миши, который, не ведая о том, как все обернется, просто однажды попросил свою сестру о помощи.
– Не понимаю, – хмурится брат. – Это шутка такая? Ты специально к ней полез, чтобы до меня добраться? – зло бросает он в сторону Марата. А я ловлю себя на мысли, что хочу защитить Северского от несправедливых нападок. Ведь парень совсем не виноват, что в последнее время работает личным спасателем моей несчастной особы. Хотя конечно, Миша не может всего этого знать, а я совершенно не в курсе того, что связывает брата и Северского, но всё равно неожиданно для себя выбираю сторону последнего.
– Что за глупости, Миш?
– Много чести, – почти одновременно со мной кидает Марат, и я замечаю, как напрягаются кулаки у моего брата. – Поверь – чтобы добраться до тебя, мне не нужно использовать побочные звенья. Но что-то я не вижу радости при виде меня: неужели ты можешь быть борзым только на бумаге? Или ты думал, что шантаж заставит меня поджать хвост и принять условия, даже не полюбопытствовав, что за шавка тявкает за забором?
Мысль о том, что Миша может кого-то шантажировать вызывает у меня недоверие. Остается только надеяться на недопонимание и мое полное незнание подоплеки ситуации.
– Ну так давай поговорим! – яростно делает шаг вперед брат, пугая этим намерением скорее меня и застывшего позади него с недоумением в глазах голубоглазого блондина, чем ни на йоту не сдвинувшегося с места Северского, опасно сверкнувшего глазами. И что-то мне подсказывает, что ситуация крайне взрывоопасная и требующая срочной помощи.
– Миша! – трогаю я брата за плечи, отвлекая от метания искр гнева в сторону Марата. – Не знаю, что на тебя нашло, но я тебя уверяю, что Северский не специально оказался у нас в квартире, а тем более не имел целью намеренно сблизиться со мной! И если на то пошло, то он сильно меня выручал в последнее время, так что вместо того, чтобы злиться, лучше скажи спасибо, что твоя сестра цела и невредима благодаря нему.
Кажется, никто не ожидал от меня такой пламенной защищающей речи, но она, определенно, возымела положительный эффект – Миша растерянно уставился на меня, забыв о гневе, да и Северский задумчиво прошелся по мне холодными глазами, видимо, не рассчитывавший на такой жест с моей стороны.
Но никто из них не успел выразить мнения по этому поводу, поскольку забытый в перебранке спутник брата решил напомнить о себе, нарушив напряженное молчание обаятельной широкой улыбкой, которая затрагивала не только губы, но и его небесные глаза, отчего захотелось забить на склоки и улыбнуться в ответ. Он сделал шаг в мою сторону и протянул мне руку:
– Оливье! – улыбнулся он, сжимая мою ладошку, автоматически потянувшуюся к нему. Акцент не оставлял сомнений, откуда собственно брат взял эту обаятельную ангелоподобную массу. – Оливье, – повторил он настойчиво, потряхивая мою руку и явно чего-то ожидая. Я не сразу сообразила, что он ждет ответного жеста.
– Зина, – выдохнула я, и улыбка Оливье из просто широкой превратилась в очень широкую, однако ее обаятельность никак не позволяла связать такую растяжку с умением, присущим семейству жабьих.
– Ссииина! – забавно повторил он, и у меня непроизвольно поднялись уголки губ. Он очарованно заморгал глазами и поцеловал всё еще зажатую в его руке ладонь. – Que t’es belle! – сказал он что-то своим улыбающимся ртом, и, судя по сахарному тону, это что-то однозначно должно было меня порадовать. Миша усмехнулся.
– Он все время что-то говорит, и вот так улыбается, а я никак не могу до него донести, что ни черта не понимаю! Слава веку технологий, у нас хоть есть онлайн переводчики!
– Миш, а кто это? И почему вы приехали вместе? – выпутала я ладошку из мягкого захвата.
– Так по работе нужно, не вникай! – метнул он косой взгляд на Северского, к которому уже тянулся с рукопожатием блондин. Марат не спешил с знакомством и вообще крайне недружелюбно смотрел на Оливье. Еще холоднее, чем всегда, создавая разительный контраст с солнечной улыбкой и ясным взглядом, навевающими мысли о лазурном береге, летнем зное и морских брызгах. Мне даже стало на минуточку жаль лучезарного французского парня, искренне растерянного от вида непробиваемо-холодного Северского. Он глянул на меня, видимо, рассчитывая на помощь и разъяснение того, что и почему он делает не так, а затем еще раз повторил свое имя, видимо, решив для себя, что просто недостаточно громко и четко представился.
– Оливье! Оливье Дюпон! О-ли-вье! – и настойчиво потянул руку к хмурому парню.
Миша стукнул его по плечу, привлекая внимание, и тыкнул пальцем в Северского, который, видимо, не собирался удовлетворять насущную потребность француза познакомиться.
– Северский, – медленно произнес он и ничуть не удивился наступившей реакции блондина. А тот восторженно замер, распахнул свои эфирные глаза и мастерски воспроизвел идеальный круг своими улыбчивыми губами. И похоже, что я одна до сих пор не понимала творящегося безобразия, потому что если Марат и удивился, то потрясающе владел лицом, а если нет, то возникал вопрос, откуда эти двое друг друга знают, а если не знают, то почему одна фамилия Северского вызывает у Оливье экстаз, причем явно односторонней направленности.
Марат хмыкнул, грубо отодвинул оторопевшего блондина в сторону и также молчаливо направился к выходу.
– Поехали, – бросил он мне, а потом замер и посмотрел на Мишу. – А с тобой я позже «поговорю», не переживай, обсудим «рабочие» моменты. И личные тоже, – покосился он на меня, и, не дожидаясь ответа, вышел из квартиры.
– Что у тебя с этим парнем? – грозно навис надо мной брат.
– А у тебя? – парировала я, бросая нервный взгляд на часы – время поджимало, и на беседы с Мишей времени катастрофически не было, хотя я и успела сильно соскучиться за то время, что его не было.
