Они подъехали одновременно, одновременно вышли из машин, и у него не было ни единого шанса избежать общения с соперником. Хотя, какой он соперник – так, неожиданное препятствие.
– Мэтт! Вот так встреча!
На этот раз вместо голубого пиджака на улыбающемся Алексе был идеально сидящий смокинг. Как и на Мэтте. Ирония чистой воды: он-то в костюм влез ради определённой цели, а цель на сегодняшний вечер у них одна. Вот только Мэтт находится в выигрышной позиции и первым нанесёт удар. Чёрт, в контексте цели выражение "нанести удар" тянет на статью о домашнем насилии. Чёрт, чёрт, чёрт!
Мэтт поморщился от своих мыслей, а жмущий его руку Алекс принял это на свой счёт.
– Простите, я не слишком рассчитал силу. – "Что? А не пошёл бы ты…" – Очень рад видеть вас, Мэтт! Похоже, на этот раз дядя Роберт оказался удачливее меня. Два дня я пытался с вами встретиться – вчера на приёме и сегодня за обедом.
– Я был занят, – пробурчал Мэтт.
– Конечно, конечно, я понимаю, дружище!
"Какой я тебе нахрен дружище? Ты пытаешься увести мою девочку. Ни единого шанса, что б ты знал! Не дождёшься".
Алекс трещал без умолку пока они шли через дом во внутренний двор, и с каждой секундой Мэтт всё больше закипал. Очень хотелось заткнуть этого болтуна, особенно когда он остановил его на крыльце и доверительно поведал, что сегодняшний приём – это веха в его жизни, и он рад, что Мэтт в качестве близкого друга разделит с ним этот важный момент.
Мои, мои, я, со мной – слишком много Алекса Стенхоупа на один квадратный фут. На месте Мэри он бы в отказах не церемонился. Такого сосредоточенного на себя самовлюблённого типа ещё поискать надо! Всё о себе, да о себе. Надо, Мэтт пять сотен раз сделал бы то, что сделал, лишь бы услышать, как тот заткнётся.
Однако у него едва разрыв сердца не случился при виде того, что его слова сделали с Мэри. В отличие от остальных ей очень быстро удалось справиться с изумлением, однако по выражению её лица Мэтт понял, что у него большие проблемы. Реально большие. Нет, ничего такого, с чем бы они не справились, но на одно короткое мгновение ему показалось, что его Мэри перестала быть его. Открытая книга захлопнулась, волнение моря улеглось, огонь потух. Именно вот этот потухший взгляд и выбил Мэтта из колеи.
Он ожидал чего угодно, но только не смирения, с которым Мэри высвободит руку из хватки Алекс, прежде чем протянуть ему. Ладонью вверх. Открытой, чёрт бы её побрал, ладонью вверх. А ему не останется ничего другого, как положить туда кольцо, которое он выбирал, отказавшись от обеда с её несостоявшимся женихом. Найджел настоятельно рекомендовал быть на этой встрече, но в свете того, что он запланировал на вечер, Мэтт счёл её не целесообразной.
Весь день он провёл в мыслях о Мэри. Весь день Мэри провела в мыслях о нём, о чём красноречиво дала понять в их короткой переписке. Мэтт понимал, что толку от его дальнейшего пребывания в Австралии будет мало. Возможно, вскорости он ещё раз посетит зелёный континент, но только после того, как удостоверится, что эта девушка действительно его.
Действовать, к чему его призывал Роберт, можно было только в одном направлении, потому через администратора гостиницы он договорился о посещении салона известного ювелирного бренда. Вытащенное из коробочки, изящное брильянтовое кольцо лежало во внутреннем кармане его пиджака весь день, пока он вёл переговоры, выслушивал доклады и отдавал распоряжения. Оно напитывалось, концентрировало в себе его желание и любовь к этой необычной маленькой женщине, и Мэтт вряд ли совладал с собой, если бы Мэри отказалась его взять. Но лучше бы отказалась, чем сделала это с таким лицом.
Ну, а чего он ждал? Радости и восторгов? Что она на глазах у всех кинется ему на шею? Нет. Его совестливая, переживающая за всех, кроме себя, Мэри именно что сожмёт кольцо в кулаке, покраснеет и замолчит.
– За жениха и невесту! – Выкрикнул кто-то за их спинами.
– За жениха и невесту!
В нестройном сонме голосов ни один не принадлежал Стенхоупам. Даже Роберт хранил молчание. Оркестр на дальнем конце лужайки заиграл "Вот идёт невеста", и из поганой ситуация вот-вот должна была перейти в разряд дерьмовых.
Мэтт понимал, что теперь каждое произнесённое слово, каждую фразу, каждую эмоцию надо тщательно взвешивать. Они находились на минном поле, покинуть которое без взрыва никак не получится, и он либо толкнёт к нему Мэри, либо отбросит окончательно. Сжатое в кулаке кольцо вернуть ещё легче, чем надетое на палец.
Покинув круг молчальников, он зашёл к ней со спины и дотронулся, чтобы повернуть к себе. Мэри повиновалась, напомнив ему марионетку: сжатые в кулаки руки повисли, край губы закушен, взгляд направлен куда-то вбок – на счастливую невесту его девочка походила мало. Обеими руками Мэтт взял её за плечи, краем глаза отмечая, как дёрнулся к ним Алекс. То ли предупреждение в его взгляде, толи предостерегающий жест Роберта, но он замер на месте и больше не двигался. Мэтт же склонил голову пытаясь поймать взгляд Мэри.
– Ягодка, взгляни на меня.
Не сразу, но она повиновалась, и взгляд, которым его одарили, Мэтт помнил. Это случилось в их первый вечер. Смотря на него так же, Мэри призналась, что очень устала, и он мгновенно понял, что дело вовсе не в усталости физической. Сейчас же она молчала, но слова были и не нужны. Мэтт догадался, что в глазах Мэри оказался не меньшим манипулятором, чем Алекс, и теперь ей оставалось лишь смиренно ждать решения своей участи.
– Обещаю, любовь моя, я всё исправлю, – произнёс он как можно мягче. – А сейчас давай не будем разочаровывать этих добрых людей.
С этими словами он наклонился к девушке, чтобы легко коснуться губами её губ.
Лёгкое движение вверх белокурой головки – второй по важности момент после судорожно сжатого в кулаке кольца, на котором он сосредоточится и постарается больше не наделать глупостей.
Аплодисменты и выкрики. Если кому-то их поцелуй не пришёлся по сердцу, то его беда. Своё дело он сделал. Мэри тоже. Теперь предстояло самое сложное – объяснение с людьми, которые в последние несколько лет были её семьёй. К этому шагу он готов, а вот Мэри, похоже, не очень.
– Отпусти меня. Пожалуйста.
Второй раз за последнюю минуту Мэтт вернулся в прошлое. Тот же спокойный тон, то же достоинство, граничащее с бескомпромиссностью. Может, именно тот момент на парковке пять лет назад и стал для него определяющим? Мэри могла оказаться одной из многих, задержавшись в его объятиях. Вместо этого ушла и стала единственной.
Именно поэтому сейчас Мэтт сделал то же самое, что и тогда – отступил, отпустил свою Мэри. Она сделала шаг в сторону, и он снова оказался в "кругу доверия" притихших Стенхоупов.
– Простите, но мне надо побыть одной. Нет! – Мэри предупреждающе выставила вперёд руку, в которой всё ещё держала бокал, когда мать Алекса сделал движение по направлению к ней. – Пожалуйста, не ходите за мной. Никто из вас.
