Взгляды Калленов были направлены на меня. Денали с опаской разглядывали держащихся позади волков.
Джейкоб без малейшей заминки направился к вампирам. Я двинула за ним. В спину нам полетело предупреждающее рычание.
Карлайл на правах главы клана вышел вперёд, встретив нас на середине поляны.
- Здравствуй, Джейкоб. - Он протянул ему руку. - Рад видеть тебя в добром здравии.
Джейк ответил на рукопожатие.
- Взаимно, Карлайл. Надеюсь, к концу дня оно останется прежним.
- Я тоже на это надеюсь, - улыбнулся вампир. Янтарные глаза обратились ко мне: – Белла, всё в порядке?
- Так или иначе, сегодня всё закончится.
- Элис говорит, они вскорости прибудут. Нам есть что обсудить.
Как стало понятно, Карлайл не терял надежду ограничиться переговорами. Невозможно отнять веру в милосердие у того, кто всю жизнь посвятил себя служению обоим видам. Разубеждать его в этом - не моя забота, но, выслушав доктора Каллена, я ещё раз убедилась, что наш с Джейкобом план куда более действенен. Фактор неожиданности был нашим преимуществом. Волки были нашим преимуществом.
Во время короткого совещания Эдвард не сводил с меня глаз. Он старался незаметно встать поближе, но так, чтобы видеть моё лицо. В своё время ему очень удавалась маска игрока в покер, и сейчас я надеялась, что умело ему подражаю.
Женщины в обсуждении участие не принимали. Только мужчины. Больше всех говорил Эммет. Не обращая внимания на скорбные лица родных, он пребывал в крайнем возбуждении от предстоящей битвы, и возможный неудачный исход нисколько его не заботил.
- Поговорить, конечно, не мешает. Но, как по мне, лучше сразу дать бой. Тем более, за нами такая сила. - Эммет уважительно взглянул поверх голов на стоящих неподалёку могучих зверей.
- Они и дадут, - согласилась я. - Но без тебя. И безо всех вас. – Я встретилась взглядом с каждым вампиром. - Никаких переговоров. Никаких договорённостей. Вас вообще здесь быть не должно. Они идут за мной. Меня они и получат.
После этих слов рядом со мной будто взорвалась звуковая «Звезда смерти». Все кричали.
Громче всех, почему-то, Розали и Джаспер. Эдвард же был настолько ошарашен моим заявлением, что на некоторое время лишился дара речи. Но когда голос снова вернулся, он перекричал всех. Никогда я не видела его таким, и, хоть время для этого было неподходящим, властность Эдварда и в тоне, и во взгляде, и в словах ненадолго позволила мне понежиться в своих заботливых лучах
- Я категорически запрещаю тебе предпринимать какие-либо действия. Ты будешь стоять рядом со мной под щитом и ни одним движением не выдашь своего присутствия.
И всё в том же духе.
Я дала буре улечься, и только Джейкоб знал, что на самом деле происходит. Подобный взрыв был настолько же предсказуем, насколько необходим. В мгновение ока поляна оказалась накрыта щитом. Невидимым куполом высотой с десятиэтажный дом он обволок всех. Никто из семей не обратил внимания. Волки были предупреждены, поэтому только слегка повизгивали, добавляя своеобразный акустический резонанс к громким голосам вампиров. Мы оказались в «Биосфере» Эдварда Басса. Тот эксперимент вековой давности по изучению закрытой экосистемы и человека внутри него закончился провалом. Свой же я решительно надеялась увенчать успехом.
Для начала я всех успокоила. Клинексом, смоченным в растворителе, прошлась по эмоциональной сетке вампиров. Они были разноцветными в зависимости от того, что конкретно каждый чувствовал. Ярко алые от гнева ауры Эдварда, Карлайла и Эсми. Темно-охровая сожаления у Елеазара. Грязно изумрудные от волнения эмоциональные сетки женщин Денали, исходящих от беспокойства за пропавшую сестру. Болотный зелёный окрашивал ауру Розали – в душе белокурая вампирша, когда-то считавшая меня виновницей всех бед, едва не плакала от отчаяния. Эммет и Джаспер ощущались ярко-фиолетовыми от злости, а аура Элис давила беззвёздной полночью: маленькая провидица отчаянно трусила и изо всех сил старалась скрыть свой страх, напевая про себя «Боевой гимн Республики». Впрочем, хитрость Элис вполне себя оправдывала: ни одной мысли мне не удалось уловить в её голове. А не удалось мне, значит, не удастся и Эдварду. Почему-то Элис лишила нас обоих преимущества знать будущее, но подобное неоднозначное отношение не могло сказаться на моём плане. Я стёрла страх с её эмоциональной сетки, но не смогла лишить себя удовольствия воспользоваться даром Кармен. Это была моя месть Элис, однако, кое-что, обнаруженное глубоко в её подсознании, заставило меня почувствовать себя гадко. Маленькая провидица боялась, что видения, в конце концов, сведут её с ума, как случилось с ней в человеческой жизни. Видения затягивали Элис со страшной силой, наступали тогда, когда она меньше всего их ожидала. Они властвовали над ней, заманивали в омут, ограждая от всего и всех. И Элис знала, что однажды они лишат её главного - Джаспера. Она боялась навсегда остаться в них без него.
Однажды сделав это для Эммета, я забрала у своей бывшей лучшей подруги её главный страх.
Не знаю как, но она всё поняла. Слегка раскосые глаза округлились от удивления.
- Что это, Белла? – Элис сделала глубокий и совсем не обязательный вдох, прежде чем пробормотать: - Поторопись. – И через недолгую паузу: - Его надолго не хватит.
- Кого надолго не хватит надолго? О чём ты?
Но на этом всё и закончилось. Как и остальные, Элис погрузилась в эмоциональную кататонию. Дар Джаспера и способность Кармен оказались многограннее, чем можно было представить на первый взгляд. Намного многограннее. И я ошибалась, думая, что этого будет недостаточно для защиты тех, кто мне дорог.
По словам Карлайла, Аро боялся сплочённости двух сильных семей – Калленов и Денали. Что ж, легче лёгкого: в мгновении ока я нащупала и разорвала родственные связи не только между кланами, но и внутри их. Они не возненавидели друг друга, нет! Они лишились страха друг друга потерять. Это были не родственные, а партнёрские отношения. Клуб по интересам, основанный на отказе от человеческой крови. Единомышленники? Да. Семья? Громко сказано. Но если вы настаиваете…
Едва почувствовав, как в головах вампиров улеглась эта мысль, я приступила к главному – к стиранию себя из их воспоминаний.
Как заставить себя забыть? Очень просто: необходимо изменить к себе отношение, совершив кое-что, что навсегда отдалит от тебя других людей. Превратит воспоминания о тебе в зубную боль. Мы все её когда-то испытывали, знаем, какая она, и вовсе не желаем подтвердить эти знания.
Мимолётным воспоминанием осталась я для Калленов: дочерью шерифа, жившего в этих местах век назад. Я не стала совсем убирать себя из их памяти – для правдоподобности плана, но оставила о себе неоднозначное впечатление: неумёха, растеряша, спотыкающаяся о свои ноги девочка, которой неприятности в жизни грозили и без появления в её жизни вампиров. Но даже эти воспоминания были поверхностными - такими, какими их и должны увидеть Вольтури. Точнее, Аро. Убирая себя из жизни Каленов, я отводила от них удар и только так могла спасти.
