— Наконец-то! И вы её нашли! Жаруся, какая радость! — обрадовался Сивка.
Жар-Птица нежно провела крылом по гриве Сивки отчего та моментально стала золотой.
— Уходим, уходим, и чем дальше, тем лучше — переживал Кот и косился на Конька.
— Я на Сивке, Катя на Волке. Если Жаруся устанет лететь, она может сесть на Конька.
— Я устану что делать? — удивилась Жаруся. — Нет, как ты мог!!! Я устану лететь??? Да я наслаждаюсь каждой секундой!!!! Я так там устала сидеть! — тут она подлетела поближе к Кате, и притушив слегка сияние от крыльев, зависла перед Катей.
— Какая же ты умница! Я даже оттенок обрела более золотой, яркий. — она с удовольствием осматривая свои крылья.
— Потом похвастаешься, сейчас давай выключайся, а то весь Питер сейчас прибежит на тебя любоваться, нам-то это пока ни к чему! — проворчал Волк и огромным прыжком взмыл в воздух.
Катя едва удержалась на его спине. Рядом стремительно набирал высоту Сивка, на котором крепко зажмурившись, сидел Кот. Перед носом Кота мельтешил хвост Конька.
— Вот интересно, он что, специально Кота донимает, или у Горбунка это так случайно получается? — тихонько спросила Катя у Волка.
— Да как тебе сказать… Мне кажется, что как только Горбунку становиться скучно, он Кота поддразнивает немного, а тот сразу же заводится. Вот сейчас Кот еще немного потерпит, и начнет вопить.
— Как ты меня замучал уже! — Баюн взвыл как по заказу. — Убери свой хвост, а то я за себя не ручаюсь! Я тебе его просто оторву! В твоем распоряжении все небо, чего ты над нами летишь?!
— Где хочу там и лечу, мой хвост тебе совершенно не мешает, даже не задевает тебя. — тут же радостно откликнулся Горбунок. — Ты как старый ворчливый валенок. Висишь на спине у Сивки и голосишь. Нет бы порадоваться!
— Я кто? Я кто, по-твоему??? Валенок???
— Ну понеслись… — раздался мелодичный голос сбоку. Жар-Птица нежно смотрела на препирающихся друзей. — Волчок, а мы куда летим? — спросила она у Волка.
Пока Волк излагал Жар-Птице все, что случилось в последнее время, Катя с восхищением ее разглядывала. Жаруся после просьбы Волка еще у Эрмитажа, пригасила свое свечение, и теперь ее перья просто блестели при свете луны и звезд, как будто усыпанные бриллиантами. Она, взлетев в небо, стала темно-синего цвета, как будто вобрав в себя окружающую путников темноту.
— Какая вы красивая! — в конце концов не выдержала Катя. Как выяснилось, ничего лучше она могла сказать. Птица просто расцвела от похвалы.
— До чего же приятно встретить такую умницу-девочку! Я сразу заметила, что твои стихи меня просто преобразили, нет, я, конечно, всегда была красива, но ты меня вдохновила. И к тому же не пыталась ловить и перья дергать, как некоторые. — тут она строго посмотрела на Конька, который у этому моменту довел Баюна уже до крика.
— Я тебе покажу валенок и увалень! Дай только на землю стать! Я тебе уши откручу! — выл возмущенный Кот.
— Все одно и тоже, сколько лет не пройдет, эти двое не меняются. — мелодично пропела Птица.
Катерина во все глаза с восхищением смотрела, как Жар-Птица лениво взмахнув крыльями, переместилась в сторону, и вытянувшись в струнку, зависла над Сивкой-Буркой.
— Волчок, а как она это делает? Сивка же несется во весь опор. А Птица даже крыльями не машет! — шепотом спросила Катя.
— А как-то попадает в воздушный поток, который создает движущийся предмет. Причем, если он волшебный, то она сама вообще может не двигаться, а если не волшебный, то надо просто удерживаться в этом потоке. Если, например, надо около самолета двигаться, то немного крыльями помахать ей все-таки придется. Почему, сам не знаю, это у неё спрашивать надо. Но ты ей понравилась, тебе она объяснит с удовольствием.
— А почему ты думаешь, что я ей понравилась? — удивилась Катя.
— О, посмотрела бы ты как она общается, когда ей человек не нравится! — рассмеялся Волк.
Катя с сомнением смотрела на Птицу, которая без труда разрешила все противоречия Кота и Конька-Горбунка, просто не давая им вставить ни словечка, и теперь рассказывала им, как ею все восхищались в Эрмитаже.
Долетев до первого более и менее нормального леса, компания решила приземлиться. Катя должна была позвонить маме и бабушке. Они договорились о том, что если Катя находит Жар-Птицу, все двигаются на дачу, мама с бабушкой выезжают туда же, а если нет, то Катя возвращается домой.
Катя вынула телефон, и пальцы нащупали в кармане что-то мягкое.
— А, это же шапка невидимка! — вспомнила Катя. — Надо отдать Коту.
Но Кот был занят тем, что раздраженно точил когти о старое дерево. С дерева на Кота сыпалась кора, когти взблескивали сталью. Катя решила, что сейчас Коту под лапу лучше не попадаться, и шапочку она отдаст позднее. Она снова застегнула карман на молнию. И набрала номер.
— Мамочка, все в порядке, Жар-Птица с нами! — проговорила она.
— Солнышко, как все прошло? Вас не увидели? Долго пришлось искать? — мама разговаривала с Катериной, уже спускаясь вместе с бабушкой в лифте, торопясь скорее доехать до дачи и встретиться с Катей.
— Мамочка, все отлично, нас никто кроме эрмитажных кошек не видел, нашли довольно быстро, Птица невероятной красоты! — тут Катя совершенно четко поняла, что Птица ее великолепно слышит.
— А у дедушки для нас сюрприз! Сказал, что ждет нас с нетерпением! — это уже бабушка забрала трубку, когда Катина мама села за руль.
Катя с радостью разговаривала бы дольше, но тут к ней подошел Кот, и загадочно улыбаясь в усы, стал уточнять, давно ли Катя не говорила с дедушкой.
— Давно, уже несколько дней. — растерялась Катя.
— Ааа, ну тогда отлично, просто отлично! — пропел Кот.
— Котик, а почему отлично? Ну, пожалуйста, ну расскажи! — начала было уговаривать Кота Катя, но тут к ним подскочил Конек и стряхнул на Баюна огромный пласт снега, висевший на ветвях старой ели, под которой они стояли. Баюн с придушенным мявом выкапывался из образовавшегося сугроба, Конек ему помогал, и радостно утаптывал снег вокруг Кота тонкими копытцами.
— Не спрашивай Кота, он не выдержит и проговорится, тогда его Горбунок точно в снег закопает. — тихонько фыркнул над ухом Сивка.
Катя с трудом удержалась от того, чтобы не начать расспрашивать Сивку, но смолчала, засмотревшись на Жарусю. Та сидела на ветке соседней сосны и меняла цвет перьев. Повернув голову к правому крылу, она внимательно себя оглядывала, а потом, чуть тряхнув перьями, начинала переливаться зеленым и серебристым.
— Красота какая — восхитилась Катя — Просто чудо какое-то!!
Жар-Птица прибавила яркости, свет отразился в каждой снежинке, находившийся на поляне, засветилось, заиграло золотым все вокруг.
— Жаруся, красавица наша — восхищенно промурлыкал Баюн.
