Катерина расстроилась, и тут увидела эту самую кормилицу. Женщина стояла и плакала под деревьями. Плакала молча, просто стекали слезы по лицу. А потом пошла к Елисею, обняла его голову, начала гладить кудри, и слезы падали уже на них.
– Да как же ты так говоришь-то, маленький мой, счастье у меня, что хоть ты вернулся, один у меня ты. Дочка спит в тумане, сынки двое сгинули…
Катерина поняла, что никуда она не уедет, пока хотя бы дочь этой женщины не разбудит.
– А где ваша дочь?
Женщина посмотрела на девочку, уставшую, в запыленной одежде, и тут начала догадываться, кто это. – Милая, да ты же… Это же ты, сказочница-то? Девочка с Баюном да на Волке! Ай, да как же я! Да я сейчас! Входите, гости дорогие! Ай как же я!!! – её как вихрем снесло.
– Эээ, а чего это она? – растерялась Катерина.
– Кормить сейчас будет! – тоскливо отозвался Елисей, – Самобранку даже не доставай, обидится смертельно! А дочь её в соседней деревне. Замуж она туда вышла. Пожила всего-то год, только ребенка родила, и их накрыло. Пошли люди родных проведать, а там уже проклятая зелень эта повисла! – Марья моя, – он кивнул на избу, где что-то грохотало, падало и слышны были причитания хозяйки о тесте. – Чуть ума не лишилась, так убивалась. В туман хотела уйти, да соседи не пустили. Они мне это и рассказали.
Над забором показалась женская голова, привлеченная шумом во дворе у царской кормилицы, и тут же исчезла. Потом в ворота ещё кто-то заглянул, и тоже умчался, только кинув взгляд на Катерину. В конце концов оказалось, что почти вся деревня собралась на улочке у маленького дома Марьи. В ворота, подталкиваемый со всех сторон соседками, вошел очень смущающийся пожилой сухонький старичок, откашлялся и начал речь:
– Здрав будь, сударь наш Баюн! Мы слыхали, что нашли вы трудами великими сказочницу, которая туман прогоняет. Так хотели узнать, не та ли это девица, что с вами прибыла?
– Да, так и есть! – заважничал Баюн, который вежливое обращение очень ценил, а тут и про его заслуги да труды упомянули! – Зовут её Катерина, прилетели мы передохнуть по пути с западных застав.
Люди во дворе зашумели, на голоса выскочила Марья, вся в муке. Заметив, что она готовит, да ещё для сказочницы, бойкие соседки моментально оттеснили старичка, который оказался старостой деревни, и закружились в каком-то бесконечном хороводе. Кто-то истошно кричал какому-то Ваньке, чтобы тот немедля волок стол, и лавки. Кто-то несся за пирогами, соленьями, откуда-то как по волшебству, появилось море посуды, да не пустой, а с яствами.
– Санька, Санька, тащщщи капусту! Усю капусту тащщщи! – над Катиным ухом верещала какая-то худая тетка. – У нас луччая капустка во всей округе! – доверительно поведала она.
– И не ври вовсе! И не у тебя, а у Марьиной дочки… Была. – ответила полная женщина, несущая огромную глиняную миску соленых белых груздей.
Сказала и закрыла себе рот рукой. Марья, радостно расстилающая чистые скатерти замерла, и у горестно опустились плечи.
– Да что у тебя не язык, а помело-то? А? – хмуро укорил женщину староста.
И тут уж не выдержала Катя.
– А какая сказка в той деревне, где ваша дочка живет? – она решительно подошла к Марье и протянула её свой платок, слезы вытереть.
– Дак про волшебную кобылицу. – Марья не решалась взять платок. Катерина его просто силой вложила в руки расстроенной женщины.
– Баюша, у нас эта сказка есть? – через головы уточнила Катерина. Баюн закивал.
– Завтра тогда сходим? – Катерина решительно посмотрела на Волка. – Вот, вроде даже спросила! – подумала она.
Волк кивнул и поставил на стол абсолютно целый кувшин.
– Столько есть нельзя! Лопнуть можно! – Баюн вылез из-за стола, когда половина деревни, у которой в соседней деревне были дети, родители, внуки и кумовья, уже отправилась по домам, а вторую половину безуспешно выпроваживал староста.
– Имейте совесть-то! Девочка вон по заставам моталась, устала, завтрась в туман собралась, а вы!
– Ты не можешь лопнуть, ты растягиваешься! – усмехнулся Волк Баюну, угощающий серую голубку-Жарусю зерном, варенным в меду.
Елисей сидел чуть повеселевший, но явно размышляющий о своих друзьях-побратимах. – Они же меня искать поехали, и из-за меня сгинули! – он покосился на кувшин, взял его и опять им замахнулся.
– А ну, поставь где взял! Я терпеть не могу посуду восстанавливать! – остановил его мрачный Волк.
Катерина проснулась рано-рано, как будто кто-то толкнул. Достала планшет и внимательно прочла сказку про волшебную кобылицу.
– Баюн, а Баюн, а это же похоже на Конька-Горбунка!
– Ясное дело! – зевал Баюн, стараясь сфокусировать сонные глаза. Мамаша Горбунка это и есть, морская кобылица. Красавица редкостная, а как мамаша, такая кукушка, я тебе скажу! Детей раздает направо и налево! Аааах, хорошо вчера посидели! Катюш, может чуууточку ещё поспишь? – Коту страсть как не хотелось вставать рано. Во-первых спать охота, а во-вторых роса, будь она неладна! Котики такое не любят!
Катерина зашла в туман по ровной дороге, её сопровождала вся деревня, утирали слезы, и смотрели с осторожной надеждой. Она нашла дом старика у которого были три сына по четким указаниям старосты. Устроилась под гигантским лопухом и начала сказку:
– Жил был старик и было у него три сына. Начал кто-то к ним на луга ходить…
– Даа, красавица мама у Горбунка. Ничего не скажешь. – подумала Катя, увидев кобылицу, пойманную младшим сыном старика. Дочитала сказку и была оглушена истошными воплями.
– Да держи ж ты эту скотину! Хвостом по морде хлестнула, вся как есть теперь в навозе! И молоко всё разлила, тварь рогатая! Ай, да копытом ещё метит! Вот я тебя сейчас хворостиной!
Где-то заплакал маленький ребенок. – Может как раз Марьина внучка.– подумала Катерина, и выбралась из-под лопухов. По дороге навстречу Катерине тяжелой рысью неслось все население деревни, в которой Катя ночевала.
– Ай, милая моя, родная, ты только не улетай! Я своих найду и вернусь! – схватила её за руки Марья, крепко обняла и тут же со всех ног кинулась искать дочь и внучку.
Катя дошла до Волка, и они взлетели к дому Марьи. Та вернулась на подводе, запряженной красивой каурой лошадкой, с дочкой, малышкой и зятем. Все кинулись Катерину благодарить. А потом Катя услышала, как дочь спрашивает у Марьи, а вернулись ли её братья.
– Нет, милая, не вернулись, сгинули они. Царевича Катерина вызволила, а братья так и пропали. И никто не знает, куда они пошли-то!
– Да как же не знает! Они ж мне говорили, что пошли к мужичку с ноготок, борода с локоток, им сам боярин Матвей сказал, что это он вроде козлом златорогим обращается. Хотели у него спросить, не видал ли царевича. – ответила Марьина дочка.
Катя как услышала её слова, так и села. Волк поднял голову и медленно переспросил:
