— Ты тут остаешься, конечно? — Баюн с хитринкой глянул на Бурого.
— Почему это ещё «конечно»??? Я что, цепной пес? Сами свалили, а я тут сидеть буду? — простодушный Волк тут же попался в Баюнову ловушку, и полетел с ними в Дуб, что-то раздраженно рыча время от времени. Выдержал в Дубе он до рассвета. А потом немилосердно растолкал Баюна.
— Я за Катериной! — сообщил Волк в сонную и примятую с одного бока морду Баюна, который махнул вслед ему лапой и опять рухнул в перину.
— Давай-ка я тебе компанию составлю! — услышал Волк голос Сивки. И дальше они полетели уже вместе.
Жаруся подождала в облаках, пока Кот и все остальные не улетят, а потом медленно полетела на север.
— А мы куда? — Катерина очень любила такие полеты!
— Хочу тебе кое-что показать. Вон там, смотри налево!
На вечернем небе, которое уже побледнело после дневной синевы, начинали разливаться яркие полосы заката, а через него полетели золотые точки, да такие стремительные!
— Что это? Жарусенька, это же… Жар-Птицы!
— Да, дорогая! Это моя стая! — Жаруся понадежнее перехватила лапками ткань на Катиных плечах и стремительно полетела навстречу.
Катерина никогда не забудет тот огненный танец, который устроили Жар-Птицы, увидев свою любимую Жарусю. Небо оказалось расписано замысловатыми узорами, переливающимися всевозможными цветами! Жаруся крикнула что-то на своем языке, и разжала коготки.
— Катюша, не бойся! Полетай с нами!
— Я не боюсь! — Катерина раскинула руки, ставшие белыми крыльями, и почти всю ночь парила с целой стаей Жар Птиц. Увидела она и одну маленькую птичку, птенца, нежно льнувшую к Жарусе, и перезнакомилась со всеми! Красивее Жарусиной стаи она ничего не могла придумать! И леталось изумительно легко, потому что, как только она начинала чувствовать вес своего тела, к ней подлетал кто-то из Жарусиной семьи, и касался её плеч или волос, и она снова парила, как в чудесном сне!
А уже когда совсем устала, Жаруся опустила её на опушку леса, росшего на небольшом острове очередного озера и полетела ещё к своим. Катерина зачарованно смотрела на свет, который шел от Жар-Птиц в ночном небе, и сама не заметила, как уснула, достав перину и завернувшись в теплый плащ.
Проснулась она от того, что очень замерзла. Ранним утром на северных озерах пробирало до костей.
— Бррр! И куда это Жаруся улетела? Не видно! — Катерина посмотрела на ближайший берег озера, и увидела… — Ну, конечно! Как же, чтобы тебя тут да не было! Пакость мерзкая зеленая! — Катерина попрыгала, походила, а потом опять всмотревшись в туман, вдруг увидела там неподвижную фигуру, уснувшую как раз у воды.
— Да что ты тут делать будешь, и ведь рядом совсем! Вот кто там, интересно? — Катерина попрыгала ещё немного. Достала самобранку, а она и забыла, что не обедала, да и не ужинала вчера, так что есть хотелось! А после завтрака, убрав самобранку, и облазив от скуки весь островок, она решилась! Через пару минут к берегу плыла любопытная белая лебедушка. Доплыть, выбраться на берег, озирась, привыкая к туману, пришлепать к заснувшему, было делом совсем простым. Катерина осмотрела лес, то, что могла видеть.
— Никого! Ладненько! А что? Ничего такого и не делаю, подумаешь, просто смотрю… А что вижу!!! И ведь знаю, что именно!
Катерина вернулась в свой нормальный вид, и ещё раз обошла вокруг толстоватой, щекастой девицы, на вытянутых руках держащей берестяной короб с ящерицами.
— Эээ, тут где-то банька должна быть, насколько я понимаю. — она быстро, почти бегом добралась по тропинке до баньки, стоявшей в маленьком заливчике, не видном с её островка. И даже рассмеялась от радости! — Угадала! Это сказка про Прилежную и Ленивую. Карельская сказка. Правильно, мы же на северных землях!
Катерина спустилась поближе к воде, спряталась за кусты, росшие у берега и начала рассказывать сказку:
— Две сестры жили: одна прилежная, другая ленивая. Одна всякую работу делала охотно, споро, аккуратно, а другая, что ни дай кое-как… Вот и прозвали их Прилежная и Ленивая.
Стирала однажды Прилежная бельё, выстирала, стоит у воды — полощет, вдруг выскользнул у неё валек из рук. Нагнулась поймать, да и упала в воду. И что же? Видит она: под водой по дну озера идет широкая дорога…
Катерина окончила сказку, увидела, выглянув из-за кустов, как Ленивая вылила в короб с бедными ящерками ведро воды, встряхнула этот короб, да и поволокла обратно. Сама себе кивнула, через секунду на воду уже спустилась лебедушка. Доплыть до острова было очень просто, и через несколько минут она уже сидела на перине, прислонившись к стволу березки и наблюдала, как появляется в утреннем небе яркая стремительно летящая точка, увеличивается в размерах.
— Милая, как ты тут? Не сердишься? Я немного задержалась… Очень соскучилась… Ой! — Катя обернулась на то, что увидела Жаруся и ей стало смешно.
— Вот ведь шляпа! Так торопилась вернуться, чтобы Жаруся не заметила, что я в туман ходила, и не сообразила, что главное-то доказательство никак не спрячешь! Туман-то сваливает!
— Катенька… Да как же ты сама-то? Ой, Волк чего скажет!!! Ой, чего… А собственно чего? Ты ведь могла с берега? А? — Жаруся прикинула расстояние. — Дааа, врядли…
— А ты не могла меня принести? Там полоска у берега была, может быть… И героиня застыла у воды, это уж точно! Как ты думаешь, прокатит?
— Если успеем улететь, всё прокатит, и рассказывать не будем, да и всё! О! Уже не успеем! Летят. Волк и Сивка. Так, ночевали тут. Обе. Утром ты увидела героиню, кто это был, кстати?
Пока Волк долетел, заговор был оформлен, версия заучена, заговорщицы вполне подготовлены, так что всё Волчье гневное рычание разбилось о невозмутимое спокойствие хулиганок!
— А что? Ну, что такого, вон сколько земли освободилось! И не рычи!
Волк обиделся. Катерина подмигнула Жарусе и смиренно попросила Сивку её довезти. Сивка с трудом сдержался, чтобы не заржать над раздосадованным приятелем, дернувшимся было, сменить гнев на милость, но опоздавшего. Катерина сидела уже на конской спине и старательно делала вид, что это она обиделась!
Взлетели стремительно, и поспешили в сторону Дуба. Катерина, смотрела на северные земли, очищенные от тяжелой духоты тумана, просыпающиеся от сна. Сквозь деревья мелькнул какой-то зверь, сначала неуверенно, потом уже смелее запели птицы. Катерину легко нес Сивка, рядом посверкивали крылья Жаруси. Волк летел слева, внимательно оглядывая леса, стелящиеся под ними. И вдруг замер в прыжке. Сзади, в разбуженных лесах взмыл в небо и рассыпался многоголосый волчий зов. И Волк заметался.
— Волк, что это? — Сивка вернулся и размеренно кружился вокруг Бурого. — Твои?
— Да, это моя стая! — Волк смущенно глянул на Катю. — Я не знал, что они попали в туман. Я давно их не видел.
— Так чего ты ждешь? Ты же, наверное, очень соскучился по ним?
