— Определенно я раненных после всего этого до завтрашнего вечера латать буду, — только и смог подумать Олег, наблюдая за тем, как судно теряет высоту и машинально представляя на его месте свою «Тигрицу». В голове у чародея внезапно появилась очень несвойственная ему мысль — что надо бы сходить в церковь и поставить свечку. Ну, за здравие тех параноистых православных инквизиторов, кто его в чем-то заподозрил и решил подвергнуть самой суровой проверке под дулами орудий. Если бы не они, этот чудо-юдо свин на магических стероидах следовал бы за бывшим грузовозом до тех пор, пока тот не приземлится. А после без проблем втоптал его в землю своими копытами, невзирая на сопротивление.
Потерпевший крушение крейсер упал относительно удачно — на уже раздавленные дома, в которых тем не менее до авиакатастрофы еще мог быть кто-то живой. А вот после уже вряд ли — кого не раздавило в лепешку сразу, того расплющило чуть позднее. Пробив верхнюю палубу, кабан вновь взмыл в воздух подобно баллистической ракете, нацелившись своей тупорылой мордой на ближайший эсминец. Но — не попал. На борту оказался воздушник примерно равный Святославу, который дернул свое судно вверх и в сторону с достаточной скоростью, дабы воистину эпическое чудище, по капризу своего создателя имеющее облик всего лишь обычной дикой свиньи смогло лишь впустую пробороздить клыками обшивку по левому борту, а после под действием силы тяжести устремилось вниз. Увы, упало оно крайне неудачно — головой прямо об каменную стену, ограждающую внутреннюю часть форта. Частично обрушившимся от удара укреплениям теперь требовался серьезный ремонт, но что еще хуже — монстр после падения не только не свернул себе шею, но и сразу же встал на все четыре лапы, уверенно потрусив вдоль невысокого, относительно его размеров, заборчика. Совсем уж невредимой зверюга не осталась — она ощутимо сдала в боках и явно слегка уменьшилась в росте. Бой на высоких скоростях, отражение сыплющихся со всех сторон заклинаний, пуль и снарядов, а также регенерация полученных травм явно расходовала запасы монстра, чье тело буквально пожирало само себя изнутри ради получения энергии. Вот только интуиция подсказывала чародею — если архимагистр или какая-нибудь иная подмога не появится вот прямо сейчас, то свинка успеет здесь все разнести вдребезги и пополам, прежде чем сдохнет-таки от истощения. Ну, может кроме эсминцев, которые дружно поднялись на высоту пары километров, чтобы до них уж точно не допрыгнули и пытались оказывать оттуда морально-артиллерийскую поддержку. Получалось не очень как в плане результативности, так и морали — во всяком случае, местную церковь снесл именно кто-то из них, когда мимо цели промазал. И идея использовать зажигательные снаряды тоже была не лучшей, доказательством чему служила парочка постепенно разгорающихся пожаров.
Внезапно монстр обзавелся новой деталью своего внешнего облика, от вида, которой Олег аж скрипнул зубами и едва не потерял контроль над зарядом некроэнергии, который уже секунд двадцать старательно концентрировал, дабы заклинание имело максимальную бронебойность, омертвляя не шкуру цели, а её внутренние органы. По задней ляжке исполинского кабана стремительно карабкалась вверх облаченная в одно лишь нижнее белье рыжеволосая фигурка, умудряющаяся вдобавок еще и тащить с собой двуручный черный меч с волнистым лезвием, размеры и вес которого едва ли не превышали саму Доброславу. Очевидно опрокидывание «Тигрицы» заставило тело кашенитки-изгнанницы слететь с кровати в лазарете, где она пребывала в целительном сне, и девушка не нашла ничего лучше, кроме как вооружиться и кинуться в драку.
— Выпорю, — пообещал себе чародей, посылая вперед концентрированный заряд некроэнергии, которым он вдобавок еще и вполне неплохо управлял. Зеленоватая сфера, готовая при малейшей ошибке или намеренном ослаблении контроля выплеснуть из себя враждебную всему живому силу, по плану должна была ударить в одно из коленей чудовища и прилипнуть к нему словно репей, постепенно впитываясь внутрь организма чудовища растворяя и шерсть, и кожу, и мясо, и даже кости…Или, по крайней мере, дать монахам удобную цель, которую можно выжечь вместе с затронутой смертью плотью. Глаза кабана создатель чудовища без сомненй защитил просто великолепно, да и свою огромную пасть свинья-переросток предусмотрительно не разевала, дабы не облегчить доступ к нежным внутренним органам. Однако, может столь же трепетно позаботиться о суставах он просто забыл? В конце-концов, Бессмертные царства Кащеева хоть и могли время от времени ненадолго вернуться в мир живых, но фразу: «в здравом уме и в твердой памяти» по отношению к ним можно было использовать исключительно в качестве насмешки. — Клянусь! Максимально жестоко и сурово, без жалости и снисхождения! Даже если придется лечить. Сначала — вылечу, потом — выпорю!
Выпущенный с парящих в вышине кораблей град снарядов обрушился на кабана и его всадницу, и ту чуть было не стряхнуло на землю близким попаданием ядра, и вроде бы даже зацепило не то шрапнелью, не то осколком, во всяком случае темные потки крови на спине Олег отчетливо видел. Но, тем не менее девушка, продолжала карабкаться вверх не обращая внимания ни на обстрел, ни на тряску, проистекающую из движения огромного животного, полностью игнорирующего такую помеху…А возможно банально и не замечающего её. Вряд ли для монстра подобной силы вес девушки и двуручника значил больше, чем для его хрюкающих в лесах коллег какая-нибудь блоха. Чувствительность шкуры, почти выдерживающей прямо попадание пушечных выстрелов, опять же не могла являться слишком уж большой — зачем, спрашивается, чудовищу сенсорная перегрузка. А непрестанно бьющие по глазам и иным частям тела заклинания и выстрелы создавали достаточный фон, чтобы не заметить и нечто куда более серьезное, чем одна единственная альпинистка, пускай и с огромным двуручником. Запущенная Олегом сфера настигла колено кабана, обволокла его, не рассеиваясь лишь благодаря неимоверным усилиям со стороны чародей и медленно принялась делать свою работу, пытаясь сгноить плоть исполинской свиньи или по крайней мере заставить выпасть шерсть и углубиться в кожу как можно глубже. Вот только сходу достигнуть каких-нибудь заметных результатов не получалось.
Исполинский кабан повторил полюбившийся ему маневр с выходом на свободное пространство за пределами крепости и набором скорости для таранной атаки. Сначала он еще раз проломил частокол изнутри, затем заложил дугу и вновь атаковал внешнюю стену крепости, не обращая ни малейшего внимания ни на чары, ни выстрелы, ни тем более на отчаянный мат стрельцов, упорно разряжавших в надвигающегося исполина свои пушчонки и пищали. А еще он абсолютно проигнорировал Доброславу, что наконец-то вскарабкалась на спину твари и теперь бежала от хвоста к голове, балансируя при помощи двуручника. Очумевшей белкой кащенитка-изгнанница взлетела на макушку монстра, а потом свесилась вниз головой и проворно заползла в ухо дальнего родича домашних хрюшек, с трудом сумев приподнять покрытый неуязвимой шерстью лоскут плоти, прикрывающий проход внутрь массивной башки, легко выдерживающей таран боевого судна. Это чудовище определенно заметило, поскольку слегка вильнуло, отклонившись от идеально прямой траектории, ведущей к опрокинутой на бок «Тигрице», которую шедевр неизвестного химеролога видимо решил уничтожить окончательно, чтобы судно не дай бог не сумело перевернуться в нормальное положение, чтобы вступить в бой или просто улететь. А секунд через пять кабан, единолично почти разнесший крепость вместе с эскадрой летучих кораблей и вовсе принялся прыгать на одном месте, колотиться башкой о стены внутренней крепости и реветь то ли от боли, то ли от бешенства, то ли вообще от страха. Олег же смог облегченно выдохнуть, благодаря своему дару оракула осознав, что все кончено, пусть даже противник еще очень даже жив, полон сил и опасен, если сунуться в зону досягаемости бивней или копыт. Древнее оружие, сработанное по технологиям Гипербореи смогло осилить барабанную перепонку твари, и Доброслава прорвалась внутрь головы чудовища. И, зная характер девушки, теперь она точно не успокоится, пока самый большой в её жизни самоходный склад свинины не испустит дух, став пригодным для дальнейшей разделки и кулинарной обработки. Конечно, отчаянные трепыхания исполинского монстра, которому прямо сейчас без наркоза проводили операцию на головном мозге при помощи зачарованного двуручного меча, могли причинить кащенитке-изгнаннице серьезный ущерб, а нормального человека так и вообще убили бы на месте, измолотив об внутренние стенки черепа…Но оборотень, несмотря на недавние травмы все еще обладала свойственной всему её народу регенерацией, которую заметно ускоряла возможность подлечиться за счет плоти убиваемого противника, особенно если та богата магией и жизненной энергией. И уж с чем — с чем, а с подобными лекарствами ни малейших проблем внутри головы исполинского животного у Доброславы не ожидалось.
