Конечно, никакого ордера у них не было. Но Глеб неожиданно выудил какую-то статью из УК, зачитал ее всем. Сказал, что они в квартире по заявлению от настоящей хозяйки собаки, у которой ее украли. Или увели силой, что одно и то же. Им всем просто необходимо провести осмотр с целью обнаружения украденного животного.
Животное нашлось. И снова в спящем состоянии. Эксперт предварительно определил, что собаку регулярно чем-то опаивали, чтобы она не выла, не скулила и не пыталась вырваться во время фотосессий.
– Но анализ крови покажет точно. Вы тут заканчивайте. А мы… – Сергей нежно гладил сонную Лизку между ушами. – А мы на карантин. Да, и поищите у хозяйки препараты, которыми она опаивала собаку. Сильно сомневаюсь, что ветеринар подобной дрянью рекомендовал пичкать…
Нашлись и капли, и микстура, которую Сергей несколько дней назад сфотографировал на полках холодильника Архиповой. Все изъяли. Ей предложили проехать в отделение.
– Для выяснения обстоятельств, – вежливо сказал Глеб, когда она попыталась возмутиться.
– Ничего у вас не выйдет, – прошипела она, усаживаясь в служебную машину. – Ничего!
Глава 30
Он уже считал себя почти профессионалом, не бестолочью – точно. Агата помогла ему в этом. Она как-то быстро, буквально парой незатейливых слов заставила его поверить в себя. Его самооценка повысилась настолько, что он вдруг взял под сомнение выводы полиции и решился сделать собственные.
Почему Саша? С чего они вдруг решили, что Саша виновата во всем произошедшем в их банке за последние недели? Да, она очень хотела повышения. Ждала его долго, ему об этом известно. Она этого и не скрывала. Но старшим бухгалтером сделали Ингу. Саша сникла и, кажется, смирилась. Работала старательно. Никого не подставляла. Сплетничать любила, это да. Но чтобы убивать! И кого? Женю?
Зачем?!
Этот вопрос не давал Роману покоя. Он задал его Агате после того, как Сашу задержали. Агата объяснила кратко:
– В банке совершались противоправные действия. Группой лиц. Женя и Саша были в их числе.
Она помолчала, подумала и неуверенно добавила:
– Кажется…
– Кажется? – возмутился он. – Но как так? Вам всем кажется, а Сашка сидеть будет?
– У нее в доме нашли улики.
– Какие? Ботинки? И фотку с ногтями?
– Именно. – Агата пристально посмотрела на него, и загадочная улыбка промчалась по ее губам. – Рома, а я ничего не путаю? Разве не ты указал на Сашу? Не ты вспомнил ее маникюр?
– Ну, я. И что? Его мог повторить кто угодно.
– Мог. Согласна. – Агата со вздохом зарылась в одеяло и сонно пробормотала: – Заказ родителей Инги выполнен. Они получили мой отчет. И, кажется, смирились. Их дочь никто не убивал. Больше меня с вашим банком ничто не связывает. Никакие обязательства. Ты не в счет! Илюшину я помогла разобраться с гибелью его Насти. Они теперь работают с ее соседкой. Все… Я сделала, что могла. У меня сейчас сразу три новых дела, милый. Я разрываюсь. И да… Если уж ты не согласен, займись сам…
И он начал заниматься. Поначалу неумело. Разрывался сразу в нескольких направлениях. То к родителям Инги приедет. То Настиных родственников навестит. То с девочками из бухгалтерии примется задушевные разговоры разводить с целью выведать секреты.
Результата не было.
Потом его действия стали больше походить на расследование.
Он поехал в больницу и нашел там уборщицу, чьи свидетельские показания взяла за основу полиция.
– Да кто же ее знает, она-то была или нет? – неуверенно проговорила уборщица после второй чашки дорогого чая, который Рома ей привез в подарок. – Каблуки да ногти, вот и все мое опознание. Девчонка высокая, худенькая. Они сейчас все на одно лицо.
Они сидели в ее кладовке на шатких стульях, где был отведен уголок для чаепития. Рома пододвигал в ее сторону коробку с пирожными, которые принес, согласно кивал и штурмовал ее все новыми и новыми вопросами.
– Уборщица ошиблась, Серега! – позвонил он тем же вечером Илюшину. – Это была не Саша.
– Она опознала ее. Была процедура с понятыми и…
– Она рассказала мне, что девушка, которая, предположительно, убила Женю, была очень худенькой. А у Саши грудь.
– Хм-м…
– Я заострил на этом внимание. И уборщица сказала, что большой груди не рассмотрела. В халате была, говорит, как доска. Уже вопрос!
– Хм-м… – вторично хмыкнул Илюшин. – А чего она тогда голову нам морочила? Рост, говорит, такой же.
– Рост у них у всех практически одинаковый. Их набирают по определенным параметрам. У нас с клиентами трое работают, и все похожи, как сестры. Специально так подбирали. Но грудь у Саши…
– Я понял, Рома. Понял, – перебил его Сергей со вздохом. – Но она опознала ее. Свидетеля не нашлось, который мог бы подтвердить ее алиби. Никто ее не видел выносящей мусор. И улики, найденные в квартире. Ботинки.
– Их ей могли подкинуть.
– Кто?
– Настоящий преступник. Преступница! Я докажу, что это не Сашка, – горячился Роман. – Я это чувствую…
Он выслушал десятиминутную лекцию о том, что если бы сотрудники полиции руководствовались одними чувствами, а не фактами, то народу в тюрьмах бы прибавилось.
Или их там не было бы вообще.
– Факты, Рома, вещь упрямая, – закончил Илюшин. – Пока они против Саши. Найдешь доказательства ее невиновности, милости просим к нам. А пока…
И Рома пошел дальше. Поехал прямо на свалку битых авто, куда отбуксировали машину, на которой разбился Женя с их управляющим.
– Купить хочешь, парень? – с сомнением глянул на него сотрудник стоянки, одновременно выполняющий роль сторожа, слесаря и утилизатора. – Зря. Дрова. Я могу тебе кое-что другое предложить. И недорого. Если повозиться, восстановить можно. Из двух – одну. Тут ведь тачки почти все отказные. Почти все! Редко кто на металлолом продает. Копейки стоить будет, оформление дороже. Мы и мудрим иногда. Так будешь смотреть?
– Прости. Нет. Мне бы именно на эту взглянуть. Поможешь?
Сотрудник свалки, назвавшийся Владимиром Игоревичем, разочарованно вздохнул, согласно кивнул и повел его к машине.
Уже на месте он указал на все проблемные места, не поддающиеся восстановлению, и повторил:
– Дрова.
– Да знаю я.
Роман влез в отдел для перчаток, убедился, что там пусто, пошарил под сиденьями, заглянул в покореженный багажник. Ничего.
– Я знаю. И покупать ее не собираюсь. Просто хотел посмотреть. На ней двое моих коллег разбились.
– Немудрено. С такими-то тормозами, – покивал Владимир Игоревич, вытирая грязные руки о карман спецовочного комбинезона.
