Со стороны это выглядело как если бы Черный Дракон бегал от посылаемых в него богами стрелами белых молний. Прекрасное, завораживающее, но в то же время – опасное зрелище, от вида которого стыла кровь в жилах.
Сам же воин, недавно выглядящий как простой человек, вдруг превратился в подобие монстра, с которым недавно бился отряд Хаджара.
– “Так вот откуда берутся элементы!” – подумал Хаджар, глядя на стоящее перед ним существо. Это была гуманоидная, искрящаяся молния, держащая в руках все то же древесное копье.
– РУАААР! – воин-молния, открывая жерло огненной пасти, выплеснул в сторону Хаджара целый поток из белоснежных, искрящихся копий.
Черный Клинок засверкал с такой скоростью, что на мгновение превратился в сплошную, непроницаему черную завесу. Каждое из копи-молний он превратил в исчезающие в воздухе искры.
Сам же воин, внезапно, исчез с того места, где стоял только что. Его движения были куда быстрее, чем у самого быстрого из всех противников Хаджара – убийцы Мертвой Луны, пришедшего по его душу на Гору Ненастий.
Чернокожий воин-маг попросту исчез в одном месте, появился в другом, бросил очередное копье-молнию и, снова исчезнув, повторил действия уже совершенно в ином месте.
Хаджар, отбив первой копье, сжал зубы от жгучей боли, пронзившей его правое плечо. Копье, удар которого он не мог ни увидеть, ни предвидеть, с легкостью пробило и его “новый” доспех Зова и саму плоть.
А когда, одновременно, в него полетело еще шесть таких, Хаджар понял, что в открытом бою, если не придумает способа нейтрализовать покров из молний, ничего не сможет противопоставить данному противнику.
И не потому, что тот был сильнее или опытней, а просто в данной конкретной ситуации его карты оказались лучше, чем те, что имелись на руках Хаджара.
Вновь оборачиваясь туманным черным драконом, Хаджар, перенимая опыт Гэлхада, разорвал дистанцию и ворвался в строй щитов стоявших неподалеку воинов.
– Эй! – возмущенно воскликнул Карейн, бьющийся с несколькими противниками. Причем двое из них имели вил гуманоидного водяного потока. – Это мои, командир! Найде себе…
Договорить он не успел по той простой причине, что Хаджар не стал слушать. Схватив одного из опрокинутых им чернокожих, он с легкостью вздернул его в воздух и швырнул в сторону мчащийся по его душу гуманоидной белой молнии.
– Ох демоны и боги! – воскликнул Карейн.
Он замерцал, будто воздух над костром и несколько копий-молний, Хаджар мог поклясться, прошли “сквозь” него! Карейн же, закончив мерцать, схватился за меч обеими руками и нанес мощным рубящий удар.
Взрываясь красной энергией; хаотичной, в клочья разрывающей потоки Реки Мира и оставляющей вокруг всполохи алого пламени, удар превратил два гуманоидных потока воды в исчезающей над землей пар.
– А мне было так интересно еще немного с ними потанцевать, – печально вздохнул Карейн и встал плечом к плечу с Хаджаром. При этом его на заботило, что встал он на лицо и грудь юной девушке, не встретившей и двадцатой весны. Напротив, он с силой нажал ей, хватающейся за жизнь, каблуком на шею. Кровавый всплеск, неприятный хруст и душа чернокожей уже полетела к Вечным Истокам. – Но, вижу, этот парень посильнее будет.
– Помоги девушкам, – процедил Хаджар.
Брошенный им снаряд в виде чернокожего воина оказался мгновенно испепелен тремя белыми молниями-копьями.
– Ты уверен? – Карейн, даже не оборачиваясь, взмахнул мечом.
Позади его и Хаджара спин взмыла на десятки метров к небу алая, будто кровавая (хотя, возможно, и не “будто”) стена. При этом она не просто поглотила сотни разнообразных стихийных заклинаний, но и на каждое ответила точной копией брошенного в выпаде меча Карейна.
Техника, явно не Императорского уровня, заставила Хаджара на мгновение, в восхищении и подозрение, забыть о текущем бое. Уж слишком знакомого рода энергией тянуло от всего, что было связано с Карейном(Имиром) Тарезом.
Кажется, Хаджар почти разгадал загадку о причине, по которой Хельмера так заботил клан торговцев.
– Да! – рявкнул Хаджар. – Мне нужно пространство для следующей техники! Ты только мешаешь!
– Как скажешь, – пожал плечами Карейн.
Стена за их спинами исчезла и несколько заклинаний ударили рядом с Хаджаром. Остальные с легкостью рассек шарф его Зова. Все же, в чем-то, он был даже лучше некогда привычного плаща.
Сам же Тарез, замерцав, уже меньше, чем через долю мгновения переместился к Рекке, Анис и Акене, которые втроем отражали натиск основных сил противника. Тулеп’Харус буквально горели желанием отправить к Вечным Источникам лежащую на траве Анетт.
– Ну ладно, – Хаджар раскрутил перед собой меч, а затем выполнил движение, пришедшее ему в голову только после сражения с Дереком.
Вместо того, чтобы наносить секущий, или рубящий удар, он выполнил один из самых скоростных выпадов, на которые был способен.
Глава 899
На этот раз не было ни разреза, ни шрама на теле реальности из которого бы выглянул нечеловеческий, желтый глаз.
На этот раз, после удара Хаджара, появилась лишь точка. Изнутри неё, на долю мгновения, показалось острие стального когтя, после чего в пространство ворвался горизонтальный вихрь.
Он втягивал в себя тонны земляного массива, закручивая их не к небу, а в сторону противника Хаджара.
Воин-молния, перестав мельтешить перед глазами, остановился. Он выставил перед собой древесное копье и что-то произнес. И если раньше лишь он сам выглядел как молния, то теперь так же стало выглядеть и его оружие.
Когда торнадо, обладающее неимоверной втягивающий силой, начало бросать в воина огромные каменные пласты, дробя их на острые пики и щебень, то воин вновь что-то произнес.
Его копье-молния увеличилось в размерах, а затем разветвилось сверкающей паутиной. И каждая нить этой паутины была точной копией самого копья. В итоге создалось впечатление, будто Talesh из Тулеп’Харус держит не одно копье, а сразу сотню. И каждое несло в себе неоспоримую смертельную угрозу.
Камни, брошенные торнадо, паутина белой молнии с легкостью превращала в пыль и капли обжигающей лавы. Но сила техники Черного Генерала была совершенно в ином.
Втягивающая сила Третьего Удара была настолько велика, что с самого воина начал постепенно слетать его покров белой молнии. Это выглядело несколько сюрреалистично.
Кусочки его тела-молнии, отрываясь от общего массива, исчезали внутри черного горизонтального торнадо. И там, где они пропадали, появлялась кровоточащая, черно-алая, бурая плоть.
Воин закричал то ли от боли, то ли от гнева. Теперь уже не только со стороны острия его копье-молния засветилось опасной паутиной, но и с обратной тоже. Десятки копия, сохраняя связь с основным, вонзились в землю и удержали воина от того, чтобы и самому исчезнуть в торнадо.
