– Мы решили! Мы! Не я!
Хаджар смотрел на вторую половину самого себя. Ту, что он отверг при рождении.
– Ты хотел сделать тоже самое и в этом мире, – прошептал он. – Я знал это… всегда знал…
– Ты слабак, – сплюнул второй Хаджар. – стоило поманить тебя пальцем и ты все бросил. И ради чего? Ради тех, кого ты называл родителями, чтобы те предали тебя?
– Они меня не предавали… – Хаджар прикрыл глаза. – Не предавала…
– “Разве мама не рассказывала тебе о том, кто ты такой?”
– “Твой отец не был святым, племянник! Никогда им не был! И все твое детство ты прожил во лжи той иллюзии, которую он соорудил вокруг тебя!”
– “Твои родители хотели заранее выбрать твой путь, чтобы ты прожил короткую, спокойную жизнь бессильного и безвольного!”
– “Она так и не рассказала тебе, кто ты такой на самом деле…”
– “Он так и не смог защитить ни тебя, ни мать…”
– “Они…”
– Хватит! – рявкнул Хаджар. – Хватит! Это не имеет никакого отношения к нашей битве.
– Имеет! – кричал в ответ второй Хаджар. – Ты забыл! Ты все забыл! Ты отказался от меня! Или, думаешь, если бы я был рядом, то этот жалкий Примус смог бы тебя обмануть? Если бы я был рядом – были бы живы все те, кого ты потерял! Если бы я был бы рядом, ты бы уже стал…
– Стал кем? – перебил Хаджар. – Или – чем? Если ты был рядом, я бы жил прошлым. А я не хочу!
– Не хочешь?! – взревел второй Хаджар. – Жить прошлым?! Трус!
Они вновь бросились друг на друга с мечами. Их клинки сверкали на невероятной скорости. Каждый знал, куда нанесет противник следующий удар и они заранее отбивали даже те, что так и не были нанесены. Они кружились в вихре рубящих ударов, неслись по полю нанося друг другу сотни секущий ударов, взлетали над золотистой травой, чтобы превратиться в пронзающий пространство выпад.
Их движения были быстрее, чем мог уследить глаз, а удары сильнее, чем мог бы выдержать крепчайщий из доспехов. Они кружили вокруг, оставляя на земле лишь легкую пыль вместо четких следов – настолько они были быстры.
Врубаясь в друг друга с первобытный яростью, осыпали искрами стали плечи и руки, а те возносились к небу и превращались в молнии. Синюю и черную, которые сплетались в неистовом танце двух рвущих друг друга драконов.
А в центре буйства стали, крови, мечей, ярости и красок, сидел старец. Он перебирал пальцами струны лютни и пел свою песню. То печальную, то грозную, то спокойную, то яростную, как битва, за которой он наблюдал.
– А-А-А-А! –закричал Хаджар.
Он резко остановился, крутанул корпусом, отбивая меч противника и, перехватывая свой собственный, двигаясь спиной вперед, ударил клинком себе под левый бок.
– Десять тысяч?! Мальчишка, ты сошел с ума.
– Для вас это пустяк.
За дверью послышались ругательства, а затем незнакомый голос попросил написать номер счета. В современном мире, не как раньше, свои счета были даже у подростков – появлялись непосредственно с покупкой телефона.
Дверь в его каморку отворилась. На пороге стоял высокий, тучноватый мужчина. За его спиной коварно улыбался тот самый коренастый паренек. Он, повторив свой красноречивый жест с пальцем у горла, прикрыл дверь и, судя по звуку, встал на стреме.
– Не то, что я люблю, – проворчал мужчина. – но, для разнообразия…
Он начал идти к нему, на ходу расстегивая пояс и стягивая штаны.
Да неужели? Неужели в этом мире есть такой монстр и извращенец одновременно, который смог бы изнасиловать его. Скрюченного, скукоженного инвалида.
Ну, пусть ублюдок подойдет поближе…
Когда мужчина оказался на расстоянии вытянутой руки, он рванул вперед и все тот же тюбик зубной пасты, превращенный в опасное оружие, вонзился в бедро монстру.
Тот закричал, только не от боли, а от испуга. Странно, но люди почему-то боятся, таких как он.
Ублюдок отвесил ему такую сильную пощечину, что голова дернулась и врезалась в стену. Судя по звуку – потекла кровь.
– Гребанный уродец, – прорычал мужчина.
Мужчина поднял спущенный штаны, затянул пояс и, хромая, вышел вон из коморки. С той стороны двери послышалась ругань.
Он, за все это время, так и не выпустил своего оружия из руки. Пока у него есть чем сражаться – он все преодолеет. Он всех переживет.
– Держись, дружище! – Эйнен, сквозь пески, бежал на помощь Хаджару, в одиночку сражавшемуся против дюжины разбойников-бедуинов.
Буквально прыгая на головы врагам, островитянин закрутил свой шест-копье. Израненный и окровавленный, он встал спиной к спине с Хаджаром, который выглядел не лучшим образом.
– Забавно, – просипел Хаджар, который чувствовал, что ему явно пробили легкое. – Неужели сляжем в этом клятом Море Песка?
– Все мы, когда-нибудь, умрем, – в своей раздражающей манере, ответил Эйнен.
Затем друзья переглянулись, улыбнулись и хором прорычали:
– Но не сегодня!
Глава 930
– Сиди тихо! – дверь захлопнулась за директором детского дома.
Он хотел сказать, что не сидит, а лежит, но говорить не мог, а читать надписи на стене директриса не собиралась. С
Старая мымра…
В этот день в учреждение приехали телевизионщики. Прямо в его день рождения…
Он лежал и смотрел в потолок. Как и всегда…
Мечтал о чем-то своем. О приключениях. О свободе. О возможности пробежаться по песку. Хоть раз. Как всегда…
Через час он услышал стук каблуков.
– Да где же этот туалет! – едва ли не прокричала молодая женщина.
Она открыла дверь.
Встретилась взглядом с ним и замерла. Она увидела грязное постельное белье, почувствовала затхлый запах вони, рассмотрела исписанную мелком стену и бойницу, заменявшую окно.
Затем был скандал.
Привели богатея, который еще и в правительстве, оказывается сидел.
Он устроил разнос. Нескольких людей уволили прямо в тот же день. В детский дом приехала сто и одна проверка. Количество телевизионщиков превысило все допустимые нормы и пределы.
Говно, брошенное в вентилятор усилиями лишь одной, заблудившейся в старом здании, помощницы депутата, долетело и до самого депутата.
Чтобы как-то, в тот же день, сгладить углы острой ситуации. Он тут же, на всю страну, в прямом эфире, заявил, что берет несчастного инвалида, перед которым провинилось государство в лице ответственных органов, под свою опеку. И сегодня же перевезет его в элитную клинику, которая возвышалась над городом, стоя на высоком холме.
