Соня сказала:
– Должно быть, оладьи хороши. В противном случае мне остается только подумать, что с завтрашнего дня еду объявили вне закона.
Тина хихикнула и вытерла рот.
Алекс одним движением проглотил оладью, которой набил себе рот, и ответил:
– Привет, Соня! Вы знаете, кто-то поломал "Леди Джейн"? – Глаза мальчика лихорадочно блестели, он говорил быстро и возбужденно.
Девушка нахмурилась:
– Поломал?
– Пробил в ней дыру, – объяснила Тина.
– Прямо в днище, – добавил Алекс, – она затонула.
– Немножко еще видно, – продолжала его сестра, – но большая часть уже под водой.
– То же самое случилось с двумя соседскими лодками. – Алекс болтал как сорока, не в силах остановиться. – Кто-то пробил в них дырки.
– Утопил, – сказала Тина.
– Эй, там, – произнесла Соня. – Вы двое слишком быстро говорите для меня. Не могу за вами угнаться.
Она взглянула на Сэйна.
Вид у него был не слишком-то довольный.
– Это правда? – спросила девушка.
– Даже чересчур.
Соня подошла к кухонной двери, открыла ее и увидела, что Хельга за центральным столом возится с коркой пирога.
– Когда у вас будет время, не могли бы подать мне кофе и, может быть, пару сладких рулетов?
– Конечно, прямо сейчас, – ответила кухарка.
– Смотрите, когда вам будет удобно.
Соня закрыла дверь и вернулась к столу, села наискосок от Сэйна.
– Это очень плохо?
– Прошлой ночью, – отозвался гигант, – я сказал, что Билл собирается доплыть до Гваделупы и привезти сюда полицию. Ну что ж, он этого не сделал. Кто-то открыл кингстоны и уничтожил корабль.
– Уничтожил?
– Затопил его, полностью. – Он подцепил вилкой яйца и отправил их в рот, продолжая: – Он лежит килем на дне океана, кабина рулевого едва виднеется над водой.
– В днище тоже дыра?
– Нет, Алекс сильно преувеличивает.
– Пре... что? – спросил мальчик.
Сэйн улыбнулся:
– Ешь свои оладьи, пока не свалился от истощения.
– Разве воду нельзя выкачать? – спросила Соня.
– Билл именно этим и собирался заняться, пока не обнаружил, что электрическая помпа сломана.
– В таком случае, ручная...
– Он работает над этим, – прервал Сэйн, – однако выкачать ручной помпой сотни галлонов воды из кают – это займет не меньше двух дней. За это время может случиться все, абсолютно все.
Бесс принесла Соне кофе и рулеты:
– Сегодня утром вы выглядите намного лучше.
– И чувствую себя тоже.
Бесс нежно дотронулась до испещренной синяками шеи Сони:
– Сильно болит?
– Не слишком. По крайней мере, до тех пор, пока я не пытаюсь слишком резко повернуть голову.
– Лучше всего в таких случаях помогает примочка из лука.
– Да?
– Я сама ее делаю, – объяснила Бесс.
– Никогда о таком не слышала.
– Самое лучшее средство от растяжения мышц, а у вас в конечном счете почти то же самое. Растяжение мышц. Единственная разница в том, что в нашем случае кто-то растянул их за вас.
– Примочка из лука, – повторила девушка, – думаю, я лучше откажусь от этой чести.
– Я все равно сделаю, – откликнулась Бесс. – Может быть, вы передумаете. Она и в самом деле хорошо помогает. Начисто снимает боль.
– Как? – с улыбкой спросил Рудольф. – Запах настолько силен, что пациент забывает о боли?
– Фома неверующий, – ответила Бесс, – но увидим, будет ли она действовать. – Женщина повернулась к Соне: – Это займет всего час или около того.
– В самом деле... – откликнулась она.
Бесс дотронулась до ее плеча:
– Потом вы будете меня благодарить. – С этими словами она повернулась и ушла обратно на кухню.
– Некоторые женщины... – начал Рудольф.
Алекс перебил его:
– Один раз она делала луковую примочку Тине.
– Я плохо пахла, – вмешалась его сестра.
– Несколько дней.
– Как печенка в обед, – закончила Тина.
Соня расхохоталась в голос, одинаково обрадованная и чувством юмора девочки, и присутствием духа в преддверии грядущей опасности.
Дети вернулись к своим оладьям.
– А что это здесь говорили о лодках Блендуэллов? – спросила Соня.
– Обе погибли, – ответил телохранитель. – С катером получилось так же, как и с "Леди Джейн", а в баллонах катамарана Кена дыра. Собственно говоря, целых три дыры. Прошлым вечером Билл пошел занять у них одну лодку, и таким образом обнаружились повреждения.
Он прекратил есть, несмотря на то что половина завтрака так и осталась на тарелке. Казалось, у мужчины начисто пропал аппетит. Он выглядел не на шутку встревоженным, думая, что события вышли из-под контроля и в ближайшее время могли пойти таким образом, о каком не хочется даже и думать. Девушка решила, что так оно и есть. Без связи с внешним миром исчезает надежда на помощь полиции, не говоря уже о приезде Доггерти. Придется справляться самостоятельно. Ей не хотелось даже думать, что маньяк уже на острове и выжидает нужный момент, чтобы сделать свое черное дело. И все же было совершенно очевидно, что так оно и есть.
Соня мечтала о том, чтобы отвернуться от телохранителя совсем и разговаривать только с детьми, потому что с этими невинными созданиями ей все еще могло быть весело. Со своей стороны Сэйн как будто нарочно старался погрузить ее в уныние. Сопя никогда не любила слушать рассказы о неприятных вещах и всеми силами стремилась их избежать. Она считала, что и без того довольно натерпелась, чтобы еще обсуждать то, что может случиться. Но телохранитель не собирался оставлять ее в покое. Понимая, что он рассчитывает на ее помощь и потому знакомит с создавшейся ситуацией, Соня все же не могла отделаться от мысли, что новости могли бы подождать хотя бы для того, чтобы она смогла спокойно позавтракать.
– В таком случае как вы дадите знать Джою и Хелен о том, что здесь происходит? – спросила она.
Девушка еще не прикасалась к завтраку и теперь поняла, что на самом деле вовсе не хотела есть. Чувство облегчения, которое она испытывала с утра от того, что хотя бы одно кошмарное событие закончилось благополучно, куда-то улетучилось, и ее обуревали дурные предчувствия, с которыми никак не совмещался здоровый аппетит.
