Видя град ледяных копий, летящих прямо на него, Хаджар не стал уворачиваться или применять стойку “Спокойного Ветра”. Прозвище “Безумный” он получил не просто так и даже в этой ситуации увидел возможность улучшить свое понимание сути меча.
Хаджар выставил вперед клинок и закружился среди ледяных осколков. Он двигался быстро, но в то же время плавно и грациозно. Одновременно разрубая, рассекая и отражая ледяные углы, он успевал уворачиваться от тех, чья скорость превосходила возможность его клинка.
В то время, пока Хаджар сражался со льдом, Рагар уже постепенно брал под контроль свои эмоции. Он отходил от шока утраты. Все меньше энергии сочилось сквозь его душевные раны. Все быстрее они затягивались и рубцевались.
С каждым упущенным мгновением, лед на стенах все креп, холод только увеличивался, а аура Рагара становилась крепче и целостнее.
Закрывалось окно возможности одолеть Рыцаря Духа и это все прекрасно понимали.
Эйнен, вытерев кровь с кромки рта, уже собирался ринуться в атаку, как увидел кружащегося в ледяном вихре Хаджара. Вернее, он увидел падающие на его товарища ледяные иглы.
Они напомнили ему собственный “Скалистый Берег” – одну из стоек техники “Обезьяньей Шерсти”. Её, когда был еще совсем ребенком он самолично выкрал из сундука оного путешественника.
Раньше он полагал, что удары шеста и копья, должны быть такими же прямыми и острыми, как скалы, обточенные нескончаемым натиском волн. И чем дольше они им сопротивлялись, тем острее становились. Но теперь, глядя на сражение своего друга, понимал, что был не прав.
Ведь он, Эйнен, не был скалой. И в руках держал не обломок гранитной породы. Он сражался вместе со своим копьем, а копье сражалось вместе с ним. Не было никакого смысла разделять их между собой. Ведь копье не было способно нанести удар без Эйнена, а Эйнен…. Для него копье – лишь символ. Ведь все вокруг, даже лед, может стать “Скалистым Берегом”, ибо все в этом мире с чем-то сражается.
Никто не живет в свое удовольствие. И даже птица, взлетая в небо, делает это лишь для того, чтобы найти пропитание.
Хаджар отбил последнее ледяное копье и, вытерев пот со лба, ощутил мощный порыв энергии. Сперва он решил, что Рагар готовит новый удар, но Рыцарь Духа все еще пребывал в состоянии шока и не был способен на нормальную атаку.
Порыв энергии исходил вовсе не от Северянина, а от Эйнена.
– Весьма вовремя, лысый! – выкрикнул Хаджар, с улыбкой приветствуя прорыв его друга на стадию Владеющего Копьем.
Глава 409
На мгновение из глаз Эйнена ударили два луча. Сформировавшись в наконечники копья, они пронзили пол перед ним. Сам же Эйнен ударом пятки отправил основание шеста-копья себе за спину и принял открытую стойку.
Легким кивком он ответил на выкрик Хаджара. Слышит Великая Черепаха, иногда его друг мог быть умнее мудреца, а порой – тупее навозного жука. Какой смысл сообщать противнику, о том что-то стал сильнее? Благо, Рагар все еще не мог в полной мере реагировать на окружающий мир.
Эйнен же продолжал стоять на месте, пребывая в состоянии близком к озарению. На краткий миг он смог увидеть отблеск Духа Копья во всем что его окружало. Как в растущих изо льда иглах, так и в снежинках и даже в собственных волосках на руке. Они не были прямыми и ровными. Изогнутые, они качались, но даже в них чувствовалось присуствие Духа.
Разве стойка “Скалистого Берега” была так проста? Разве её суть заключалась в том, чтобы наносить быстрые и сильные удары копьем, словно они были скалами, обточенными морем.
Нет, теперь Эйнен смог увидеть дальше и глубже.
Хаджар сотни раз видел, как его друг использует “Скалистый Берег” превращая свое копье в бурю смертоносных, прямых выпадов. Теперь же, когда островитянин выкрикнул:
– Скалистый Берег! – то произошло нечто совсем иное.
Если раньше его така представлялась в виде растущих из моря скал, то теперь это были… брызги. Острые и быстрые, целым роем они закрыли собой свод, а затем начали падать на Рагара с самых непредсказуемых направлений. Они изгибались, вращались, делали петли и сложные зигзаги.
Намного быстрее, нежели скалы, намного меньше и тоньше, они содержали в себе ту же силу и проникающий потенциал.
Видят вечерние звезды, теперь Хаджар не был уверен, что “Спокойный Ветер” смог бы спасти от его от смертельных ран, направь Эйнен эту атаку против него. И это при том, что техника “Зимы” Северянина снизила их скорость и силу едва ли не на треть.
Рагар взревел раненным зверем. Он занес над собой руки. Дух Снежного Волка вновь зарычал. Вокруг Рагара формировались отражения его ладоней. Они отражали, разбивали и крушили выпады Эйнена, в каждом ударе которого чувствовалось присуствие Духа Копья.
– Шакх! – выкрикнул Хаджар.
Пустынник кивнул. Присев на корточки, он вонзил два своих кинжала в песок.
– Песчаная бойня! – произнес он.
Этой техники Хаджар еще не видел. По Шакху было видно, что далась она ему с трудом. Забрав большую часть запаса энергии, она буквально превратилась руки использовавшего в песок. Вместе с кинжалами они ухнули куда-то под пол, чтобы мгновение позже под ногами Рагара взорвалась ледяная корка.
Из-под неё вылетели два песчаных торнадо. Кружась. Они постепенно уплотнялись, пока не сформировали точные копии предплечий Шакха с такими же кинжалами. Вот только размерами они превосходили самого Северянина.
Каждый кинжал – три с половиной метра в длину. Плотные, будто настоящие, они наносили сокрушительные удары по цели. Задрожал пол. То и дело от столкновения песчаных атак и ледяной защиты разносилось эхо. Полное силы и энергии, оно выбивало в стенах впадины глубиной в полметра.
Любой такой отголосок битвы убил бы не только смертного, но и практикующего ступени Формирования.
– Хаджар, вместе! – Эйнен вновь занес копье за спину.
Одновременно с его тысячей брызг “Скалистого Берега”, Хаджар использовал “Крепчающий Ветер” вместе с “Весенним Ветром”. К тысяче проникающих брызг присоединилась волна ветра, внутри которого плясали драконы, внутри тел которых сверкали клинки – копии Горного Ветра.
Совместная атака двух воинов, достигших стадии Владения, все же смогла пробить защиту Рагара. Его ледяные длани треснули. Их пронзили брызги-копья, а затем вся мощь цунами режущего ветра обрушилась прямо на грудь Северянина.
Но даже этого не хватило, чтобы отбросить Рыцаря. Его даже не протащило по полу. Рагара лишь сделал несколько шагов назад, а из его рта вырвалось несколько капель крови.
Они смогли лишь оставить несколько разрезов на броне, порвать кольца на кольчуге и слегка ранить торс Северянина. Судя по крови изо рта – небольшие внутренние повреждения дополнили картину.
Эйнен, Шакх и Хаджар вновь стояли плечом к плечу. Тяжело дышащие, израненные, они смотрели на стоявшего перед ними Рыцаря Духа. Взгляд Рагара приобретал все больше и больше осмысленности. Его душевные раны затягивались, а энергия больше не сочилась в пространство.
