Эйнен, вонзив в песок посох-копье, прикрыл глаза, а затем резко поднял веки. Его фиолетовые глаза вспыхнули ярким светом, а вместо одного зрачка появилось сразу два. Его кожа замерцала всеми цветами радуги и Хаджар мог поклястся, что местами на ней проступал ровный узор чейшуйчатой брони.
От далекого предка Эйнен получил возможность призывать защиту, которая по крепости превосходила доспех на шейхе Умаре. Действительно – наследие можно было считать козырной картой, которой не стоило разбрасываться при любом удобном случае.
– Сначала попробуй свой лучший удар без зова, – предложил Эйнен.
Он вытащил из песка оружие и принял защитную стойку. Тени вокруг него взвились, принимая очертания сомкнувшей объятья обезьяны, в центре которых и стоял Эйнен. Сквозь пелену мрака мерцание его кожи-чешую выглядело даже, в какой-то степени, красиво.
Хаджар, обнажив Горный Ветер, сделал им пробный взмах. Пока татуировка молчала, особых изменений он не ощущал. Разве что сам клинок подходил ему намного больше предыдущего. От нехитрого взмаха по песку поползли змейки еле заметных порезов. Но даже это восхитило бы знающего в Пути Меча практикующего и, может, немного напрягло адепта.
При помощи внутреннего “черного меча”, Хаджар использовал упрощенную версию Весеннего Ветра. В тот же миг вокруг него закружил веселый ветер. Он игрался с песчаной пылью, закручивая её в миниатюрные смерчи и торнадо.
Выставив клинок перед собой, Хаджар представил как оторвавший от ветки лист упал на грудь Эйнену.
– Падающий Лист! – произнес Хаджар, делая резкий, секущий удар клинком.
Поток ветра, сорвавший с клинка, принял смутные, легкие очертания драконьей пасти, истончающиеся до состояния призрачного клинка. Удар, оставляя за собой легкий синий шлейф, впился в защиту Эйнена. Оставив на руках обезьяны глубокий порез, он истаял во тьме. Эйнен покачнулся, но устоял. Ни единого следа на его теле, лишь капли пота стекающие по высокому лбу.
В этот момент Хаджар понял, что если бы они сражались всерьез, то, скорее всего, островитянин легко бы одержал верх. Не потому что был сильнее по всем статьям, а благодаря своему козырю.
– Теперь Зов, – голос островитянина тоже слегка изменился. В его тоне слышались отзвуки плескавшейся в воде рыбы. Довольно жуткое ощущение. – все как на тренировках и постарайся не потерять сознание.
– Это было всего один раз – отмахнулся Хаджар.
Ответом ему стала азартная полуулыбка. Эйнен явно его раззадоривал. Все же, Хаджар впервые собирался применить Зов вкупе со своими техниками.
Мысленно Хаджар обратился к татуировке на левой стороне груди. Он “привел” к ней поток энергии и та вспыхнула. На плечи Хаджару лег еле азметный, рваный, потрепанный плащ из черно-синего тумана. Точной такой же изредка срывался с лезвия Горного Ветра.
Хаджар этого не знал, но Эйнен всегда напрягался, когда Хаджар выполнял призыв. Среди наследников существовала определенная градация, о которой Островитянин не собирался рассказывать своему спутнику. Слишком болезненные воспоминания с этим были связаны…
На Островах, где зов дело пусть и не самое обычное, на распостраненное, об этих уровнях все хорошо знали.
Если при Зове менялось тело Наследника, то это самый низший уровень. Слабейший из Зовов, дарующий краткосрочное усиление какой-либо способности или особенности организма. В случае Эйнена – Зов делал его защиту необычайно крепкой для такого уровня Пути Развития.
Дальше шла стадия, когда Наследник, во время Зова, получал предмет “внешний”. В основном, это проявлялось в появляющихся призрачных доспехах. Таких Наследников было намного меньше и их сила в разы превосходила менее удачливых “коллег”.
Третья и последняя – когда при Зове Наследники получали особое оружие. О таком Эйнен только слышал и никогда не видел собственными глазами.
Почему же он не рассказывал об этом Северянин? Просто потому, что никак не мог определить к какой из категорий относится его спутник. Плащ, туманом лежавший на плечах, явно свидетельствовал о второй. Но вот черная дымка вокруг клинка… может именно так выглядела третья?
С этим варваром не соскучишься – постоянно рядом с ним творилась натуральная демоновщина.
Хаджар же терялся в подаренных Зовом ощущениях. Он, как никогда прежде, отчетливо ощущал потоки ветра вокруг себя. Они выглядели мириадами ручьев, среди которых, порой, появлялось свободное пространство. На тренировках Хаджа выяснил, что в этом пространстве он может двигаться в полтора раза быстрее обычного.
Именно это он и сделал. Дождавшись, когда между ручьев ветра появится промежуток, Хаджар шагнул в него.
Для простого зрителя это выглядело бы как если Хаджар, обернувшись черным дымом, исчезнув одном месте и появился в другом. За мгновение преодолевая расстояние в десяток метров, он переместился аккурат за спину Эйнена.
Последний, все же, сумел различить вспышку силуэта и даже несколько движений оппонента.
Используя всю энергию, островитянин максимально укрепил свою защиту. Он не собирался контр-атаковать, лишь выдержать самый сильный удар Хаджара. Эйнен был уверен в том, что на данный момент их силы были равны.
Хаджар же, окруженный потоками синего ветра, в этот момент сделал наяву то, что опробовал во время битвы с внутренним драконом. “Взяв” внутренний черный клинок, он не присоединил его к реальному, а буквально вложил внутрь.
Если мгновение назад с лезвия Горного Ветра лишь изредка срывались лоскуты черного тумана, то теперь он буквально сочился с режущей кромки.
С мощным ревом, Хаджар, представляя упавший на спину Эйнену лист, сделал секущий удар снизу вверх. Его меч двигался с такой скоростью, что буквально разрезал потоки ветра. Те, обрываясь, бушевали, взметая клубы песчаной пыли. За мечом оставался черный шлейф, внутри которого кружился едва заметный силуэт танцующего дракона.
Удар пришелся аккурат по теням Эйнена. Упругие, они смягчили ревущую энергию, но, к удивлению обоих практикующих, не смогли её полностью остановить.
Удар, пройдя защиту Эйнена, ослабнув едва ли не вдвое, все же пошел дальше. Прямо в сторону затылка Островитянина.
Хаджар никак не успевал перенаправить меч и, тем более, отменить технику. Слишком больше скорости, слишком много энергии.
Чувствуя, как ледяные пальцы смерти сдавливая сердце, Эйнен развернулся на пятках. Его кожа-чешуя вспыхнула радугой и взвился посох-копье. Столкнувшись с мечом, оно создало взрыв такой силы, что обоих спаррингующихся отбросило в разные стороны.
Каждый, пролетев по три метра, упал в песок и тяжело задышал.
С плеч Хаджара пропал черный плащ, а Горный Ветер вновь выглядел не совсем обычным, но простым клинком. На спине Эйнена расплывалась неприятная, фиолетовая гематома – туда добралось эхо от удара. Но все же, Островитянин был цел. Разве что кожа его уже не мерцала.
