– Ваш дедушка тут очень даже при чем! – жестко ответила художница. – Как только он увидел эту картину в группе вотсап или как только с ним связались дальние родственники его жены, которые все еще живут в мошаве, он поехал в Хайфу следить за мной. И конечно, вскоре выследил, с кем я общаюсь. А в ночь моего отъезда моего знакомого удавили!
Маргарита быстро заговорила, обращаясь к Магру. Тот слушал, не меняя позы, повернув голову вполоборота. Когда девушка замолчала, он повернулся полностью. Теперь он смотрел на Александру. «Оценивающе, – мелькнуло у нее в голове. – Он меня будто взвешивает». Затем заговорил и он. Голос у него оказался низкий, мелодичный, и никакого волнения в нем не слышалось. Хотя Александра его понимала, она не мешала растерянной Маргарите переводить.
– Дедушка говорит, что понимает, о ком речь, но он не знал, что этот человек умер, – торопилась Маргарита. – Он действительно следил за вами в Хайфе, хотел с вами пообщаться, сделать очень интересное предложение. Но ему не удалось. Он видел, как вы ездили с этим мужчиной и ходили к нему на квартиру. Он дождался, когда вы уедете на такси, поднялся к нему и купил у него информацию о вас. Все, что тот знал, – номер вотсап, электронный адрес, вашу фотографию.
– Купил?!
– Да, и дедушка говорит, что тот потребовал и получил большую сумму наличными. Но ваш знакомый был в полном порядке, когда дедушка уехал от него в аэропорт. Он решил лететь следом за вами в Москву. Я прилетела чуть позже.
– Значит, ваш дедушка купил информацию обо мне? – Александра налила полный стакан воды из-под крана и осушила его. – Я даже польщена. Ну вот, вы у меня дома. Столько трудов, расходов… Человек погиб. А ведь мой адрес вы узнали бы и так, от Иланы. Даром. Это ведь она вас ко мне отправила. А я всего лишь должна передать вам журнал.
– Пакет, – уточнила Маргарита.
– Я открыла пакет, Илана мне разрешила. Там старый журнал.
– Да мне все равно, – в голосе девушки зазвучала раздраженная нота. – Возьмите деньги и отдайте мне пакет. И мы сразу уйдем.
Александра не пошевелилась, не протянула руки к конверту. Магр ждал. Он снова был совершенно непроницаем.
– Что будет с Артуром Камински? – спросила художница чуть севшим голосом. – Вы ведь теперь знаете, где он живет.
– А что с ним может случиться? – Маргарита не скрывала нетерпения. – Мы никому зла не делаем. Это он шантажирует нас.
– Он? Разве не Илана? Потому что…
Генрих Магр заговорил, и внучка принялась переводить:
– У нас уважаемая состоятельная семья, и он это знает, хочет этим воспользоваться. Повредить он нам не может, но облить грязью – вполне. Любой лжи кто-нибудь поверит. Он знает, что мы никогда не обратимся в полицию из уважения к памяти его покойной сестры… Артур Камински всегда был жадным авантюристом, без принципов. Дедушка говорит, что не причинит ему никакого вреда.
Александра перебила:
– Раз уж ваш дедушка не хочет общаться со мной напрямую, передайте ему, что, судя по всему, Артур Камински все же не был братом-близнецом вашей бабушки. Кстати, нельзя ли увидеть ее фотографию? В обмен я тут же передам вам журнал. Деньги не возьму.
– Этого я переводить не буду. – Маргарита в упор смотрела на Александру, словно пытаясь прочитать ее мысли. – Почему вы так интересуетесь нашей семьей? Что мы вам сделали?
– Так я могу увидеть фотографию? – Александра проигнорировала вопрос.
– У меня нет никаких фотографий.
– Я не сомневаюсь в том, что ваша бабушка терпеть не могла фотографироваться.
Маргарита сжала губы так, что они побелели. Затем процедила:
– Какое вам дело до моей бабушки? Ее все любили и уважали. У нее было трое детей и пятеро внуков. Она много занималась благотворительностью и жила как праведница!
Александра достала из сумки журнал, вновь упакованный в кусок покоробившейся черной кожи и протянула его Маргарите:
– Возьмите. Мне не нужно видеть фотографии Иланы Магр. Достаточно посмотреть на вас. Вы с ней очень похожи. Одно лицо.
Не сводя с Александры взгляда, Маргарита взяла сверток так осторожно, словно опасалась подвоха.
– А где вы видели бабушку? – спросила она.
– В этом самом журнале, который здесь, внутри. – Александра взглянула на Магра. – Может быть, вы тоже увидите эту фотографию. Хотя сомневаюсь.
Генрих Магр снова обратился к внучке. Та послушно перевела:
– Сколько?
– В каком смысле?
– Дедушка спрашивает, сколько вы хотите?
– Я хочу, чтобы вы ушли.
Не произнеся больше ни слова, Маргарита подошла к Магру и передала ему сверток. Тот одним рывком разорвал скотч, которым Александра заклеила края кожаной обертки. Вытащил журнал, с каменным лицом пролистал его и, сложив пополам, сунул во внутренний карман куртки. Затем, не прощаясь, направился к двери.
Маргарита последовала за ним, но на пороге обернулась. Шаги ее спутника уже звучали на лестнице – размеренные, четкие, как удары метронома.
– Мы с бабушкой действительно очень похожи. Только я блондинка. Бабушка была, конечно, уже седая, но красилась в каштановый цвет, такой у нее был в молодости.
Александра кивнула:
– Да, сходство удивительное. А ваша бабушка играла на пианино?
Маргарита удивленно подняла русые брови:
– На пианино? Нет… У нас и пианино в доме никогда не было.
Когда за ней закрылась дверь, Александра заметила конверт, оставленный на кухонном столе. Схватив его, она бросилась вдогонку за девушкой.
…Но, сбежав по лестнице и чуть не споткнувшись на последних ступеньках, художница увидела только красные габаритные огни машины, исчезавшей в подворотне.
Снова пошел снег. В окне дома напротив, во втором этаже, засверкала елочная гирлянда. Разноцветные огни загорались и потухали в разном темпе, с разной скоростью, словно пытались исполнить сложную мелодию.
Вернувшись в квартиру, Александра с минуту колебалась, глядя на конверт, окончательно измявшийся в ее кулаке. Затем взяла телефон и набрала номер службы спасения.
* * *
– Однажды мне принесли на реставрацию полотно двадцатых годов прошлого века…
Александра смотрела себе под ноги, стараясь не ступать в рыжие ручьи, бегущие по мостовой. За несколько дней до Нового года неожиданно наступила весна – с теплым ванильным ветром, ясными звездными ночами, обманчивым ласковым теплом. Снег стремительно таял, на газонах обнажилась трава, ветви деревьев стали багровыми, на них набухали почки. Марина Алешина шла рядом, расстегнув пальто, развязав на груди шелковый шарф, подставляя лицо солнцу. Подруги возвращались с блошиного рынка, открывшегося незадолго до праздников. Марину интересовали исключительно пластики, и, порывшись среди вещей, казавшихся копеечным хламом, она сделала несколько приобретений. Судя по ее довольному виду – интересных. Александра обводила выставленные на прилавках товары невидящим взглядом, ни на чем не останавливаясь. Она не купила ничего.
