– Как поживает Алисия? – повторила я и моментально ощутила прилив адреналина к сердцу. Мой мозг, наконец, понял, что только что сделали мои губы. – Ваша коллега.
Он кивнул, затем покачал головой и спросил:
– Извини. Но откуда ты знаешь Алисию? Разве ты вернулась в клинику?
Я лишь покачала головой и улыбнулась. Заметив, как он пытается что-то сказать или сделать, я решила, что сейчас самое время отойти подальше от ручной гранаты, из которой я только что выдернула чеку.
– В любом случае, было приятно увидеть вас, Роан, – сказала я. – Счастливого праздника.
Когда я уходила, он повернулся и спросил:
– Но, Сафайр… что ты имела в виду?
– Некогда разговаривать. Тороплюсь. Нужно бежать.
Я пулей проскочила последний отрезок пути по холму, наверное, со скоростью миль сто в час. Роскошные деревья, украшенные массой белых мерцающих огоньков. Рестораны, полные богатых людей. Я летела мимо художественных галерей, агентств по продаже недвижимости, маникюрных салонов с розовыми люстрами. Когда я добралась до вершины холма, уже стемнело. Я встала, подбоченилась и посмотрела вниз. Я дышала так шумно, что могла слышать лишь собственное дыхание.
34
Оуэн сидит в комнате с бледно-голубыми стенами, широким окном – с одной стороны и высоким и узким – с другой, с непрозрачным рельефным стеклом и тремя белыми вертикальными металлическими прутьями.
Перед ним инспектор Керри и еще один полицейский, инспектор по имени Джек Генри. На нем поверх обтягивающей белой рубашки очень красивый синий костюм. У него светлые волосы, как у инспектора Керри, и они примерно одного возраста. Вместе они выглядят странно, как парочка, которая только что заказала пиццу в сетевом ресторане «Зиззи» и теперь натужно пытается придумать, о чем им поговорить.
– Итак, Оуэн. – Инспектор Керри улыбается и перелистывает свои бумаги. – Я очень благодарна вам за то, что вы согласились приехать так срочно, и за ваше сотрудничество. Спасибо.
– Ничего страшного, – отвечает Оуэн.
– Мы постараемся сделать ваше пребывание здесь как можно короче. Я уверена, вас ждут собственные срочные дела. Но, к вашему сведению, у нас есть ордер, позволяющий нам задержать вас на сутки для проведения допроса. Поэтому, если вам нужно с кем-то поговорить, просто дайте нам знать, и мы свяжемся с ними вместо вас. Договорились?
Она снова улыбается.
Оуэн кивает.
– Итак, Оуэн, – начинает она, включив диктофон на запись. – Вернемся к вечеру четырнадцатого февраля, если не возражаете. Я знаю, мы уже о нем говорили, но сейчас нам необходимо это официально зафиксировать, так что этот разговор записывается. Значит, вы в тот вечер выходили из дома?
– Да.
– И где вы были?
– В итальянском ресторане. На Шафтсбери-авеню.
– С кем вы были?
– С женщиной по имени Диана Вурт. На свидании.
– И вы там выпили?
– Я выпил несколько бокалов.
– Можете сказать, сколько? Примерно?
– Мы выпили на двоих бутылку шампанского, затем бутылку красного вина. И по коктейлю. Я особо не пью, так что для меня это было довольно много.
– Господи! – ахает инспектор Керри. – Я бы сказала, это для любого довольно много!
Она обменивается взглядом с инспектором Генри. Тот качает головой и улыбается.
– Итак, – продолжает она. – Вы были нетрезвым, когда пришли домой?
– Да, я был изрядно пьян.
– И в какое время это было?
– Примерно в одиннадцать тридцать. Может, позже.
– А что вы делали, когда вернулись домой? Не могли бы вы еще раз рассказать нам об этом? Как вы добирались до дома?
– Я поехал на метро до Финчли-роуд. Затем пошел пешком к своему дому через Уинтерхэм-Гарденс.
– А потом?
– Я увидел фигуру в толстовке возле дома напротив. Я вошел в свою квартиру. И лег спать.
– Давайте вернемся, если не возражаете, к вашей дороге от станции метро в тот вечер.
Вспомнив женщину, ее испуганный взгляд, ее палец над иконкой экстренной помощи на экране телефона, Оуэн слегка бледнеет.
– Вы ведь наверняка видели кого-нибудь, когда шли домой?
Он качает головой.
– Да или нет? Пожалуйста, ответьте, мистер Пик.
– Нет, – говорит он. – Нет, я никого не видел.
– А что насчет этой леди?
Инспектор Керри передает ему фотографию. На ней привлекательная молодая женщина. Похоже на официальный корпоративный снимок. У нее длинные светлые волосы и красная блузка. Оуэн качает головой и нервно потирает подбородок.
– Нет, – говорит он. – Первый раз вижу.
– Но эта женщина живет через пару домов от вас. И, по ее словам, в ту ночь, о которой идет речь, вы около полуночи угрожали ей. Вы пытались преградить ей путь. Вы назвали ее «сукой». Она говорит, что вы ее очень-очень напугали, и она чуть не позвонила в полицию.
Оуэн глубоко вздыхает.
– Это не совсем так.
– Значит, вы все же помните эту женщину.
– Да, теперь вспомнил. Просто не узнал ее на фотографии. Но я помню, она была там. Она смотрела в свой телефон. Она меня не заметила. И это она встала у меня на пути. Она была со мной груба. Я лишь защищался. Отреагировал на ее грубость. Ради бога. – Он раздраженно складывает на груди руки.
– Хорошо, вы идете домой. У вас произошла ссора с этой женщиной. Вы около полуночи возле дома вашего соседа видите девушку. Можете ли вы сейчас описать ее? Любые детали, какие вам запомнились.
Оуэн вздыхает.
– Но мне больше нечего сказать. Я не знаю. Было поздно. Было темно. Я был довольно пьян. Это могло быть что угодно.
– Просто попробуйте вспомнить, Оуэн, пожалуйста.
– Я видел… – Он умолкает, силясь мысленно вернуться туда, к стенам своего дома, к холодному облачку своего дыхания. – Фигуру. В капюшоне. Стройную. Не очень высокую. Среднего роста. Сначала я подумал, что это мужчина. Он смотрел вперед, на тропинку у ворот. Он стоял, сунув руки в карманы, и его локти торчали вот так. – Оуэн изображает локтями заостренные крылья. – А потом, примерно через минуту… меньше, через полминуты… он вполоборота повернулся ко мне, и я увидел, что это, скорее всего, девушка. С такими… – он подыскивает нужное слово, – пышными волосами.
– Пышными? Вы имеете в виду афро-карибский тип волос?
– Не знаю, – говорит он. – Я даже не понимаю, что это значит.
– Ладно. Итак, вы видели эту фигуру. И что случилось потом?
Оуэн осторожно качает головой, пытаясь отыскать в памяти тот момент, который последовал сразу за тем, как они с девушкой встретились взглядами. Но там ничего нет.
