Хотя я легко общаюсь с душами умерших, трупы меня пугают. Они напоминают мне опустевшие дома, из которых выехали прежние жильцы, а вселиться может кто-то новый и страшный.
Я не могу припомнить, чтобы такое случалось, хоть у меня и есть сомнения относительно продавца магазина «7-Одиннадцать» в Пико-Мундо.
Уже у дорожки я перевернул тело на спину и узнал змееподобного мужчину, который стрелял в меня из «тазера».
Не Дэнни. Я с облегчением выдохнул.
И тут же мои нервы натянулись, как струны, а по телу пробежала дрожь. Лицо мертвеца не походило на лица других трупов, которые мне доводилось видеть.
Глаза закатились под веки так далеко, что не осталось и серпика зеленого. И хотя умер он часа два тому назад, не больше, глазные яблоки выпучились, словно какая-то внутренняя сила выдавливала их из глазниц.
Будь его лицо мертвенно-белым, меня бы это не удивило. А если бы кожа приобрела светло-зеленый оттенок, какой обычно появляется в первый день после смерти, я бы задался вопросом, что ускорило процесс разложения, но тоже не удивился бы.
Но на меня смотрело не мертвенно-белое лицо и не светло-зеленое, а серое, разных оттенков, от цвета золы до чуть ли не угольного. И кожа туго обтягивала кости, словно жизнь была соком, который высосали из тела.
Нижняя челюсть отвисла. Язык исчез. У меня не создалось ощущения, что его выдрали. Скорее мужчина проглотил язык. Взял и проглотил.
Ран я не видел. И хотя причина смерти интересовала меня, не собирался раздевать труп.
Перекатил обратно, лицом вниз, в поисках бумажника. Не нашел.
Если этот человек не умер в результате несчастного случая, если его убили, то сделал это не Дэнни Джессап. То есть по всему выходило, что убийцей мог быть лишь один из сообщников мужчины.
Подняв рюкзак и закинув его за спину, я продолжил путь в прежнем направлении. Несколько раз оглядывался, ожидая, что труп уже вылез на дорожку, но он так и остался в воде.
Глава 17
Со временем я повернул на юго-восток, в другой тоннель. Темный.
Однако света, поступающего из первого тоннеля, хватило, чтобы я нашел выключатель. Изготовленный из нержавеющей стали, он крепился к стене на высоте шести футов. Из этого следовало, что разработчики подземного комплекса полагали, что до такой высоты вода никогда не поднимется. Тем самым подтвердилась моя догадка о том, что размеры тоннелей были куда как больше, чем требовалось для того, чтобы пропустить водяной поток даже после самого мощного ливня.
Я повернул выключатель. Тоннель впереди осветился, как, возможно, и все остальные, с ним связанные.
Поскольку теперь я решил идти на юго-восток, тогда как гроза приближалась с севера, то воды в этом тоннеле не было.
И бетон практически высох после последнего ливня. Дно тоннеля покрывал светло-серый осадок вперемежку с мелкими предметами, которые не унесла с собой вода.
Я поискал на осадке следы, но не обнаружил ни одного. Если Дэнни и его похитители шли этим путем, они оставались на дорожке.
Мое шестое чувство тянуло меня вперед. Я зашагал чуть быстрее, чем раньше… задаваясь вопросом…
На улицах Пико-Мундо встречались люки ливневой канализации. Тяжелые чугунные диски, которые поднимались из гнезд с помощью специальных инструментов.
Логика подсказывала, что водопровод и энергетические коммуникации, которыми ведал департамент водо- и электроснабжения, и система канализационных стоков, относящаяся к департаменту канализации, не должны соединяться со сливными тоннелями, которые намного превосходили их по размерам и протяженности. С другой стороны, в моем подземном путешествии я вроде бы должен был миновать множество шахт обслуживания тоннелей…
Однако, пройдя много миль по первому тоннелю, я не встретил ни одного места, где мог бы подняться на поверхность, за исключением того, где и попал в тоннель. А в новом тоннеле, пройдя каких-то двести ярдов, поравнялся с железной дверью в стене.
Психический магнетизм, который направлял меня к Дэнни Джессапу, к двери не потянул. Мною двигало исключительно любопытство.
Такая же тяжелая и массивная, как первые две, эта дверь также открылась на удивление легко. За ней я нашел выключатель и Т-образный коридор. В торцах перекладины находились еще две двери.
Одна открывалась на маленькую площадку, от которой спирально поднималась вверх металлическая лестница. Я не сомневался, что привела бы она еще в одну каменную будку, ничем не отличающуюся от той, в которую я вломился, и принадлежащую Службе контроля ливневых тоннелей округа Маравилья.
За второй дверью оказалось более просторное помещение с высоким потолком и пролет обычных ступеней, которые поднимались на двадцать футов к двери с надписью на табличке «ДВиЭПМ».
Я расшифровал надпись как «Департамент водо- и электроснабжения Пико-Мундо». Ниже, прямо на стали, черным маркером написали «16S-SW-V2453», но мне эта последовательность цифр и букв ничего не говорила.
К двери я подходить не стал. Мне стало ясно, что подземные системы департамента водо- и электроснабжения и Службы контроля ливневых тоннелей пересекаются как минимум в нескольких местах.
Я не знал, почему эта информация может оказаться полезной, но чувствовал, что она мне пригодится.
Вернувшись в тоннель и убедившись, что похожий на змею, с закатившимися под веки зрачками мужчина меня не ждет, я продолжил путь на юго-восток.
При пересечении еще с одним тоннелем пешеходная дорожка, поднятая над дном, оборвалась. И на покрывающем дно осадке появились следы, которые вели к тому месту, где дорожка начиналась вновь.
Я спрыгнул на дно тоннеля и наклонился над следами.
Следы Дэнни отличались от других. После многочисленных переломов (а кости у страдающих несовершенным остеогенезом далеко не всегда срастаются правильно) правая нога Дэнни стала на дюйм короче левой и вывернулась. Так что он прихрамывал и подволакивал правую ногу.
«Будь я еще и горбуном, — как-то сказал он, — то получил бы пожизненную работу на колокольне собора Парижской Богоматери, с неплохими премиями, но, как обычно, мать-природа обошлась со мной несправедливо».
При небольшом росточке он и размером стопы не отличался от двенадцатилетнего ребенка. И его правая нога была на размер больше левой.
Никто другой такие следы оставить не мог.
Когда я прикинул, как далеко ему пришлось идти, мне стало дурно. Я разозлился на похитителей и испугался за Дэнни.
Он, конечно, мог пройти небольшое расстояние (несколько кварталов по торговому центру), не испытывая боли, иногда даже дискомфорта. Но столь дальняя прогулка наверняка была для него сущей мукой.
Раньше я думал, что Дэнни увели с собой два человека: его биологический отец, Саймон Мейкпис, и безымянный, змееподобный мужчина, теперь покинувший этот мир. Однако по дну пересохшего тоннеля тянулись еще три цепочки следов.
