— Значит, ты у меня старшой... - с расстановкой произнес Мазур. - Как, бывало, не раз в прежние времена...
-- Он самый, - сказал Лаврик. - Ради соблюдения формальностей - «Радуга-пять», «Солнечный ветер – четырнадцать». Подтверждаются мои полномочия?
- В лучшем виде, - кивнул Мазур.
- Нормальный пароль, - удовлетворенно сказал Лаврик. - А то порой такие хохмы случаются... Вот тебе реальный случай из жизни. Читал я как-то мемуары Федорова. Был в Отечественную, если ты подзабыл, такой крупный партизанский командир, в генералы вышел, Героя дали. Там вот, писал он: однажды разрабатывали пароли и отзывы для явочных квартир и местных явок. Вот в одной из подпольных организаций и отчебучили, уж не знаю, что им в голову пришло... Пароль, в общем, был нормальный: «Куда путь держите?» А вот отзыв... «Из праха былого в прекрасное будущее». Серьезно, сам читал. Ну, конечно, дали втык и все эти красивости похерили. Ляпни такое на улице при посторонних...
Нет, полное впечатление, что он не намерен говорить о деле. А это довольно странно...
Он решился. И сказал твердо:
- Лаврик, ты, конечно, старшой, кто бы спорил и обсуждал приказы. Но... Я тебя сто лег знаю как облупленного. И под погонами прошагал сорок с лишним лет. Есть в происходящем некая странность, уж это-то я просекаю. Тебе бы следовало инструкции мне давать, задачи ставить, в курс дела вводить... Эго азбука. А ты болтаешь о чем угодно, только не о деле. Скажи хотя бы, с какого перепугу у меня в шкафу -- здешний адмиральский мундир, явно на меня пошитый? И с какой такой радости я удостоился послезавтра неофициального приема у президента? Что тут вообще творится?
На лице Лаврика появилось странное выражение... нет, так будет не совсем точно. Правильнее сказать - выражение, совершенно Лаврику несвойственное. Мазур его видел всяким - злым, смертельно уставшим, мучительно ломавшим голову над непонятной загадкой, которую требовалось разгадать в кратчайшие сроки. Но припомнить не мог, когда видел на лице Самарина растерянность. А сейчас, никаких сомнений, это была именно она.
- Проше всего с мундиром, - сказал Лаврик, словно бы избегая встречаться с ним взглядом. - Ты ведь уже был самым официальным образом африканским генералом. А теперь столь же официальным образом стал адмиралом здешнего военно-морского флота. Президенту о твоем приезде доложили неделю назад - о прибытии таких персон, как генералы и адмиралы, пусть отставленные, его полагается обязательно ставить в известность. Он меня принял, тоже совершенно неофициальным образом, немного порасспросил о тебе: кто таков, где служил, за что получил адмирала. Судя по некоторым вопросам, у него имеется на тебя небольшое досье, составленное в первый твой приезд. Еще через два дня снова вызвал и сунул мне бумагу. Она у меня с собой, но тебе нет смысла читать - все равно не поймешь ни слова, она ж на испанском. В общем, он тебе присвоил звание примо-адмирала. Верховный главнокомандующий, имеет право... Без зачисления на службу. Вообще-то это у них старая традиция, еще в начале века родившаяся: за некие заслуги присваивают человеку полковника, генерала, адмирала - без зачисления на службу. Даже термин специальный есть.
В твоем случае его можно перевести как «почетный адмирал». Право ношения формы, прочие привилегии, адмиралам положенные. Даже если на флоте узнают, отнесутся совершенно спокойно: флот, как и десантура, горой за президента. Это в армии и чуточку в ВВС есть немного... оппозиционных настроений.
- Зачем? - спросил Мазур.
Лаврик наконец-то встретился с ним взглядом:
. -Я не знаю, зачем. И Москва ничего не прояснила, просто приняла к сведению, никак не прокомментировав. Я несколько дней ломал голову, искал какие- то точки соприкосновения между тобой и здешними вооруженными силами. Одну-единственную накопал: вот уж полгода по личному указанию президента интенсивно тренируется группа боевых пловцов. Тренируют наши. Наши - не в смысле флот, тут работают другие ребята, не армейские. Подмосковные шустрые ребята. Догадываешься, о ком я?
- Пожалуй, - сказал Мазур. - Ну да, у них тоже есть боевые пловцы... Только как это со мной связано?
- Понятия не имею, - сказал Лаврик. - И не знаю, связано ли вообще. Просто это единственная точка соприкосновения, которую мне удалось найти: боевой пловец и боевые пловцы... Послезавтра что-то определенно прояснится: не устроил же он все это исключительно для того, чтобы еще раз отметить твои подвиги двадцатилетней давности? Это все быльем поросло, все в прошлом, забыто и практического значения не имеет. Наберемся терпения и подождем. Всего-то пара суток... А инструкций я тебе не даю и в дела не посвящаю по очень простой причине: никаких инструкций для тебя у меня нет, и чем тебе здесь предстоит заниматься, понятия не имею. Пока мне об этом ничего не сообщали. Не скажу, что это нечто из ряда вон выходящее - в прошлые времена случалось похожее, взять хотя бы операцию «Закат» или «Венский вальс». Дело знакомое: сидим и ждем у моря погоды... Вот кстати. Эскулапы наши не все писали подробно. Что означает заключение комиссии «ограниченно годен»? Там так и написано, без всяких уточнений. Они тебе что-нибудь говорили?
- Конечно, - сказал Мазур. - Что это означает... Что с аквалангом я вполне могу проплыть под водой пару километров - но к подводным боям уже не годен. Долгой рукопашки с кем-то помоложе я уже не вытяну, способен только на быстрые акции. Участие в каких-то бросках, скажем, налете на какой-нибудь объект могу - лишь бы это не было затяжным. В остальном со здоровьем - порядок. Сердце в норме, дыхалка не сбита.
- Понятно, - кивнул Лаврик. - У меня примерно то же самое, касаемо «ограниченной годности» Ну, разве что еще атеросклеротические бляшки завелись, но пока не в таком количестве и качестве, чтобы внушать тревогу. - Он засмеялся, махнул рукой. - Ну, об этом не стоит. Если начнем и о хворях толковать, и в самом деле стариками будем смотреться. Итак... Пока что нет никаких причин впадать в уныние. Спокойно сидим и ждем, что там у тебя выйдет с президентом. Он, безусловно, что-то задумал, адмиральскую шкурку тебе напялили не просто так. Умеет он находить эффективные и нестандартные решения серьезных проблем. Так что нельзя исключать: тебя сюда для того и бросили, чтобы ты поработал по его лекалам. Ну, с тобой такое не первый раз, да и со мной тоже... И еще о деле. Папочка инструкций у меня для тебя все же есть, хотя, я бы так выразился, третьестепенных. Те ребятки из президентских, с которыми у меня постоянная связь, когда выдавали твой адмиральский мандат, высказали просьбу... Я бы сказал, категорическую просьбу... Завтра вечером тебе крайне желательно засветиться при полной форме в каком-нибудь из люксовых столичных кабаков и просидеть там достаточно долго. Мотивы объяснить не пожелали, так что не задавай вопросов, я сам не в курсе. И непременно с дамой - когда это здешние адмиралы поступали иначе? Вот возьми Белку, вряд ли она будет артачиться. Ей такие кабаки не по карману, а семейка небогатая, всего и есть, что небольшое имение на юго-востоке, даже не асиенда, а финка. Как говорили у нас в старые времена, мелкопоместные.
- Упорно сводничаешь? - ухмыльнулся Мазур.
