ОНА. Но если переменится, я не увижу тебя?!
К. Если не захочешь составить мне компанию на всю жизнь.
ОНА (кричит). Хочу!
ОНА. Уже вскоре я прочитала в газетах сенсацию – «Мясорубка в Москве». Все случилось во время заседания руководства Красной гвардии.
Заседание. Несколько человек за столом президиума. В центре – Юкка Рахья.
Входит группа красногвардейцев.
КРАСНОГВАРДЕЕЦ. Мы, представители Красной гвардии, пришли заявить.
ЮККА РАХЬЯ. Кто вам позволил войти?
КРАСНОГВАРДЕЕЦ. Революционная совесть, которую вы потеряли.
ЮККО РАХЬЯ. Вы вонючая оппозиция!
КРАСНОГВАРДЕЕЦ. Ты ошибся. Мы револьверная оппозиция! Революционное средство освободиться от мусора.
Дружно вынимают револьверы, стреляют.
ОНА. Я прочла: убиты Юкка Рахья и все руководство Красной гвардии. И вспомнила твое «думаю… переменится». Неужели это ты передвинул стрелку? И, будто в ответ, вскоре получила письмо. Уже из Москвы! Это были стихи – Йохана Рунеберга.
К.
«Упорной колонной мы строимся там,
Где гибнут живые толпами.
Все новые воины к нашим рядам
Идут, примыкают с годами.
Пробитая грудь, окровавленный лоб —
Так рать наша бьется из гроба,
Ее не пугает опасность и гроб,
Не трогают зависть и злоба..».
ОНА. И вместо подписи – «Москва. Коминтерн». Я поняла: соскочил с транспортера! И собрала крохотный чемоданчик.
Ее квартира. Муж у радиоприемника слушает экономические известия.
ОНА. Я сварила тебе кофе, обед на плите. (Муж удивленно глядит на нее.) Я ухожу.
МУЖ. Когда вернешься?
ОНА. Наверное, никогда. Скажешь что-нибудь? (Он молчит.) Скажу я. Я не хочу больше тебе изменять. Я хочу вернуть себе роскошь женщины прошлого века – спать в одной и той же постели с одним и тем же мужчиной.
МУЖ. Ты хорошо подумала?
ОНА. Наверняка плохо. Но, тем не менее выбрала звено, ухватилась и лечу над ямами жизни. Прощай. (Целует его.)
ОНА. Я приехала в Москву летом. Стояла адова жара. Я отправилась в Коминтерн.
Исполком Коминтерна тогда находился в бывшем здании немецкого посольства, где недавно убили немецкого посла. Из этого здания, омытого кровью немецкого аристократа, Коминтерн собирался зажечь Революцию во всем мире. Я шла по коридору. Множество машинисток стучали на машинках. Множество мужчин и женщин с папками в руках проносились мимо – взад-вперед, взад-вперед, говоря одновременно на всех языках.
ОНА (перекрикивая шум). Простите. простите! Здесь есть финны? Простите, вы.
ЖЕНЩИНА (пробегая, перекрикивая). Итальяно!
ОНА (вслед). Вы говорите по-английски?
Женщина, не оборачиваясь, выкрикивает что-то по– итальянски и убегает.
ОНА (кричит). Финны! Здесь есть финны?! (Перекрикивая шум, тщетно взывает к бегущим по коридору.) Вы говорите по-английски?.. Финны… где вы? Здесь есть хоть один финн?!
Бегущий мужчина останавливается.
МУЖЧИНА (очень спокойно). Здесь много финнов.
ОНА. Боже мой, вы говорите по-фински!
МУЖЧИНА. Я говорю на всех языках. Что вам нужно в нашем сумасшедшем Вавилоне?
ОНА. Я приехала к господ.
МУЖЧИНА (мягко поправляет). Товарищу.
ОНА. Конечно, к товарищу Отто Куусинену.
МУЖЧИНА. Вот как! (Властно останавливает пробегающую женщину.) Товарищ! Отведи товарища в Секретариат. (усмехается) к самому!
Кабинет К.
К. и Она.
К. Ты!
ОНА. Ты совершенно прав – это я!
К. А как же ты добралась? Нас бойкотирует весь мир.
ОНА. Граница закрыта, но… На каблучках, через леса и реки. Любовь, дружок, и до Москвы доведет.
К. Гете писал.
ОНА. Только без стихов! Я буду думать, кому ты их еще читал.
К. Ты ревнива?!
ОНА. Я красивая женщина. Некрасивые ревнуют своих мужей, а мы, красивые, только чужих. (Хохочет.)
К. Я хочу…
ОНА. Это я знаю.
К. Я живу в Кремле.
ОНА. Удачно спрыгнул!
К. С завтрашнего дня ты тоже живешь там. Но сегодня – проблема. В Кремле проживает все правительство. В Ленина недавно стреляли, и теперь здесь помешательство: боятся покушений!
ОНА. То есть меня к тебе не пустят? Через леса и реки на каблучках. и не пустят?
К. Сегодня. Но завтра мы поженимся. (Обнимает ее.)
ОНА. Перестань!
К. Я не могу перестать. Рад бы, но не могу.
ОНА. Ну не надо, ну могут войти.
К. Никто не смеет без моего разрешения.
Вдруг входит девушка.
К. (сконфуженно). Моя секретарша.
СЕКРЕТАРША (по-хозяйски). Не забудьте, товарищ Отто, – через десять минут в актовом зале вы приветствуете товарища Айседору Дункан. (Уходит.)
ОНА. Эта смазливенькая, видимо, исключение. И если у тебя еще есть такие же исключения, объясни им всем сразу, что теперь.
К. У меня будут одни правила.
ОНА. Да. Я и мой мужчина – мы будем всегда просыпаться в одной постели.
Актовый зал. На сцене – К. и Айседора Дункан.
К. Дорогая товарищ Айседора! Капитализм, порождающий войны, кризисы, неравенство, нищету масс, стремительно приблизился к своему бесславному концу. Мировая Революция – на пороге. Отсюда, из Москвы, из штаба мировой Революции, мы приветствуем в вашем лице всех честных художников.
ДУНКАН. Дорогой товарищ Отто! Я счастлива приехать в Москву – эту Мекку мировой Революции. Тысячелетняя мечта – идеальное государство, каким оно представлялось Платону и Марксу, – осуществляется здесь, на вашей земле. Вы строите мир равенства – мечту Будды, мечту Христа… Я не взяла с собой туалетов, я приехала к вам провести остаток жизни, одетая в красную фланелевую блузу, среди товарищей, преисполненных братской любви друг к другу. Я буду танцевать для вас сегодня идею красного знамени. Идею всепобеждающей Революции, идею Коминтерна.
К. Да здравствует Всемирная республика Советов! Да здравствует мировая Революция! Да здравствует наш славный товарищ Айседора! Ура!
Приветственный рев сотни глоток: «Ура!»
