– Тетя Ир, давно уже пора нового приобрести, а то этот постоянно ломается, – сказала Лаймалин, в который раз мысленно удивляясь обширным знаниям Ирины в различных областях. Все десять лет, которые она провела с матерью Кирилла, дожидаясь возвращения своего любимого, эта женщина оставалась для нее загадкой.
– Жалко ведь, – вздохнула Ирина. – Он у меня уже не один десяток лет, попробую починить. Ты-то сама куда собралась, да еще и при полном параде? – она вопросительно посмотрела на Лайм, одетую в черную форму «Искателя».
– В академию вызывают, – ответила девушка. – Павел Николаевич просил помочь с подготовкой наших «птичек» к учебному году.
– Ясно.
Ирина закрыла кибера, сняла рабочие перчатки и, кинув их сверху на своего механического помощника, скомандовала тому, чтобы он отправлялся в дом.
– Потом им займусь, – пояснила она, провожая взглядом судорожно дергавшегося при передвижении кибера.
Пронесшийся над крышей глайдер с белой восьмиконечной звездой на днище на какое-то мгновение замер в воздухе, затем медленно опустился на проходящую рядом с домом дорогу, зависнув в полуметре над ней.
– Это за мной, – Лаймалин тряхнула волосами и надела на голову форменный берет, который до этого держала в руке.
– Когда вернешься?
– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Возможно, в этом году уже не получится.
– Жаль, – грустно улыбнулась Ирина. – Когда ты дома, на душе спокойней.
– Что поделаешь, – Лайм вздохнула. – Да, тетя Ир, если от Кирилла будет хоть что-нибудь…
– Я сразу же свяжусь с тобой, – женщина подошла к девушке и приобняла ее на прощание. – Лети спокойно, девочка моя.
– Спасибо.
Поблескивая решетками антигравов, глайдер взмыл вверх и, сделав круг над домом, исчез в бездонной голубизне летнего неба. Ирина пару минут смотрела вслед улетевшей машине, неожиданно остро почувствовав свое одиночество. Лайм была той, кто все десять лет поддерживала ее веру в то, что Кирилл все еще жив. Кто бы мог подумать, что эта странная девочка, созданная гением старого ученого из Империи Солнц, станет для нее и ее сына самым родным человеком. Когда Кир впервые привел ее в дом, то Ирина сперва не восприняла ее серьезно. В те дни ее сын остро переживал нелепую гибель своей прежней девушки, обвиняя себя во всем случившемся и отгородившись от всех стеной одиночества. Так что она была рада, что Кир нашел хоть кого-то, кто поможет сгладить эту боль. И лишь когда ее сын прощался с Лаймалин перед своим отлетом, Ирина, глядя на их горящие огнем любви глаза, поняла, что значит для него эта девочка. Она знала этот взгляд – помнила. Много лет назад, в тот день, когда Олег сделал ей предложение, он смотрел на нее именно таким взглядом. Ирина вздохнула, чувствуя подступивший к горлу комок, и подумала, что не ошиблась в Лайм. Все десять лет эта девочка ждала ее сына и даже мысли не допускала о его гибели. Ждала, когда перестали ждать все остальные, ждала, когда даже у нее, его матери, почти не осталось надежды. Глядя на Лайм, в огромных глазах которой жила ВЕРА, она и сама начинала верить, что ее Кирилл все еще жив. Где-то там, среди звезд, которые некогда отобрали у нее мужа и которые она ненавидела всей душей, все еще бьется сердце ее единственного сына, и он вернется – обязательно вернется…
Справа от головы женщины неожиданно возник небольшой золотой дракончик, который несколько раз пискнул, после чего произнес мелодичным голосом:
– Звонок от абонента, не занесенного в базу данных. Принять?
– Да, – Ирина быстро поправила волосы. – Соединяй.
Дракончик кувыркнулся в воздухе и, раскрыв пасть, выпустил в ее сторону язык пламени, который тут же развернулся перед лицом женщины в плоскость плазмоэкрана.
– Градова Ирина Анатольевна, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла появившаяся на экране незнакомая белокурая девушка.
– Да.
– Грета Табольски, – представилась незнакомка и тут же пояснила: – Я личный секретарь комиссара по внешним связям господина Майера.
– Очень приятно, – кивнула Градова. – И чего же хочет от меня господин комиссар?
– Господин Майер хочет с вами встретиться.
– Когда?
– Если вы не заняты, то завтра.
– Хорошо, где и во сколько? – спросила Ирина, стараясь не выдавать свое волнение, так как прекрасно понимала, что без нужды Арнольд ее вызывать не будет.
– В двенадцать по вашему времени. Глайдер мы за вами пришлем.
– Буду ждать.
Ирина отключилась и несколько мгновений стояла в раздумье, затем подняла руку, и ее аккуратно остриженные ногти резко удлинились, превращаясь в бликующие металлом когти.
– Надеюсь, ты их нашел, Арни, – пробормотала она, прищурившись. – Очень надеюсь.
Арнольд Майер бросил взгляд на запястник и продолжил бездумно смотреть в большое окно кафе на редких прохожих. Было довольно рано, и улицы земной столицы еще не заполнили толпы. Пока было довольно тихо, и можно было посидеть в свое удовольствие, потихоньку попивая утренний кофе. А вообще, Арнольду не особо нравилась его новая жизнь в большом городе, хотя жена, наоборот, была в полном восторге, особенно от шикарного особняка, выделенного ему как одному из членов Совета Земли. Конечно же, новая должность давала больше возможностей влиять на происходящее, да и оплачивалась значительно лучше, но все же он частенько грустил о своем старом кабинете в академии. Майер никогда не стремился к власти, являясь одним из тех идеалистов, которые готовы работать до потери сознания за одну лишь идею, и теперь власть тяготила его. Однако он прекрасно понимал, что только пробравшись на самый верх, сможет хоть чем-то реально помочь своей родине. Незримое противостояние Земли с некоторыми из миров Анклава, желавших заполучить ее в свою сферу влияния, не прекращалось уже много лет, однако пока удавалось держаться. И, в частности, от его работы зависело, долго ли его родная планета сможет оставаться независимой или превратится в очередную окраинную колонию, которую будет «доить» метрополия. А подобной судьбы для своей планеты он не хотел, тем более что, по его мнению, за последние годы большинство миров Анклава превратились в общества бездельников и прожигателей жизни.
– О чем задумался?
Майер вздрогнул и тут же вскочил на ноги. Галантно отодвинул стул перед стоявшей у столика Ириной, одетой в легкое зеленое платьице с короткими рукавами. Женщина села и уставилась на Арнольда вопросительным взглядом.
– Извини, Ир, о Кирилле ничего нового, – произнес он фразу, которую за прошедшие годы повторял постоянно при встрече с Ириной.
В то, что Кирилл каким-то чудом выжил в той мясорубке, он не верил. Плато, где сын Ирины принял свой последний бой, подверглось такому энергетическому воздействию, что превратилось в странный пористый конгломерат. От расположенного на нем артефакта, да и от самой базы исследователей, находившейся неподалеку, не осталось и следа.
