Какой паре? Что он городит?
- Мы не пара. - Тихо буркнула я и выудила пачку.
- Я не разрешаю тебе курить!
- Слушаюсь и повинуюсь, о великий султан ибн... "как вас там"! Я, между прочим, курю, только когда хочу кого-нибудь убить. И сейчас я близка к этому как никогда, учти.
- Правда? Ну давай! - он приблизился настолько близко, что казалось, вдохни я чуть поглубже и моя грудь коснётся его.
- Кхх! - я ткнула Адему под рёбра двумя, сложенными, как пистолет пальцами и именно в этот момент сгущавшиеся весь день тучи зарокотали пронзительным раскатом грома.
Пальцы машинально вцепилась в мужские, твёрдые бока. Не то, чтобы я боялась... Но такие неожиданные звуки напугают даже мёртвого!
Первая ледяная капля упала Адему на щёку и через секунду скатилась в его густую щетину. Вторая щёлкнула меня по верхней губе и изчезла под большим пальцем брата.
Пять секунд неподвижно го молчания... Глаза в глаза... Пять секунд отбивание чечётки пульсом...
- Идём! Здесь неподалёку есть охотничья хижина! - Адем крепко ухватил меня за руку и потянул в обратную сторону.
Только спустя две минуты, когда мы, вымокшие до нитки оказались в уютном укрытии, скорее напоминающем небольшое, туристическое бунгало, до меня дошло, что братец отлично ориентировался по местности. И дорогу, с которой открывается вид на море, а заодно на уплывавший к берегам Стамбула последний паром, он отыскал ез проблем.
- Ах ты! Адем! - я заколотила его в грудь, негодуя от досады и тихо притаившегося страха. Боялась остаться с ним наедине в этой крохотной хижине с одной-единственной комнатой и кроватью. Боялась. И хотела... Никогда раньше так не желала дотронуться до мужчины. Прикоснуться так... Бесстыдно, выбросив за дверь доводы рассудка и стеснение.
- Саша... - то, как он прошептал моё имя лишило последних крупиц сопротивления и стойкости. - Считаю до трёх. Либо ты быстро снимаешь с себя мокрые вещи и прячешься вон под тот плед, либо... потом без обид.
Один...
Адем отвернулся и закрыл глаза, а моё сердце забилось раненой птицей...
- Два...
И я обошла вокруг него, ощущая, как тело сотрясается от ударов сердца.
- Три!
И я бросилась к брату на шею, накрывая тёплые губы долгожданным поцелуем.
* Бююкада - один из Принцевых островов (около 20 км. от Стамбула)
Глава 17
Адем шумно и глубоко вдыхает, будто и не дышал, пока считал до трёх и, подхватив меня за попу, прижимает к стене.
- Саша... - хрипло шепчет он мне в губы, пьяня лёгким ароматом духов и разгорячённого мужского тела. - Я хочу тебя... Дурею уже...
- Нам нельзя, - тихо отвечаю я, вместо того, чтобы отпрянуть от "братика", всё теснее прижимаюсь к нему. Руки сами стягивают промокший, тяжёлый свитер с мужского тела, льнут к влажному торсу, жадно исследуя гранитную твёрдость груди и плеч. Странно, что только теперь я поняла, что мне нравятся волосатые, накаченные бруталища. Дикари, "орангутанги"... Точнее один, засевший в моих мыслях острой занозой. Сводный братик, при упоминании имени которого, пульс бьёт все мыслимые и немыслимые рекорды. Адем. Мой Адем... Желанный настолько, что образ брата и грёзы о нём сопровождают меня теперь каждый раз, когда я себя ласкаю.
- Можно. Ещё как! Я разрешаю, - рычит он и углубляет поцелуй. Вторгается в рот языком, практически нападает и этот дикий, почти животный напор напрочь вышибает все мысли из головы. - Ну иди сюда, я посмотрю на тебя.
Адем стаскивает мою кофточку и притягивает меня ближе за тонкую перемычку между чашками бюстгальтера.
- Красивая до неприличиия... - его губы снова ловят мои. Язык с напором исследует мой рот, разливая по телу чувственное тепло.
Широкая ладонь брата ложится поверх плотного кружева лифа, находит сосок и сжимает. Язык Адема ползёт между грудей вверх, до самой ключицы, оставляя после себя тёплую, мокрую полосу.
- Тут... Ты соблазнила меня этим...
- Где тут? - мои руки цепляются за его волосы, оттягивая завившиеся колечками мокрые, чёрные пряди.
- Соком... В аэропорту... - он в два счёта освобождает мою грудь от белья и с отчаянным стоном хватает ртом сосок. - Я ждал, что ты опять зайдёшь ко мне в комнату... Надеялся, что как тогда... Голая...
Его язык накручивает спирали на правой груди, руки блуждают по спине и пояснице и только сейчас я осознаю, что он меня не держит. Я просто вешу между Адемом и стеной, упираясь пахом в пульсирующую плоть в его штанах. Юбка болтается ненужным спасательным кругом где-то на талии. Ногти впиваются в бронзовые, скульптурные плечи. Я запрокидываю голову, ловлю ртом воздух. И начинаю нетерпеливо ёрзать на огромном, твёрдом бугре подо мной.
- Чёрт! - возбуждённо вскрикивает он и перемещается вместе со мной, обвившей его ногами, как лиана, на кровать.
Мне нечем дышать: хватаю воздут так прерывисто и часто, что он нехватки кислорода начинает кружиться голова.
- Сашка... - стонет Адем и впечатывается промежностью между моих ног. Горячо шепчет что-то на турецком. Даже не пойму, ругается или просто не контролирует свой голос.
- Переводи... - со стоном выдыхаю я и выгибаюсь ему навстречу. Как сладко... Продолжай мы так же тереться через одежду - пара минут и я кончу.
- Сбежал вчера... Иначе ворвался бы... к тебе и... взял силой... - он уже не соображает, что делает. Водит языком по моему животу, то поднимаясь к груди, то слегка прикусывая зубами рёбра.
А мои мысли теперь заняты словами "взял бы силой".
- Прости, малыш, я больше не могу. - хрипит он и дёргает в стороны колготки. Звук рвущегося эластана "отбрасывает" меня в тот чудовищный вечер, шесть лет назад. Теперь в мыслях только противный треск сродни звуку цепких прищепок для белья на верёвке.
" Взял бы силой"...
Брат цепляет пальцами мои трусики и тянет вниз.
- Адем, нет! - я резко вскакиваю и отбегаю к противоположной стене.
Глава 18
- Не нужно! Нет! - ужасные воспоминания душат возбуждение, размазывают его по стенке.
- Ты чего, Саша? Что случилось? - Адем вскакивает с кровати и устремляется ко мне.
Успокоиться. Выглядеть естественно. И не показывать свою боль.
- Подожди. - Вытягиваю руку, преграждая ему дорогу. Перевожу дыхание и делаю попытку улыбнуться. - Не нужно, Адем. Я не хочу.
- Не хочешь? Его речь пронизана недоверием, и где-то в самых высоких звуках голоса звучит лёгкая насмешка. - Ты же только что сама на меня набросилась, стонала на мне...
- Адем! Прекрати! - пищу, как мышка и отчаянно пытаюсь придумать хоть что-то. - Я не хочу, потому что нам с тобой нельзя... Мы одна семья!