— Ну ты и лиса, — засмеялся Витька, качая головой, открывая пассажирскую дверь своего ауди. Подождал, пока Света удобно разместилась на кожаном сидении и закрыл за ней дверь. Обошел машину, сел за руль.
— Почему лиса? — спросила она, улыбаясь.
— Говоришь красиво, — ответил, выезжая с парковки.
— Ты имеешь ввиду подхалимаж?
— Нет, этому другой персонаж соответствует, шакал называется.
— Ну уж нет, лиса так лиса, — засмеялась она.
Свете с Витей было уютно. Она не смущалась, не было неловких пауз, которые обязательно кто-то должен был заполнить несуразными фразами. Разговор тёк весело и непринужденно.
— Приехали, — сказал Витя.
Пока он парковался, Света разглядывала в окно толпу людей, разбившихся на кучки. Кто-то участвовал в бурном обсуждении, кто-то зависал под капотом авто, кто-то пританцовывал. Непринужденная и особая атмосфера, наполненная каким-то драйвом — это то, что ей сейчас нужно.
Не дожидаясь, пока Витя откроет дверь, она выскользнула из машины. Увидела, как Оля с Юлей вылезают из черной Тойоты Рустама.
— Спасибо, Вить! Я к девчонкам.
— Пойдем вместе, — он догнал ее и приобнял за талию. Свету этот жест напряг и она аккуратно скинула его руку. Он правильно расценил ее реакцию и больше не проявлял излишней прыти в отношении девушки.
— Ну как тебе здесь? — улыбаясь, поинтересовалась Оля.
— Мне нравится. Очень необычно. Конечно, я пока всего не прочувствовала, но интересно. Девочки, спасибо Вам, что не бросили «покрываться мхом», — процитировала Олины слова Света и в порыве чувств обняла девчонок.
— Это что за нежности? — усмехнулся Витя, наблюдая за ними.
— Вам — большим, волосатым и жестким не понять нашей ранимой, женской, утонченной души, — скромно опустив глазки, жеманно, на манер восемнадцатого века произнесла Воронцова.
— О да!!! Оляяяя, ты и ранимая душа две вещи не совместимые, вон как моего брата скрутила в бараний рог, а он ведь сопротивлялся, как мог, бедолага, — засмеялся Рустам.
— Все это ложь, пизд*шь и провокация! — воскликнула Оля. — Он просто сам не видел своего счастья, пришлось ему показать. Да и вообще, кто кого скрутил, тут выяснить необходимо.
К их компании подошел рыжий Ромка.
— Вить, пойдем отметимся.
— Мы сейчас, — отозвался парень, собираясь уйти, потом повернулся. — Свет, ты ж хотела посмотреть как тут все устроено, пойдем со мной, — и протянул руку.
Света помедлила, вложила свою руку в его и согласно кивнула.
Они подошли к двум молодым людям, стоящим у «танка» — так Света для себя назвала это чудо техники. Огромные колеса, размером с ее рост, огромный кузов черного цвета и много фар впереди, прям очень много. Пока Света с любопытством разглядывала махину, Витя обсуждал с ребятами заезды и трассу.
— Понравился? — шепнул ей на ухо Витя, наклонившись очень близко.
— А? Что? Кто? — подпрыгнула она.
— Не кто, а что, — засмеялся парень.
Она улыбнулась в ответ.
— Я вблизи никогда таких машин не видела, — призналась она. — Как они туда забираются? С помощью подъемного крана, чтоль? — продолжала рассуждать Света.
— Хочешь прокатится?
— Нет, Вить. Спасибо! Может, потом, — улыбнулась девушка.
— Ну, пойдем тогда, — взял ее за руку и повел в сторону ожидающих их ребят. Первая инстинктивная реакция Светы была выдернуть руку, но потом она решила, что ничего в этом плохого нет.
26
В четверг утром Стас проснулся бодрецом, похмельный синдром вышел, но повторение такого «подвига» больше не входило в его планы. Полтора часа до тренировки, сегодня Яковлевич с него три шкуры сдерет за вчерашние «пляски» на ковре.
Встал под душ и задумался — хорошо, что сегодня в универ не идет. Не готов он ее видеть, даже мельком не готов. Подумал, вспомнил и муторно стало.
Быстро собравшись, поехал в спорт-клуб.
Как Стас и предполагал, за вчерашнее тренер заставил его пройти семь кругов ада. Выползал еле живой из зала. Но главный остался доволен и приговаривал:
— Вот это тот Горский, которого все ждут.
И то правда, из-за бабы решил под откос все пустить. Зачем такие жертвы? Кому они, на хрен, нужны? Размышлял Стас, садясь в машину. Достал телефон, набрал дядю Борю. Договорился о треке на сегодня и завтра. Надо переключиться. Скинул инфо в чате ребятам о заезде. Есть время, надо бы съездить к родокам, а то мама обижается — позабыл, позабросил. Набрал, предупредил о приезде и развернул машину в сторону родительского дома.
Родители Стаса перебрались загород четыре с лишним года назад, как сын закончил школу. Купили дом в закрытом коттеджном поселке, вроде и природа, но и от черты города недалеко, минут двадцать на машине — удобно.
Подъехал к высоким воротам, нажал кнопку на пульте, ворота отъехали в сторону, заехал на территорию. Проехал мимо домика охранника, мимо хоз построек и запарковался.
Навстречу ему откуда-то из-за дома спешила мама. Наверное, опять в теплице копалась, — оглядев маму, подумал Стас. Три года назад мама решила, что они едят одни пестициды и глутаматы и, следуя веяниям моды «все натуральное», организовала маленький парничок, всего один маленький парничок. Но останавливаться на достигнутом — это не в правилах семьи Горских, и вот теперь на заднем дворе красовались два больших парника, один маленький и грядки. Маму это реально вштырило и она с наступлением апреля оттуда перестает вылазить, и так до конца сентября. Было дело, пыталась припахать батю и самого Стаса, но те под видом супер неотложных дел быстро свинтили. «Хочет развлекаться — ради Бога, но без меня», — сказал Горский старший и предложил нанять помощницу по огороду. Но Ирина Олеговна гордо заявила, что-то типа «это мой «крест» и мне его нести», на том вопрос был исчерпан.
— Привет, мам!
— Здравствуй, сыночек, — она крепко обняла его и поцеловала в щеку. — А чего днем? Вечером бы приехал, твой папа как раз из командировки прилетает.
— Не могу. Дела.
— Ты разве не на учебе должен быть? — строго посмотрела на него мама.
— Яковлевич затребовал моей персональной явки, на соревнования через полторы недели едем.
— Понятно. Пойдем внутрь. Ты голоден?
— Как всегда, мамуль, как всегда.
— Иди мой руки, я пока разогрею.
Мама поставила перед Стасом тарелку с рыбой и овощами и уселась напротив.
Так, под разговоры он прикончил рыбу, расправился с овощами. Мама быстро спохватилась, разлила чай по чашкам и достала пирог. И тут задала тот вопрос, который Горский понимал, что услышит, но слышать не хотел.
