Я задумался.
– Насчет времени не знаю… Но ладно – приступайте. Только в темпе! А с разбитого сразу снять вооружение и боеприпасы. После чего – сжечь.
Тут меня сзади, за рукав, стал дергать еще плохо знающий уставы зампотех:
– Товарищ командир, не надо сразу жечь! Позвольте, пока будут спускать целый «Остин», мы с разбитого все, что можно снять, снимем. Нам же запчасти нужны!
Дав «добро» на этот крик души, уже минут через пять наблюдал слаженную суету, сильно напоминающую деловитую работу муравьев.
Одна группа, облепив не поврежденный броневик, принялась его кантовать, враскачку поворачивая поперек платформы. Технари, под руководством зампотеха, лихо раскулачивали тот, у которого от удара броня на морде треснула и колесо подогнулось (как будто шаровая опора вылетела). Но долго смотреть не получилось, так как от пассажирского вагона притащили трех офицеров. Один, правда, помер еще до того, как я у него хоть что-то успел спросить. Второй, с простреленной грудью и животом, тоже на ладан дышал. Зато третий, по сравнению с ними, прямо как огурчик. Раненые ноги ему перетянули, так что нашлось с кем поговорить.
Гайдамак (а это оказался именно офицер третьего гайдамацкого полка), что характерно, партизана из себя не корчил, моментально выдав все, что знал. Немного, но мне вполне хватило. Оказывается, сейчас на станции стоят два эшелона с пехотным батальоном. И их отправка планировалась в течение двух часов. В скором времени (это буквально завтра-послезавтра) также ожидается прибытие основных сил сводной дивизии Сикевича.
И еще одно – про нас знали. Ближе к вечеру к станции вышли недобитки из того конного патруля, что сцепился с офицерами. И которых мы слегка покрошили. Поэтому с утра на поиски возмутителей спокойствия был выделен целый полуэскадрон. В принципе, это ожидалось, но я рассчитывал, что жалобщиками выступят «запорожцы». Только о тех пока не было слышно. Получается, противник до сих пор не в курсе, что была потеряна целая рота. Потому что, если бы дошли «запорожцы», то полуэскадроном дело бы точно не ограничилось.
Ну да ладно. От озера до аэродрома километров десять. А в охране самолетов – один броневик и два взвода с первой роты. Так что если на них вдруг случайно выйдут, то ребята отобьются. Тем более им там совсем недолго оставаться, так как я, узнав время отправления эшелонов, начал писать приказ для летунов.
А в нем было сказано, чтобы уже к одиннадцати утра они поднялись в воздух и барражировали вдоль железки, в поиске ожидаемых поездов. Думаю, долго искать не придется. И того, что летчики могут накрыть какой-то гражданский состав, я не опасался. Во-первых, сейчас «небратья» на этом участке отжали себе все паровозы, а во-вторых, разница между пассажирскими вагонами и теплушками с платформами, набитыми военным имуществом, видна очень хорошо, так что спутать их невозможно.
После штурмовки самолеты должны вернуться для дозаправки. Мы к этому времени тоже прибудем к аэродрому. Ну а там, по итогам, поймем, что дальше делать.
Ну что сказать? Ободрав (вернее обобрав) поезд до нитки, батальон собрался к месту вчерашней ночевки. Правда, при выезде от насыпи грузовик технарей чуть не застрял. Ну еще бы. По-моему, от битого броневика домовитый зампотех оставил лишь треснутый корпус и гнутую раму. А, нет – еще в кустах валяется лопнувший от удара, разобранный моторный блок. Остальное он скрутил и даже спилил что-то не скручиваемое. Сам же Збруев, восседая на своих железяках, выглядел даже более счастливым, чем обретший новую бронеединицу Михайловский. У того тоже некоторая заминка произошла, так как ввиду отсутствия опытных водителей Виктору пришлось лично усесться за руль «Путиловца». Вот тоже незадача… С одной стороны, трофейный броник это просто шикарно, но вот с другой – у нас образовался дефицит водил. То есть для грузовиков пара безлошадных имеется, но на броневик простого шофера сразу не посадишь. Там свои нюансы… Хорошо еще хоть пулеметчики в загашнике присутствуют, а то было бы совсем обидно.
Пока колонна катила обратно к ВПП, я все терзался мыслью, сожалея о том, что не увижу своими глазами штурмовку эшелона. Но с земли это сделать практически невозможно, ведь нельзя предугадать, на каком именно участке пути «ганшип» найдет поезд. Ну да ничего. Летуны косноязычностью не отличаются, так что в красках распишут, что и как там было. То есть картину получу полную.
А потом, после доклада и последующей заправки, самолеты улетят в Крым, а мы, пообедав, тоже пойдем южнее, на соединение с остальной частью батальона. Здесь ловить уже нечего, так как после наших вчерашних и сегодняшних выступлений вся округа будет наводнена конными разъездами противника. Повоевать, конечно, можно, только зачем? Потери пойдут. А из засад мы и набьем больше, и без «двухсотых-трехсотых» обойдемся. Ну а пока «небратья» нас здесь ищут, мы в другом месте подготовимся, слегка изменив тактику. Повторяться не хотелось, так как враги ведь тоже не дураки и уроки из полученного извлечь смогут.
Тут ведь элементарно можно вывернуться – просто пустить сразу пару эшелонов с дистанцией в километр. И все. Никакая засада такой участок охватить не сумеет. И если влипнет кто-то один, то люди со второго поезда через десяток минут приходят ему на помощь. Нет, мы и от них отобьемся, но если у них будет с собой легкая скорострелка, типа нашей, то броневики нам могут раздолбать. А этого очень не хотелось бы.
Значит что? Правильно! Пора задействовать то, что еще не использовалось. То есть – артиллерию. Вижу это так: дистанционный подрыв состава с последующим артналетом с дистанции в пару километров. А потом быстрое сворачивание орудий, ноги в руки – и ага! Пусть ловят конский топот. И, к слову, про ловлю. Искать нас будут (а искать станут старательно) в основном по селам да хуторам. Сейчас почему-то никому в голову не приходит, что достаточно крупная воинская часть может прямо в степи жить. Для местных это дико. Одно дело при передвижении из пункта «А» в пункт «Б» переночевать в поле. Пусть даже не раз и не два. Но неделями не заходить в населенные пункты для этого времени просто немыслимо.
Ведь большую массу людей надо чем-то кормить. Не говоря уже о лошадях, которым и кузнец нужен, и ветеринар. Да и бойцам нужен нормальный отдых под кровлей. Желательно с баней. Но все это необходимо в основном для пеших воинов, которые, сделав в день несколько десятков километров, остро нуждаются во всем вышеперечисленном. У меня же конно-моторизованная группа, где на своих двоих идут только лишь с целью размять ноги. То есть люди устают несравненно меньше. Спят на кошмах, под пологами. Моются в речках да озерах. Ну а общение с пастухами вносит разнообразие в питание. Разведчики в немецкой форме, коверкая русское произношение, просто покупают барашков из отары. И попробуй таким возрази. Тем более что не отбирают, а именно покупают. Ну а потом повара выдают свои шедевры.
Вспомнив про поваров, я приосанился. Тут и моя заслуга есть. Просто нынешние полевые кухни это какой-то ахтунг. Тяжелые, неудобные, да еще и приспособленные лишь к лошадиной тяге. А нам на СевМорЗаводе сделали что-то наподобие КП-2-48
[41]. Не то чтобы прямо совсем ее, но довольно неплохой девайс получился. Одноосная, подрессоренная, с колесами от грузовика. И буксироваться может машиной, не разваливаясь при этом на ходу. Да и готовит за раз сразу на три сотни человек. Это если полный обед. А если только кашу и чай, то на пятьсот.
