При этом комиссар периодически хватался за меня и, выдвигая вперед, демонстрировал публике главного героя своего спича. В эти моменты, щурясь от вспышек, я махал ручкой и делал «чиз». В принципе, большего и не требовалось. Все и так впечатлялись до невозможности.
Ответную речь Зайцева – комиссара «Братишки» – я слушал вполуха. Нет, видно было, что человек тоже хорошо подкован в ораторском искусстве, но сразу после Кузьмы эффект был уже несколько не тот. Хотя… Может, и ошибаюсь – вон как толпа ревет в нужных местах. Так что, возможно, я просто не совсем объективен и именно поэтому считаю Лапина лучшим комиссаром? Ведь свое оно завсегда лучше чужого. Может, и так, но один черт, перед Кузьмой сейчас офигительные перспективы карьерного роста открыты. Сами прикиньте – быть комиссаром одной из первых (если не самой первой) части Рабоче-Крестьянской Красной Армии. При этом наиболее боеспособной и на данный момент самой известной. Так что если Лапина не убьют в предстоящих боях (тьфу-тьфу-тьфу), то у него есть все шансы занять положение на самых верхах комиссарских структур. Ну а что? В прошлой истории там Мехлис шашкой махал, при полной поддержке Сталина. А сейчас, возможно, станет Кузьма, при поддержке Жилина. И сдается мне, это будет гораздо лучше.
После митинга, прямо из-под носа у командующего, меня утащил счастливый Гриня. Бурные обнимашки он устроил еще перед всеми мероприятиями, поэтому сейчас просто хвастался и спрашивал. Хвастался проведенными за эти дни работами и спрашивал, что и как делать дальше. Васильев же моментально вписался в ревизию всего и вся, и краем глаза заметив, с какой любовью артиллерист провел рукой по стволу орудия, я окончательно понял, что не ошибся с выбором. Жаль, конечно, отдавать столь грамотного командира, но на бронепоезде бывший капитан точно окажется на своем месте. Все-таки взвод в три миномета это слишком мелко для него. А сейчас – орудия, пулеметы, зенитная установка… Поэтому, надеюсь, что Гришкин авантюризм и профессионализм Александра сыграют так, что противнику тошно станет.
А на следующий день мы занялись броневиком. Благо в мастерских хватало самых разных станков и инструмент был в наличии. Правда, сильно вникнуть в броник у меня не получилось, так как расщедрившийся Матюшин неожиданно подогнал нам сразу два убитых напрочь грузовика. Вернее, убит был один (его притащили на конной тяге). А второй, дергаясь и попердывая, прикатился сам. Сидящий внутри «шоффер» прилагался к машине и также передавался в батальон. Водила, внешне напоминающий сильно помолодевшего Козлевича из фильма «Золотой теленок», поддерживал жизнь транспорта как мог, но на все его умений не хватало. Поэтому мне, в прямом смысле этого слова, пришлось закатать рукава.
Местные работяги от такого подхода несколько офигели, так как по нынешним временам простой люд вообще не привык, что начальство (тем более такого уровня) может с размаху нырнуть в говно. Зато мои ребята тут же распушили хвосты, поясняя, что их командир не просто героический рубака, а еще и инженер-моторостроитель, который не только ручки испачкать не боится, но и знает, что да как делать. В общем – круче только горы, да и то далеко не все. Также мастеровые офигели от заданных темпов (а чего ходят, словно вареные?). А после нескольких особо ветвистых рулад, подслушанных мною у мореманов, народ зашевелился, и я, можно сказать, влился в коллектив.
Грузовики, невзирая на импортное название «Fiat-15 ter», оказались нашими. В смысле выпущенными по лицензии на заводе Рябушинского. И самое главное, что в кузове неработающего лежала неопрятно-ржавая куча запчастей. Это внушало надежды, что получится починить оба изделия Автомобильного московского общества.
На следующий день на артиллерийском грузовике мне в помощь прибыли наши водилы, и работа закипела сразу по нескольким направлениям. Для начала раскидали подарочных итальянцев. У «умершего» ко всему прочему вылез дефект на раме. Но я, обнаружив в цеху допотопный сварочный агрегат, запустил его и заварил эту трещину. Честно говоря, затрахался, так как режимы и электроды были настолько непривычные, что пока приноровился, семь потов сошло. Зато когда закончил, то увидел, что вокруг меня собрались все местные пролетарии, глядящие так, словно перед ними не человек, а Афродита Пенорожденная.
Сразу не придал этому значения, но заметил, что их отношение стало каким-то загадочным. Токари, до этого важно выслушивающие наши задания, принялись просто-таки навязчиво предлагать свою помощь в любом деле, а цеховой мастер с тамошним начальником без затей пытались меня напоить, ведя при этом туманные разговоры про то, что на войне любого могут убить, а хорошая профессия – это верный кусок хлеба с маслом. И что девушки в Таганроге очень красивые, и их много и на любой вкус. В принципе, сразу догадавшись, чего этим ухарям надо, я два дня честно терпел, а на третий спросил в лоб, чего конкретно им надо?
Оказалось, что много чего. Только перечисление желаний заняло минут пятнадцать. Оказывается, аппарат у них был, но вот самого сварщика не было с прошлого года. И что характерно, реально умеющего варить найти не могли нигде. Были разные самозванцы и неумехи, падкие на хороший паек, но они не оправдывали высокого звания. А после того, как оторвавшейся из-за плохой сварки балкой чуть не расхреначило станок, вместе с работающим на нем токарем, эксперименты решили прекратить и опять перейти на клепку. Но клепать выходит не везде, и работы для сварщика накопилось много.
Я лишь пальцем у виска покрутил, спросив, не попутали ли они берега? Но заключив меня в плотное кольцо, железнодорожники, взывая к Христу и революционной сознательности, продолжали настаивать. При этом наиболее невоздержанные намекали даже на попутное обучение ученика.
Еще раз покрутив пальцем, от ученика я отказался, пояснив, что за неделю никого нормально научить просто невозможно. Но потом, под напором охреневших гегемонов и собственного комиссара, сломался. Поэтому, ткнув пальцем на остаток электродов, предложил показать наиболее необходимое к ремонту оборудование. Дескать, вот сожгу все электроды и на этом всё – баста.
Из-за столь внезапной подработки даже встречу с купцом пришлось провести прямо в ремонтных мастерских. Вернее, в пустующем кабинете на втором этаже административного здания.
При этом сам посетитель как-то сильно выбивался из представляемого мною образа. Исходя из фильмов, купец должен быть в шелковой косоворотке, скрипучих сапогах и борода лопатой. Илья Агафонович предстал в пиджачной паре, очках, а вместо неопрятной «лопаты» была аккуратная бородка клинышком. Вообще, он почему-то сильно смахивал на Чехова с того портрета, что у нас в школе висел.
К банкам и внешней торговле таганрогский бизнесмен отношения не имел, поэтому национализация его не коснулась. Но прежние технологические цепочки были нарушены, поэтому сейчас купец вертелся как мог. И мой заказ на пошив из материала и ниток заказчика воспринял словно манну небесную. Обговорили с ним и панамы, и маскхалаты, и даже (оказывается, у него и с кожей работать могли) изготовление кое-какой амуниции. Также заказал ему и примитивные разгрузки, для автоматчиков, расчетов ручных пулеметов да пеших разведчиков. Остальному личному составу они не понадобятся. Им еще тупо пока нечего разгружать.
