По ее лицу тенью скользнуло сомнение. Но нет, смерть была определенно лучше, чем оказаться в плену или в рабстве у Каула. Остальные с ней горячо согласились.
– Отлично, – сказал Эддисон. – Я вас просто проверял.
Дальше мы обсудили с мисс Сапсан стратегию. Мы должны были «размягчить» осаждающих с тыла, в то время как Акр предпримет внезапную атаку с фронта. Миллард предложил дождаться, пока Каул предпримет попытку проломить щит, и тогда напасть сзади – пока его войско будет занято другим. Вот тогда-то имбрины снимут щит и атакуют сами.
– Это классические тактические клещи, – объяснил он.
– Или мы, трое пожирателей света, отыщем Каула и нападаем на него, – сказал Юлиус. – По-моему, вы все чрезмерно усложняете.
Однако мисс Сапсан твердо стояла на своем: мы ни в коем случае не должны нападать на Каула самостоятельно.
– Никаких попыток с вашей стороны! Я хочу, чтобы вы вернулись, но только тогда, когда это будет совершенно безопасно. До тех пор вы спрячетесь в убежище неподалеку от входа в петлю и подождете, пока мы за вами не придем.
– Но, мисс, новые светоеды и Софи – петлефиксированные, – взмолилась Бронвин. – Они не могут оставаться в убежище больше одного дня, а иначе начнут стареть…
– Мы этого не допустим, – твердо возразила мисс Сапсан. – Когда пробьет час, мы придем. А тем временем нам есть чем занять силы Каула. Мы сами в состоянии насылать казни.
Меня так занимал наш разговор, что я до этого самого момента не обращал внимания, что творится вокруг будки. Толпа перед экраном выросла уже до нескольких десятков, и все стояли какие-то отмороженные. Я вывернул шею, чтобы разглядеть через стекло, что там такое показывают… и увидел человека, у которого из глазниц бил свет.
– Мама дорогая!
Я выбрался из будки и с трудом проложил себе дорогу в центр собрания. Тут у меня кровь застыла в жилах. На экране куда-то бежали по улицам перепуганные люди. Дальше камера показала сверху – с вертолета или с дрона – пару на мосту: мужчина и женщина явно только что закинулись серьезной дозой амброзии. Они стояли посреди моста, и лучи света били из их глаз в асфальт, который чернел и плавился, и они водили головами из стороны в сторону… Женщина оторвала дверь брошенного автомобиля и швырнула в двоих людей, скорчившихся за грузовиком службы доставки. Оттуда выпрыгнул мужчина и поднял руки вверх – не трогайте меня! – а машина, от которой женщина отрывала куски, вдруг заскользила к краю моста, пихая ее перед собой. Она успела отскочить в сторону за доли секунды до того, как автомобиль рухнул в реку.
По телевизору показывали битву странных.
– Они же дерутся! – рядом со мной возникла Бронвин. – И все это видят!
Остальные тоже высыпали из будки – трубка повисла на шнуре – и столпились вокруг, разинув рты и не веря своим глазам.
По экрану поползли буквы: «УЖАСНОЕ НАПАДЕНИЕ ФРИКОВ В ЦЕНТРЕ ЛОНДОНА».
– Я ее узнаю, – сказала Эмма. – Ту, которая кидается запчастями. Эта ужасная тетка…
Вообще-то я тоже ее узнал. Хозяйка странного рынка рабов, курившая одну сигарету за другой… Мы еще допрашивали ее насчет тварей. Лорейн. Наверняка успела сбежать из Акра, прежде чем имбрины начали производить аресты. Была наемницей, не верна никому.
Теперь пала еще ниже: амброзависимая, сражается на стороне Каула.
– А я знаю тех, кто сидит за грузовиком, – сказал Миллард. – Они из спасательной команды, которую мы послали освобождать заложников Каула.
Мужчина рядом с Лорейн обернулся к только что прибывшей на мост полицейской машине и прицельно выблевал в нее нечто – оно блестело на солнце серебром, как жидкий горячий металл, – проплавившее дыру в кузове. Изнутри как зайцы выскочили двое полицейских и кинулись наутек.
– Какой кошмар! Какой ужас! – заголосил Гораций. – Кто-нибудь выключите это, пока нас всех не разоблачили!
– Уже слишком поздно, парень, – не глядя на него, бросил Енох и показал пальцем: рядом еще три экрана показывали то же самое.
Люди вокруг, однако, не казались испуганными. Скорее, их отношение к зрелищу было скептическим.
– Наверняка розыгрыш, – сказал, отворачиваясь, мужчина рядом с нами.
– Реклама какого-нибудь фильма, точно вам говорю, – поддержал его другой.
Ну да, разве это может быть реальностью?
– Ужасное нападение фриков? – произнес кто-то рядом со мной. – Да это еще цветочки! Увидите, что дальше будет.
Я обернулся.
Мужчина обычного роста в обычной рубашке с галстуком… но тут я опустил взгляд и не увидел нижней половины туловища. Рубашка просто стояла… господи боже… на ножках, как будто из ткани… От шока я потерял дар речи.
Каул. Его крючковатый нос и торчащий подбородок. Его белые глаза, полные насмешливой злобы – хотя непонятно, как им удавалось что-то выражать без зрачков.
Он ухмыльнулся, показав заостренные клыки.
– Ну, здравствуй еще раз, Джейкоб.
В следующую секунду Эмма, быстрая и на реакцию и на действие, ударила его в лицо рукой, полной огня. Каула развернуло, и он рухнул на пол.
Кругом раздались испуганные крики, толпа отхлынула прочь.
Каул корчился на полу и завывал.
– Фрики! Они здесь! Они здесь! Я плавлюсь! Пла-а-а-а-а-авлюс-с-сь! – провизжал Каул, растекаясь по полу жирной черной лужей.
Секунда – и на земле осталась только пустая одежда. Лужа стремительно расползалась, подбираясь к ногам – мы поспешно отскочили в сторону.
– Сделайте что-нибудь! – крикнула Себби, обращаясь к Нур и Юлиусу. – Это наш шанс!
– Что сделать?! – не поняла Нур.
Словно в ответ черная жижа принялась пульсировать синим светом в ритме бьющегося сердца. Юлиус соображал быстрее.
– А вот что, – раскинув руки, он шагнул вперед.
Он уже почти сделал движение, загребая из лужи свет, когда из нее вдруг выстрелила невероятно длинная рука и пальцами, скрюченными как когти, схватила его за горло.
Следом оттуда же донесся издевательский надтреснутый хохот. Юлиус, задыхаясь, упал на колени. Его кожа становилась серой.
– Юлиус! – закричала Себби.
Нур вырвалась из моих рук, как я ни пытался ее удержать. Она кинулась к луже, нацелив руки, но не успела выхватить из нее ни кусочка света – синее мерцание бесследно пропало. Вторая рука выстрелила в ее сторону, но я сбил Нур на землю, и рука промахнулась – всего на дюйм.
Эмма метнула в нее полные горсти огня, и та убралась, словно разъяренная змея. Миллард заорал, чтобы никто больше не трогал эти руки, и Бронвин, уже собравшаяся было скрутить ту, что душила Юлиуса, в бараний рог, замерла. Тут вперед выскочила Софи, высоко вскинув Пенсевуса. Лицо куклы… было живое! Глаза горели яростью, рот жадно щелкал челюстями. Софи метнула ее в руку, Пенсевус запустил в плоть Каула впечатляющий комплект острых как бритва зубов и за один укус перегрыз кость. Раздался пронзительный вой, и откушенная кисть отвалилась от горла Юлиуса. Юлиус упал на руки Горацию, и Бронвин оттащила обоих прочь.
