Олег остается наедине со страхом и не учится с ним справляться. Нахамил пацан из класса? Олег вжал голову в плечи и ушел, получая тычки в спину. Кто-то толкнул на футбольном поле? Олег сделал вид, что все хорошо. Андрей ухаживает за Машей и оскорбляет Олега, показывая, какой он неудачник? Олег молчит. Учитель поставил тройку незаслуженно? Олег боится идти разбираться.
Страх конфликта закрепляется. Но злость никуда не исчезает — она копится, перерастает в ненависть к тем, кто лучше, умнее и сильнее, выливается в язвительные и саркастичные шутки, так называемую пассивную агрессию
[11]. Если от природы у подростка устойчивая нервная система, это можно будет исправить. Если человек от природы нестабилен, разобраться с этой проблемой будет сложнее.
Боязнь конфликтов и боли — это нерешительность и страх начинать что-то новое. В перспективе человек может бояться совершать важные шаги: уволиться с работы, начать свое дело, отстоять свою позицию в споре с коллегой, познакомиться с девушкой…
Что мы имеем в итоге?
1) отсутствие правил и системной дисциплины — ребенок растет безответственным, ему сложно концентрироваться, он не может сосредоточиться и бить в одну точку, когда это необходимо;
2) неумение конкурировать за женщин и добиваться их внимания — отсюда сложности в отношениях, обиды на женщин;
3) страх конфликтов и боли — нерешительность, неумение отстаивать свою позицию и защищать свои права. Позиция страуса с головой в песке, потеря уважения мужчин и восхищения женщин;
4) нереализованная агрессия, ненависть и зависть к более успешным людям, ненависть к себе. Это может быть просто легкое пассивно-деструктивное поведение, а может быть и маргинальное поведение, самосаботаж: человек не заводит семью, не работает, отказывается следить за собой, погружается в анабиоз. Частый случай — алкоголь, игры, книги, бегство от реальности.
Глава 5. Идеальное воспитание
На чем основаны мои выводы о том, какими должны быть отец и мать? Можно ли вообще утверждать, что идеальная схема воспитания существует? Подробно на эти вопросы я буду отвечать во второй части книги, а пока ограничусь кратким ответом.
Моя точка зрения базируется на моем опыте и на теориях, выстроенных до меня другими психологами. Я не претендую на то, что мои выводы универсальны. Если это вас не убеждает, подключу тяжелую артиллерию: Эриха Фромма и его великолепный трактат под названием «Искусство любить», в котором он точно описал истинную родительскую любовь, любовь отца и матери к своим детям. Идеи Фромма перевернули мое представление о том, что значит быть мужчиной и женщиной. Я вспоминаю эти слова очень часто. Приведу их здесь:
«Материнская любовь по самой своей природе безусловна. Мать любит новорожденного младенца, потому что это ее дитя, потому что с появлением этого ребенка решилось нечто важное, удовлетворились какие-то ожидания. „Я любим, потому что это я“. Это переживание любимости матерью — пассивное переживание. Нет ничего, что я сделал для того, чтобы быть любимым — материнская любовь безусловна. Все, что от меня требуется, это быть. Материнская любовь — это блаженство, это покой, ее не нужно добиваться, ее не нужно заслуживать.
Но есть и негативная сторона в безусловной материнской любви. Ее не только не нужно заслуживать, ее еще и нельзя добиться, вызвать, контролировать. Если она есть, то она равна блаженству, если же ее нет, это все равно, как если бы все прекрасное ушло из жизни — и я ничего не могу сделать, чтобы эту любовь создать. Неудивительно, что все мы томимся по материнской любви, и будучи детьми, и будучи взрослыми.
Связь с отцом совершенно другая. Мать — это дом, из которого мы уходим, это природа, океан; отец не представляет никакого такого природного дома. Он имеет слабую связь с ребенком в первые годы его жизни, и его важность для ребенка в этот период не идет ни в какое сравнение с важностью матери. Но хотя отец не представляет природного мира, он представляет другой полюс человеческого существования: мир мысли, вещей, созданных человеческими руками, закона и порядка, дисциплины, путешествий и приключений. Отец — это тот, кто учит ребенка, как узнавать дорогу в мир.
Когда частная собственность возникла и когда она могла быть унаследована одним из сыновей, отец начал с нетерпением ждать появления сына, которому он мог бы оставить свою собственность. Естественно, что им оказывался тот сын, которого отец считал наиболее подходящим для того, чтобы стать наследником, сын, который был более всего похож на отца и, следовательно, которого он любил больше всех. Отцовская любовь — это обусловленная любовь.
Ее принцип таков: „Я люблю тебя, потому что ты удовлетворяешь моим ожиданиям, потому что ты исполняешь свои обязанности, потому что ты похож на меня“. В обусловленной отцовской любви мы находим, как и в безусловной материнской, отрицательную и положительную стороны.
Отрицательную сторону составляет уже тот факт, что отцовская любовь должна быть заслужена, что она может быть утеряна, если человек не сделает того, что от него ждут. В самой природе отцовской любви заключено, что послушание становится основной добродетелью, непослушание — главным грехом. И наказанием за него является утрата отцовской любви. Важна и положительная сторона. Поскольку отцовская любовь обусловлена, то я могу что-то сделать, чтобы добиться ее, я могу трудиться ради нее; отцовская любовь не находится вне пределов моего контроля, как любовь материнская.
Материнская и отцовская установка по отношению к ребенку соответствует его потребностям. Младенец нуждается в материнской безусловной любви и заботе как физиологически, так и психически. Ребенок старше шести лет начинает нуждаться в отцовской любви, авторитете и руководстве отца.
Функция матери — обеспечить ребенку безопасность в жизни, функция отца — учить его, руководить им, чтобы он смог справляться с проблемами, которые ставит перед ребенком то общество, в котором он родился.
В идеальном случае материнская любовь не пытается помешать ребенку взрослеть, не пытается назначить награду за беспомощность. Мать должна иметь веру в жизнь, не должна быть тревожной, чтобы не заражать ребенка своей тревогой. Частью ее жизни должно быть желание, чтобы ребенок стал независимым и в конце концов отделился от нее. Отцовская любовь должна быть направляема принципами и ожиданиями; она должна быть терпеливой и снисходительной, а не угрожающей и авторитетной. Она должна давать растущему ребенку все возрастающее чувство собственной силы и, наконец, позволить ему стать самому для себя авторитетом и освободиться от авторитета отца.
В конечном счете зрелый человек приходит к тому моменту когда он сам становится для себя матерью и отцом. Он обретает как бы материнское и отцовское сознание. Материнское сознание говорит: „Нет злодеяния, нет преступления, которое могло бы лишить тебя моей любви, моего желания, чтобы ты жил и был счастлив“. Отцовское сознание говорит: „Ты совершил зло, ты не можешь избежать следствий своего злого поступка, и если ты хочешь, чтобы я любил тебя, ты должен прежде всего исправить свое поведение“. Зрелый человек внешне становится свободен от родительских фигур — он строит их внутри себя, соединяет материнское и отцовское сознание (несмотря на то, что они, казалось бы, противоположны друг другу). Если бы он обладал только отцовским сознанием, он был бы злым и бесчеловечным. Если бы он обладал только материнским сознанием, он был бы слишком эмоционален, склонен к потере здравого смысла, препятствовал бы себе и другим в развитии.
