В Эгире (западная Греция) жрица пила бычью кровь, после чего на нее находило озарение, и она пророчествовала от имени Геи.
В святилищах бога врачевания Асклепия вопрошавшие, обычно стремившиеся получить советы в отношении своего здоровья, должны были провести ночь в святилище. Считалось, что ответы на их вопросы Асклепий даст им во время их сна.
В Риме предсказания будущего формулировала особая категория жрецов — гарустики, рассматривая внутренности (прежде всего — линии печени) забитых жертвенных животных. Но этот способ прорицания считался менее надежным.
Со временем святилища с оракулами стали специализироваться на определенных вопросах.
Например, таблички с прорицаниями, найденные в Додоне, где находился оракул Зевса, показывают, что подавляющее большинство вопросов ему было задано частными лицами. Они касались главным образом бытовых дел — забеременеет ли или родит ли сына жена, будут ли успешными предстоящая женитьба, путешествие или перемена занятий, является ли законным ребенок; спрашивали также о здоровье и в более общей форме о способах завоевать и сохранить расположение божества. Ответы на такие вопросы содержали либо «да», либо «нет», либо формулу «жертвуя то-то и то-то».
В Дельфы отправлялись преимущественно делегации городов-полисов, чтобы задать вопросы, касающиеся политики (перспективы войны, ее завершение, основание новых колоний), соблюдения важных религиозных церемоний, установление новых культов и т. п.
Предсказания по сложным вопросам, касавшимся судьбы правителей, важных политических действий (начало или завершение войны, формирование политических союзов), формулировались весьма расплывчатыми, двусмысленными поэтическими строками и зачастую допускали диаметрально противоположные толкования.
Образцом может служить история запроса на пророчество, направленное царем Лидии Крёзом Дельфийскому оракулу, как ее изложил великий греческий историк Геродот. Крёз отправил дельфийской Пифии вопрос — победит ли он Кира, персидского царя, если начнет против него войну? Дельфийская Пифия ответила, что, если Крёз пойдет войной на персов, он сокрушит великое царство. К тому времени Персия стала огромной державой, и Крёз решил, что великое царство, крушение которому пророчествует пифия, — Персия, и начал войну. Персы наголову разбили войско Крёза, а потом осадили и штурмом взяли его столицу. Сам Крез попал в плен. За то, что Крёз первым начал войну, Кир приказал сжечь его на костре, но потом передумал и даровал Крёзу жизнь.
— Крёз, — спросил персидский царь, — кто научил тебя идти против меня войною и стать мне врагом, а не другом?
В ответ Крёз рассказал о дельфийской пифии и о том, что это ее предсказание обмануло его. Кир дал Крёзу возможность еще раз отправить послов в Дельфы. Крёз послал жрице храма Аполлона свои оковы, в которых его возводили на костер, чтобы Пифия устыдилась своего предсказания. Но дельфийская Пифия ответила, что ее предсказание верно. Крёз начал войну против персов и сокрушил великое царство, только не Персию, а свое собственное — Лидию.
Царю Македонии Филиппу, отцу Александра Македонского, повезло больше. Полученный от Дельфийского оракула ответ — «Ты завоюешь Грецию серебряными копьями» — он правильно интерпретировал. И в установлении господства Македонии над остальной Грецией опирался не только на военную силу, но и на щедрые дары, подкуп вождей других городов-государств.
Юноша по имени Зенон спросил оракула — «Как правильно жить?». Оракул ответил — «Учись у покойников». Зенон правильно истолковал ответ и начал активно читать книги. В результате он стал очень известным греческим философом Зеноном Элейским (5 в. до н. э.).
Порой бывало так, что вокруг интерпретации полученных от оракулов ответов завязывалась острая политическая борьба, и к оракулу обращались за «уточнениями».
Например, в ожидании вторжения персидской армии под руководством царя Ксеркса в материковую Грецию афиняне отправили послов к Дельфийскому оракулу, чтобы узнать о том, чем закончится война. Полученный ими ответ был чрезвычайно удручающим: он пророчил Афинам неминуемую гибель. После недолгих размышлений, они отправили новый запрос оракулу на ту же тему, но теперь уже в форме просьбы к богу Аполлону о защите от персов.
Полученный от Пифии ответ был следующим:
Лишь деревянные стены даёт Зевс Триптогенее
Несокрушимо стоять во спасенье тебе и потомкам…
Остров божественный, о Саламин,
сыновей своих жён ты погубишь.
На первый взгляд, не слишком ободряющий. Но стратег Афин, уже упоминавшийся в этой книге Фемистокл, дал духоподъемную оптимистичную интерпретацию этого ответа. По его словам, «деревянные стены» означали афинский флот, на строительстве которого ранее настоял Фемистокл, а «гибель сыновей», в его интерпретации относится к персам, так как в ином случае оракул сказал бы «несчастный Саламин», а не «божественный». Жаждавшие позитивных известий от оракула, афиняне приняли интерпретацию Фемистокла и разгромили персидский флот в битве у острова Саламин.
Некоторые из вопрошавших пытались подстраховаться и выбрать оракула, способного дать наиболее правильное предсказание.
Так, царь Крёз, прежде чем послать тот запрос, о котором я написал выше, отправил своих послов в Дельфы и еще в несколько святилищ с оракулами. Прибыв к предсказателям, послы дождались дня, назначенного Крёзом, и задали всем им вопрос: «Что сегодня делает царь Лидии Крёз?». В этот день он заперся в одной из комнат своего дворца, взял ягненка и черепаху, разрубил их на части и сварил в медном котле. Никто, кроме дельфийской пифии, не смог угадать, что делал Крёз. Пифия дала правильный ответ, и Крёз поверил, что она может предсказывать будущее. Но, как видим, потерял свое царство.
В целом же оракулы пользовались очень высоким авторитетом. Данные ими от имени богов ответы на запросы городов хранились в городских архивах. На них опирались городские власти, принимая важные управленческие решения.
Во времена классической Греции (рубеж 5–6 вв. до н. э. — 338 г. до н. э.) лишь единицы мыслителей осмеливались выражать скепсис в отношении божественных прорицаний.
Вот, например, как оценил оракулов философ Платон: «… под влиянием бреда дельфийские и додонские прорицательницы оказали тысячи услуг гражданам Греции, тогда как в обыкновенном состоянии они приносили мало пользы или же совсем оказывались бесполезными. Много раз случалось, что когда боги посылали народам эпидемии, то кто-нибудь из смертных впадал в священный бред и, делаясь под влиянием его пророком, указывал лекарство против этих болезней». Очень тонкая, двусмысленная оценка.
Со временем среди наиболее просвещенной части грекоримского общества скепсис и ирония в отношении прорицаний стали выражаться более открыто. Известный римский политик и оратор, Марк Туллий Цицерон (106-43 гг. до н. э.), сам служивший некоторое время жрецом, дававшим предсказания по печени жертвенных животных, писал: «Удивительно, что когда один гадатель встречает другого, они не смеются».
