Он не считал себя вправе претендовать на что-то интимное, даже на поцелуй он бы не осмелился, поскольку был совершенно дезориентирован и не мог понять, как себя вести. Что считается нормальным здесь, а что - нет? И что считалось нормой там, откуда он пришёл?
Но Ярина ясно давала понять, что она ждёт от него действий. Лиан любовался ею всю дорогу до этой каменной Реки, и потому не стал отказывать себе в удовольствии и желании прикоснуться к её манящим подведённым тёмно-розовым цветом губам.
Присев на дерево и пододвинувшись к девушке, парень провёл пальцами по её щеке, жалея, что кожа его грубая, руки мазолистые и явно не приятные на ощупь. Рина казалась ему неземным созданием, и от её внезапного появления в его жизни кружилась голова и путались мысли. Она пахла чем-то сладким и свежим одновременно, этот запах дурманил, сводил с ума и заставлял думать лишь о ней, смотреть только на эти призывно полураскрытые губы и понимать, что он сделает всё, что уместно и что не дозволено правилами приличия, лишь бы эта девушка осталась довольна им.
Его рука скользнула на шею Ярины, её локоны он ощутил тыльной стороной ладони, и они показались ему необычайно мягкими и нежными, красивыми и блестящими, словно жидкое золото. После секундного колебания, парень решительно прильнул к губам девушки и поцеловал её осторожно, проверяя, всё ли он верно понял.
Рина на поцелуй ответила, но не жадно, а сдержанно, чтобы он не заподозрил неладное.
Лиан же воспринял это, как свою оплошность. Он отстранился и спросил:
- Всё хорошо?
- Да, - выдохнула девушка томно, соблазняя его своими чуть припухшими губами.
- Если это такая благодарность за то, что я заступился, то не стоит... - начал он, боясь обидеть девушку, но отчаянно желая убедиться, что они не совершают ошибку.
- Нет, это не благодарность, - покачала головой Рина. - Ты особенный. Странный, чудной, но притягательный... Я так привыкла никому не доверять, что у меня не было мужчины очень давно... А ты - тот, с кем я хочу быть, кого хочу ощутить в себе и кому хочу подарить свою ласку... Ты не обидишь меня, я чувствую это...
Она взяла ладонями его лицо и заглянула в ореховые глаза, пригладила большими пальцами его брови, дотронулась до губ, подбородка, шеи, ворота футболки.
- Твоя одежда не удобна, странна и, если честно, пугает меня… снимешь её? - предложила она.
- Конечно, - согласился он, и она отпустила его на время, пока он стягивал с себя футболку.
Стоило Лиану снять одежду, как он ощутил тёплые нежные руки на своей груди. Девушка гладила его тело, разглядывала загорелую кожу и нетерпеливо покусывала свои губы. На самом деле она была довольна, что на шее парня не оказалось никаких амулетов, но стоило заставить его раздеться полностью, чтобы убедиться, что он совершенно беззащитен перед ней.
Поэтому следовало продолжить, и девушка нерешительно подняла взгляд на Лиана.
Он поёжился от ветерка, принёсшего прохладу, и Рина пошло облизала губы:
- Холодно, надо двигаться, чтобы не замёрзнуть…
Лиан улыбнулся и потянулся к шнуровке, которую мысленно расстёгивал несметное количество раз. Теперь он мог сделать это наяву, и потому поспешил осуществить свою маленькую мечту.
Киприан был уверен, что прежде не снимал с девушек подобные платья, и оттого происходящее нравилось ему ещё больше. Под пышным дорогим платьем обнаружилось тонкое, полупрозрачное, но длинное, в котором девушка смотрелась беззащитной и прекрасной.
Они расположились на расстеленной на траве юбке, и Ярина откинулась на спину, позволяя парню любоваться её практически не прикрытым телом. Он склонился над ней, покрывая поцелуями лицо, шею и грудь девушки, нежно покусывая приятно пахнущую кожу сквозь тонкую ткань и слушая тихие постанывания.
Это заводило сильно, и он, добравшись поцелуями до низа её живота, одной рукой начал приподнимать подол невесомого одеяния, что оставалось на Рине и было последним барьером между их телами.
- Поиграем? - лукаво прищурилась девушка, лёгким движением руки вытягивая из корсета шнур и одаривая Лиана таким взглядом, против которого было просто не устоять.
Он понятия не имел, как правильно, и потому был согласен на всё, хоть факт, что девушка так легко достала шнур, показался ему странным. Но это же магия – просто нужно привыкнуть!
Лиан не осознавал, насколько в действительности пьян и насколько не в состоянии здраво мыслить. Он совершенно упустил и не заметил тот момент, когда скромная девушка из таверны превратилась в игривую искусительницу, и ему и в голову ни разу не пришло, что что-то не так.
Её губы ласкали его, не давая опомниться, её фигура, так явно просматривающаяся под тонким платьем, не позволяла мыслям формироваться в голове. Ярина делала всё возможное, чтобы парень был в её власти, и мучила его ожиданием, оплетая оказавшимся неожиданно длинным шнуром руки и ноги несчастного.
Лиан не чувствовал, как верёвки затягиваются на его запястьях и ладыжках, потому что ощущал лишь горячие страстные поцелуи, прикосновения влажного языка к самым чувствительным точкам, слышал собственное сбившееся дыхание, переходящее временами в стоны. Он вспоминал о своих обездвиженных руках с лёгкой досадой и не надолго, лишь когда хотел сильнее прижать к себе любовницу, но та не давала ему возможности думать много, пока не закончила со шнуром.
Ласки прекратились внезапно. Девушка отстранилась, быстро поднялась на ноги и удовлетворённо хмыкнула, глядя на лежащего у своих ног парня.
- Ты хотел знать, как отбирают энергию? – со злой усмешкой спросила она. - Самый распространённый способ - соблазнить, заставить потерять контроль над телом и разумом - и тогда всё... Тебя уже кто-то так обманул и выбросил на дорогу к нашему городу, ведь так?
- Я… не помню... – всё ещё задыхаясь от страсти, прошептал он.
- Так, Лиан, помнить тут и не обязательно! – она прошептала какое-то заклятье, и платье на ней стало плотным и оранжевым, словно девушку окутала не ткань, а какое-то магическое свечение, переливающиеся тёплыми цветами, так контрастирующими с холодным взглядом зелёных глаз. – Не люблю, когда на меня похотливо пялятся, - пояснила она. – Так вот: ты готов переспать с той, которую видишь впервые, что с тебя взять? Разве это не есть доказательство, что и память тебе отшибло из-за случайной связи? Ты бы поимел любую, кто хоть намёком предложил тебе себя…
Возбуждение понемногу отступало, а ясность ума возвращалась, хоть и медленно. Он разом ощутил и как прохладно стало на улице, и как глуп и наивен он был, полагаясь на свою интуицую. Но пока осознания, насколько печальна его участь, ещё не пришло, и он был просто в корне не согласен с обвинениями и выводами.
- Но... ты же сама... – пробормотал он, пытаясь пошевелиться и понимая, что попался: его скрутили крепко, а здесь, в лесу, никто не услышит, даже если постыдно звать на помощь во всё горло.
