Я скажу тебе по секрету. Когда ты уезжала с ребенком на море, он целую неделю жил у нее. Что это была за неделя! Рай! Она вся цвела, как роза в мае, на подносе – первое, второе и компот. Белье, белоснежные кружева, секс, совместная ванна и романтические прогулки…
Думаешь, ей легко было? «Выключи – это я не смотрю! Сделай потише! Почему так много людей?» Она же не ожидала таких указаний! А дело все в том, что он привык к своим же домашним правилам, где отношения сложились и необходимости поиска новых компромиссов не возникает. В своем доме его устраивало все – новая притирка с ходу не получается. Он любит секс, но хочет и в тренировочном костюме поваляться кверху пузом на диване. И не завтракает он творожками! А теперь вынужден повторно начинать создавать модель совместного проживания (а такой-то опыт у него есть за годы супружества). Подобный стереотип включает в себя массу вещей: какие нравятся тапочки, как в доме должно пахнуть, где лежит зонтик, кто приходит в гости и когда…
Как вокруг новогодней елки, она танцевала вокруг него эти несколько дней. Удалось ли ей сделать хоть что-нибудь из своих дел? Нет.
Когда он имеет возможность – придет, не предупреждая, и подождет, если надо. Она в пятницу отдаст ребенка горничной, сядет одна, как Мальвина с укладкой… А если ты дома – он может даже не позвонить ей.
А у нее? Слезы – его нет, заболела – его нет. Да еще его постоянные ответы на твои эсэмэски и звонки тебе из туалета. В общем, не стоит думать, что любовница счастлива…
Не ворожит ему никто, не настраивает. Она видит его так редко и мало, что о тебе говорить нет и секунды, а ты думаешь, что они смеются и обсуждают тебя. А чувство вины перед тобой? Ты не думала, что она может быть нормальной хорошей женщиной?
Ты же знаешь своего мужа – он замечательный человек. А как он умеет ухаживать! Кто устоит? Он проявляет энтузиазм, покоряет ее от штурма и натиска до нежных слов и обещаний. Дело не в соблазнительнице, а в мужчине.
Он говорит, что любит ее. Это не изменить. Сейчас, по крайней мере.
Я согласна и с тем, что нельзя на любовь повлиять и что выбор объекта любви не контролируется разумом.
Любовь стихийна, непредсказуема. Нельзя ни вызвать ее, ни преодолеть.
Человек испытывает бурю эмоций, разбирается в противоречивых чувствах, сомневается, любовь ли это, сравнивает с эталонами собственного опыта и литературных описаний.
Но потом он принимает решение САМ.
Мы любим лишь тогда, когда сами определяем свои чувства как любовь.
Это проявление внутренней природы человека, а не внешних сил.
Кто застрахован от этого чувства? Да никто!
Пусть он сам примет решение, что с этой «любовью» делать. Часто у супругов общие интересы, дети, налаженный быт, статус, ценности духовные, чувство благодарности, а там – только любовь. Редко, когда она может справиться с таким противовесом.
Скорее всего он останется с тобой. Теперь он будет драматургом в пьесе, где сюжет – ваши с ней жизни. Вы на сцене, а он за кулисами дописывает что-то по ходу действия. Иногда замрешь, хлопнешь ресницами и спросишь у него – ну, что там дальше, что делать мне? Ты с кем? И ты, и она снова и снова затеваете разговор на тему «Кто я для тебя?»
Обе рыдаете, когда уходит.
Обе радуетесь, когда пришел.
Обе выполняете просьбы и требования.
Обе стараетесь угодить.
Ему и не нужно ничего делать. Ваше соперничество усиливает ваши Любови.
Он не хочет перемен, если не делает ничего. Если ты хочешь быть и дальше с ним – не гони.
Любовница не может его забрать сама. Если хотел бы – ушел бы за один день. В моей практике был такой случай. Ко мне обратилась любовница. Попросила спасти ее от любви.
Расскажу по порядку.
Он – начальник крупной фирмы, жена – умница. Следит за собой, дом – полная чаша. Дети, карьера. Словом, все в ажуре.
А она устроилась в его фирму секретарем и через полгода сдалась, как крепость, очаровательному начальнику.
Съемная ее квартира оплачивается им, зарплата достаточная. Любовь бешеная. Заезжает после работы на час, закупая продукты по пути.
А потом она предоставлена сама себе. Она любит, и потому идти совсем никуда не хочется. Иногда она получает подарки – совсем невеликие, а денег он ей не дает, потому что знает, сколько она зарабатывает.
О жене беседы не ведутся. Моя героиня с глубоким уважением отзывается о супруге, никаких кличек ей не придумала. Разговоров об уходе из семьи никто не затевал. Пару раз в год удавалось съездить в совместные командировки, и счастью не было предела. Они спали вместе, обнявшись, две-три ночи. Надышатся друг другом – и можно жить. Все праздники она одна. Когда он уезжает с женой на курорт, рыдает, но верно ждет.
Однажды они напились. Она сказала, что хочет быть с ним, просила ребенка, умоляла уйти к ней. Он ушел.
Неделю они жили вместе. Это было испытание на выживание. Дома хоромы – здесь однокомнатная квартира. Спортивные штаны не надевает, сидит в джинсах – стесняется. Да и нет вещей пока никаких. Звонит из туалета сыну. Глаза грустные.
Приезжает с работы, она хлопочет, суп ему варит, а на его лице написано – ужасные тапки, дешевые джинсы. Говорить не о чем. На час их всегда хватало, а на наделю – нет. Он собрался в субботу и говорит: «Отпусти меня, а? Плохо мне. Соскучился я».
Она отпустила.
Потом пришла ко мне с исповедью.
«Шесть лет я молчала. Я любила его и сейчас люблю. Что же мне делать, доктор? Как жить?
Мне так стыдно, что сейчас там горе. Жена – хороший человек, она шесть лет догадывалась. Не копалась в мобильном телефоне, не искала следов помады, не устраивала дебошей. Она тоже любит его. Он очень хороший. Как же мне взять себя в руки?»
Решили мы с ней, что нужно в храм отправляться. А священник и говорит ей: «Любовь – Господний дар. Нельзя его выбрасывать. На чужом несчастье, конечно, счастья не построишь. Борись со страстями, а любовь твою ждет кто-то».
Вышла она из храма – не отпустило сердце, по-прежнему тоска лютая, жалко себя. Видеть его каждое утро невыносимо, а он помучился неделю, да и занялся с ней любовью прямо в кабинете. Говорит: «Люблю, сил нет. Было бы все по-другому, если б мы встретились раньше».
Девчонка тает, как весенний снег. Серая вся от переживаний, никакой воли нет. Приползает ко мне. Что делать? Решили маневр устроить.
Уволилась, поменяла мобильный, съехала с квартиры за один день.
Квартира далеко, на краю Москвы. Работы нет пока – тоскует, рыдает. Чувство вины перед женой выедает просто до печенок.
Поехала в монастырь. Предложила там: «Давайте буду пол мести, вышивать чего-нибудь. В руки себя возьму. Грехи отмолю».
