Примечания книги Повесть о двух головах, или Провинциальные записки. Автор книги Михаил Бару

1

Это ее уверение странным образом напомнило мне эпизод из воспоминаний Анненкова о Гоголе. Павел Васильевич рассказывает о том, как переписывали набело шестую главу первого тома «Мертвых душ»: «По окончании всей этой изумительной шестой главы я был в волнении и, положив перо на стол, сказал откровенно: “Я считаю эту главу, Николай Васильевич, гениальной вещью”. Гоголь крепко сжал маленькую тетрадку, по которой диктовал, в кольцо и произнес тонким, едва слышным голосом: “Поверьте, что и другие не хуже ее”».

2

Да, именно так он и назывался. Поезжайте в Моршанск и сами убедитесь.

3

Кстати о письмах. Софья Андреевна жаловалась как-то в письме Черткову на Льва Николаевича, что косить-то он горазд, а вот помочь осенью выкопать картошку его не допросишься.

4

Ученые подсчитали, что над толстым романом можно спать самым глубоким сном не менее часа-двух, в то время как над газетой – только дремать, да и то не более пяти или десяти минут.

5

Написал, не думая, «было», и вы прочли «было», и ни у кого из нас даже вопроса не возникло – отчего же «было»?! Вдруг он именно сейчас, в эту самую минуту, и процветает? Неужто маленький провинциальный городок не может у нас процветать? Или вот-вот начнет процветать. Никто из вас не подумал мне: «Что ж ты каркаешь, гад, заранее…» Да успокойтесь вы. Пошутил я. Читайте дальше. Все так и есть, как написано, – «было». Еще и быльем поросло.

6

Женская гимназия в Одоеве (как и уездное училище для мальчиков) была первой в Тульской губернии. Оно, конечно, гимназия не космодром. Ничего особенного, но ведь жило тогда в Одоеве раза в три меньше народу, чем в наше время, а ведь в нем и в начале двадцать первого века всего шесть тысяч жителей. Да и где вы теперь найдете современную школу с колоннами и античным фронтоном…

7

Положим, судоходной-то реку можно и сейчас сделать, но как упросить стерлядь, судака и раков вернуться в Упу – ума не приложу.

8

Писал я, писал и вдруг подумал – нехорошо будет, если здесь не будет фамилий людей, рассказавших мне о Юже, а также тех, кого упоминали в своих рассказах южане. К примеру, столы для архивного салона подарил глава администрации южского района Владимир Каленов, а деньги на рамки для картин дал депутат Владимир Мальцев. О них мне поведали две феи южского архива и создательницы архивного салона Венера Кулдышева и Стелла Киселева. Они не урожденные южанки. Одна приехала в Южу из Башкирии, а другая – из Азербайджана. Обе красивы южной красотой. Однажды в Суздале, на краеведческих чтениях, посвященных князю Пожарскому, их спросили:

– Откуда вы?

– Мы южанки, – гордо ответили Венера и Стелла.

– Что южанки – понятно по вашему виду, но Пожарские чтения вам зачем?

Они не обижаются, смеются. Еще и поют в русском народном хоре.

О детской кукольной студии «Сюрприз» рассказала ее руководитель Эльвира Бокова. Мне показалось, что она может сшить куклу даже из воздуха, если ей дать иголку и воздухосшивательные нитки. Рассказывала о Народном южском театре его режиссер Лена Артемьева. По детскому садику «Радуга» водила Нина Валентиновна Макеева, а познакомили меня с ней и со всеми героями рассказа о Юже врачи Ирина и Владимир Крюковские. Они же и рассказали о своем южском житье-бытье.

И вот еще что. Может, и не стоило об этом говорить, но раз уж я решил упомянуть всех, то исключений делать не будем не только для хороших людей, но и… Короче говоря, ту самую известинскую корреспондентку, которая искала в Юже клумбы, засаженные картошкой, зовут Людмила Бутузова. Должно быть, она сей момент икнула, но кто ж ей виноват?

9

На самом деле его фамилия была Григорьев, но в семействе Прохоровых царил матриархат, и все было по матери – даже фамилия мужа и собаки Мани.

10

После предложения о водке я написал полстраницы текста и удалил их. Потом написал еще треть страницы и снова удалил. Потом подумал, что не буду продолжать, а лучше закруглюсь, и написал четверть страницы, которые постигла та же участь. Потом прогулялся к реке, обедал гороховым супом с копченой рулькой, котлетами с гречневой кашей и даже выпил рюмку рябиновой настойки. Ничего не помогало. Хоть рви на себе выпавшие двадцать лет назад волосы и бейся о клавиатуру головой. Писал бы я на бумаге – так хотя бы рвал неудачные варианты в клочки и бросал бы их на пол. Жена зашла бы ко мне в кабинет и увидела по разбросанным клочкам, что сосуд моего вдохновения пуст, как графин из-под рябиновки. Короче говоря – она зашла и увидела, что клочков нет, а вместо них – пустой графин и тяжелая, невыносимая атмосфера творческих мук. Жена сказала, что клочки – дело наживное, и она легко может…

11

Один раз какой-то предприниматель все же завез какое-то количество трудолюбивых жителей Таджикистана в Макарьев, но это был первый и последний раз.

12

Можно брать и перепелиные, если, конечно, у вас малогабаритная хрущевка.

13

Непременно с острого конца. Удаляющие скорлупу с тупого… Да, они будут отлучены. Кроме того, если удалять с тупого, то впоследствии при поливе яйца будут чаще переворачиваться. Те, кто прочел это предложение три раза и не понял… не поймут. Тут надо верить, а не пытаться до всего дойти умом.

14

Те, кто прочел это предложение и подумал, что можно было сразу семена высадить в горшки… См. предыдущее примечание.

15

В кологривском музее, на витрине под стеклом, хранится книга о визите Александра Первого в Кологрив.

Среди прочего, в этой книге написано: «Государь во время своего путешествия по Кологривскому уезду, был весьма доволен устройством дорог и селений. Избушки, устроенные в лесах, для отдохновения народу, во время поправления дорог, заслужили одобрение Монарха».

16

Они действительно облупленные, эти залы. Им давно требуется ремонт. И не только ремонт. Рассматривая чайный гарднеровский сервиз в одном из залов на втором этаже я почувствовал… как бы это сказать деликатней… запах отхожего места. Экскурсовод мне объяснил – в здании до сих пор нет водопровода. То есть совсем. И воды нет никакой. Водопровод, конечно, обещали провести, как и газ в город, но пока его нет. Поэтому туалет представляет собой обычное деревенское отхожее место с той лишь разницей, что в деревне оно находится поодаль от дома, где-нибудь в зарослях крапивы и лопухов на краю участка, а здесь – внутри дома на втором этаже. Аккурат рядом с витриной, в которой стоит чайный сервиз.

17

В окрестностях Богородицка, в селе Степанчиково, проживал какой-то отставной кригскомиссар по снабжению, истративший все свое немалое состояние на этих самых наяд и дриад. Соседи-помещики за глаза так и звали его – нимфоман.

18

Вот, собственно, и все, что я хотел сказать о Павлово на Оке. Вернее, почти все.

Ночевали мы в палаточном лагере, километрах в пяти выше Павлово по течению Оки. Место такой красоты, что кабы его с безмятежной рекой, золотистыми облаками и высокими дубами над крутым обрывом заключить в большую золоченую раму, то под такой картиной и сам Левитан не отказался бы поставить подпись. Ближе к ночи, однако, из-за поворота реки появились два надувных катамарана и лодка с туристами-однодневками. На одном из катамаранов был поднят красный флаг, а на другом – «полуандреевский», потому что на белом полотнище была всего одна голубая полоса. Туристы с гиканьем и свистом высадились на противоположный песчаный берег, поставили палатки, разожгли костер и до четырех утра бегали по берегу, хохотали женским хохотом, зазывно кричали: «Антон – пидорас!» – и снова хохотали с неистовой силой. После того, как они наконец утихли, прилетели вороны, разорвали мусорный пакет и стали шумно выяснять – кому принадлежат остатки тушенки в банке. Когда вороны улетели, на другом берегу заработала драга. Перед железным домиком драгоманов суетился мужичок, который никак не мог развести костер и кричал на всю, еще сонную, округу: «Ты будешь у меня, сука, гореть или нет?»

19

Администрация музея во избежание кривотолков и ненужных сенсаций приклеила к ним этикетки совершенно чужих яиц.

20

Под такой фамилией тогда жили многие предприятия, а не только фабрика Завьялова.

21

Шприц для осеменения коров попал туда по ошибке. Приемщица ОТК не досмотрела. Да и немудрено, когда шприцы отличаются только маркировкой. Но Буденный не расстроился, а даже обрадовался шприцу. Семен Михайлович любил на досуге осеменять. Однажды он подкрался к Ворошилову…

22

Сами горбатовцы и без шустовской наливки умели спотыкаться так, что мало не покажется. В середине позапрошлого века в отчете Горбатовской городской думы написано, что город потребляет в год пять тысяч ведер вина (вина, которое и водка, и наливки, и спирт)*. Ежели эту цифру поделить на количество жителей Горбатова в то время, то получается по полтора ведра с лишним на брата, сестру, мать, отца, деда с бабкой и малых ребят. В конце девятнадцатого века в городе было семь трактиров и две винные лавки. За теми, кто безобразил безобразия в пьяном и трезвом виде, присматривали шесть полицейских нижних чинов… Прошло полторы сотни лет. Пить стали в Горбатове… Ну да этим не удивишь. Удивительно то, что в Горбатове упразднили полицейский участок. То ли безобразий стало меньше, то ли решили сэкономить на участках – не могу знать. Местные жители уверены – это все потому, что живут они тихо: «…по части распорядительной и исполнительной указы, постановления и всякие бумаги исполняются неукоснительно, лживых размышлений не имеется». Хоть эта цитата из отчета городнического правления и городской полиции «О состоянии промышленности, сельского хозяйства и народонаселения за 1857 г.» – что из того? Лживых размышлений у горбатовцев как не было – так и нет.

Здесь и далее в примечаниях цифры и другие материалы из отчетов горбатовских властей цит. по книге «Круги времен. Горбатов. Историко-краеведческий очерк». Составитель А. С. Савинов. Нижний Новгород, 2011.

23

Выпускали в Горбатове еще одну модель ножа – «Спутник туриста». Это был специализированный нож для открывания банок с консервами «Завтрак туриста». Нож, признаться, был отвратительный – и ржавел, и тупился через минуту после заточки, но к «Завтраку туриста» подходил идеально.

24

Если честно, то никаких материальных свидетельств посещения Пушкиным Горбатова не сохранилось. Не собирать же было краеведам, которых тогда и не было, косточки от вишен, которые он ел. Поэтому в витрине под названием «Пушкин в Горбатове» лежит карта европейской части Российской империи, поверх которой приклеена открытка с портретом поэта и датами его рождения и смерти. Рядом лежит на подставке маленькое и ржавое пушечное ядро. Должно быть, для рифмы.

25

Заметим, что это уже второй городской музей. Первый музей, созданный еще до войны, был расформирован. Сами и уморили его – небрежением. «Никто не обращает внимания на музей, много перенесли мы мытарств. Переводят из одного помещения в другое. Музею необходимо предоставить помещение», – записано так со слов товарища Сафонова в протоколе пленума Горбатовского горсовета в январе тридцать первого года. Второй музей открыли через тридцать лет стараниями горбатовского учителя истории Семена Петровича Завирущева. Из горбатовских учителей истории получаются не гвозди, а музеи. Много лет Семен Петрович собирал у себя дома все, что связано с историей Горбатова, а потом упросил горсовет открыть краеведческий музей. Власти открыли, и, поскитавшись по разным углам (а как же без этого), экспонаты все же получили постоянную прописку в старинном купеческом особняке. Музей так и не стал государственным. Он – народный и находится на балансе горбатовской школы. Вернее сказать, он балансирует на краю этого баланса, поскольку денег у самой школы…

26

По правде сказать, в музей из других городов приезжают редко. С самих горбатовцев плату за вход не берут. Время от времени приходят в музей отдыхающие из двух городских санаториев. С туристов и решили брать за вход, чтобы совсем не протянуть ноги. Посчитали, и получилось, что билет стоит несусветных денег – пятьдесят рублей. В самом Павлове билет в музей стоит почти в два раза дешевле, но в Павлове музей государственный, и ему полагаются дотации, а в Горбатове – народный, и ему полагаются…

27

Водочных талонов, как ни искали – не могли найти. Да и как им было сохраниться, если они все до единого отоварены.

28

Новая часть кладбища растет и растет… Смертность в Горбатове в четыре раза превышает рождаемость.

29

При внимательном чтении списка осужденных по этому делу наткнулся я на фамилию Завирущев-Ращин. Уж кем он приходился Семену Петровичу Завирущеву, основателю горбатовского краеведческого музея, я не знаю, но думаю, что вряд ли только однофамильцем. Для однофамильцев Горбатов слишком мал. Как хотите, а сага о горбатовских Форсайтах, если бы ее написать, получилась бы поинтереснее английского оригинала.

30

Савинов по архивам проследил свою родословную до первой четверти девятнадцатого века и бросил.

– Что так? – спрашиваю.

– А смысл? – отвечает Анатолий Сергеевич. – Там сплошные крестьяне бог знает до какого колена. Еще и крепостные.

– А вы, поди, надеялись найти в родословной не крестьян, а…

– Надеялся, – смеется он.

31

Сам Анатолий Сергеевич живет в Горбатове на улице с удивительным названием Краснофутбольная. Хоть он и краевед и знает о Горбатове все и даже чуть больше, а почему так названа улица – понятия не имеет. Не родились в Горбатове футболисты, не проходил в нем не только европейский, но даже и районный чемпионат. А может, потому, что в те времена, когда улицам давали такие названия, брали прилагательное «красный» и прилагали его ко всему, к чему могли приложить? К примеру, в тридцатых годах была в Горбатове артель «Красный сапожник». Кстати сказать, убыточная артель. К сороковому году преобразовали ее в сапожную мастерскую имени «Третьего Интернационала».

Представляю себе, как происходила эта реорганизация. Это снаружи превращение сапожной артели в сапожную мастерскую, да еще в крошечном Горбатове, выглядит как событие масштаба в одном километре три нанометра, а изнутри…

Накурено так, что хоть сапог вешай, председатель правления артели, товарищ Кожевников, только что закончил свой отчетный доклад, сел в президиум, налил полный стакан теплой воды из графина и пьет, судорожно двигая кадыком по тощей, плохо выбритой шее. Председательствующий, стуча по графину ключом от дровяного сарая:

– Тихо, товарищи! Открываем прения по отчетному докладу. Слово имеет товарищ Сморчков*.

Товарищ Сморчков встает с правого боку стола президиума:

– Товарищи! Лучший друг сапожников товарищ Сталин в своей речи на съезде нашей родной партии… международная обстановка нам не позволяет… каждая оторванная от нашего советского сапога подметка льет воду на мельницу…

Молодой и насмешливый голос из зала:

– Да не на мельницу, а на портянку…

Председательствующий, стуча по графину ключом:

– Я смотрю, сучильщики дратвы разговорились… * Фамилии Кожевников и Сморчков я не придумал из головы, а взял из книги А. С. Савинова. Анатолий Сергеевич, в свою очередь, нашел их в районном архиве города Павлово на Оке. Савинов разыскал в Павловском архиве не только фамилии генералов сапожного дела в Горбатове, но и протоколы заседаний горбатовского горсовета. Вот, например, две цитаты из обсуждения работы городского узла связи. Тридцать пятый год. Горбатовский узел связи, размером с узелок на суровой нитке… «Телефон работает плохо, изношен коммутатор, погнуты штепселя, отвинчен шуруп – это исходит от телефониста Склянина, сына бывшего фабриканта». «Предупредить т. Иванова за допущение к аппарату классово-чуждого элемента и предложить снять его с работы немедленно. Одновременно поручить милиции расследовать дело о порче коммутатора и привлечь виновных к ответственности». Куда потом пойдет уволенный Склянин… Уедет ли в Нижний или еще дальше, в Казань, а то и в Астрахань от греха подальше и наймется там в чернорабочие или останется дома жить огородом и вишневым садом, каждую ночь просыпаясь в холодном поту от проехавшего под окнами автомобиля. Напомнят ли Иванову при следующем обсуждении работы телефонного узла о том, что один раз он уже утратил классовое чутье, и во второй раз…

32

Я бы написал «любят», но получится тавтология. Любящим любимцам в этом смысле не позавидуешь. Они всегда вынуждены гореть от страсти, обожать, сходить с ума, чтобы не повторяться, к примеру, в школьных сочинениях и письмах.

33

См. предыдущее примечание.

34

Как с возмущением писала Жозефина Богарне свекрови: «Из Египта, мама, ваш сын не привез ничего стоящего, кроме кучки сувенирных папирусов, сувенирной же гипсовой копии Розеттского камня и наряда бедуина».

35

И не партизан вовсе.

36

И сейчас любит, хоть он давно уже на пенсии, и ему, участнику Парада Победы, почти девяносто лет.

37

Я ходил по музею, слушал, как Гурин, смущаясь, рассказывал мне сказку о бочке, о часах Наполеона, и думал, почему мне так симпатичен Арий Федорович. Наверное, потому, что рыбак рыбака… Но в этом я себе, конечно, так и не признался.

38

Современный Любим в прошлое уже не вернется, как ни мечтай. На любимском дворе двадцать первый век.

И пусть этот двор еще не весь асфальтирован, но в нем уже есть домики политических партий, и в этих домиках идет политическая жизнь. Даже кипит. Ну, может, и не кипит, но булькает точно. Взять, к примеру, отделение партии либеральных демократов в составе одного местного либерального демократа, который время от времени ездит в Ярославль, берет там пачку листовок с призывами вроде «Россия для русских» и везет их в Любим, чтобы разнести по разным присутственным местам вроде почты, телеграфа, бани и продуктовых магазинов. Либеральных демократов не любят местные единороссы, которые считают, что Россия для… Короче говоря, не важно для кого, но тому, кто соберет все листовки жириновцев из присутственных мест и передаст законному представителю партии «Единая Россия» для полного и беспощадного уничтожения, будет выплачено денежное вознаграждение. Небось представили себе, как местные мальчишки бегают по Любиму и собирают эти листовки? Еще и вырывают их друг у друга, чтобы заработать лишний рубль на мороженое? Не отпирайтесь. Представили. Увы, все проще и скучнее. Мальчишкам не достается ни копейки. Тот самый либеральный демократ, который в Ярославле получил деньги за распространение листовок, не распаковывая пачки, несет их… и получает деньги еще раз. В этом месте должна быть мораль, но ее нет. Я не Крылов, чтобы мораль выводить. Тем более, что у меня не басня, а быль.

39

Честно говоря, мало кто из рыбаков, вернувшихся из дельты Волги, сам поймал русалку (как бы правдиво он об этом не рассказывал и не расставлял руки, показывая размеры бюста русалки) – скорее всего, эту чешуйку вместе с трехлитровой банкой черной икры перед самым отъездом домой он купил у браконьеров. Браконьеры же… наладили изготовление этих чешуек кустарным способом из полимерных материалов.

40

Понятно дело, что уха не чай и ее не пьют, а едят, но у рыбаков свой язык, и они любую еду на рыбалке «пьют», хотя бы это была стопка копченой колбасы или стакан черного хлеба.

41

Если вы думаете, что частушки и песни охотников хоть на йоту приличнее…

42

У их отца, Родиона Баташева, была неполная, с точки зрения нашего сказочного смысла, семья. Нет, он не был, упаси Господь, вдовец, но к двум умным сыновьям для полного комплекта полагается третий – дурак. Какой-нибудь артиллерийский секунд-поручик – мот, картежник и пьяница. Он бы рано женился по страстной любви, наделал бы кучу детишек, две или даже три кучи долгов, промотал бы свою долю отцовского наследства, вогнал бы в гроб жену своими кутежами, и братья учредили бы над ним опекунство. Для начала, конечно, высекли бы как следует на семейном совете, а уж потом учредили. Но… нет. В семье Баташевых все были умные. Андрей, правда, любил покутить, был охоч до женского полу, но первым делом у него все равно были самолеты, до изобретения которых тогда оставалось каких-нибудь полтораста лет.

Не канули в лету и те из Баташевых, что остались в Туле. Конечно, они не стали чугунолитейными и стальными королями, как Андрей и Иван, но… попробуйте прицениться к настоящему, с полной грудью медалей, баташевскому самовару и сразу почувствуете, как его цена не только прокусит ваш кошелек насквозь, но и даже и брючный карман, в котором он лежал. Еще и исхитрится больно укусить за ногу.

43

Удовольствия ради замечу, что Баташевы уже тогда были королями своей огромной чугунолитейной империи и производили лучший в Европе чугун, когда Фридрих Крупп в доме своей бабушки еще пешком под стол ходил.

44

Семейный настолько, что первым в России придумал лить из чугуна кухонные сковородки. Во времена, когда ни Клара Цеткин, ни Роза Люксембург не могли привидеться даже в страшных снах, чугунные сковородки способствовали много к сотрясениям мозга мужчин защите прав женщин.

45

Прилагательного «красный» в названиях выксунских улиц, как и в названиях улиц множества городских провинциальных городков, более чем достаточно. Конечно, название улицы «Красные Зори» проигрывает в неравной борьбе названию улицы «Красных Идей», что в городе Кашине, Тверской губернии, но зато в Выксе есть улица Красная Площадь. Раньше, то есть до двадцать седьмого года прошлого века, она была Базарной Площадью, а к десятилетию советской власти ее переименовали. Оно бы, может, и обошлось, если бы к празднику у выксунских большевиков были другие подарки, но в двадцать седьмом году было сложно с подарками. Особенно с трудовыми, если с тринадцатого года не было никакой модернизации производства. Как ни крути, а дешевле и сердитее переименования подарок найти трудно.

46

Справедливости ради надо сказать, что музей заводской и находится на балансе металлургического завода. Будь он на попечении государства – давным-давно бы лестницы протянул и врос в землю по самые балконы второго этажа.

47

Над этим описанием пресса длиной в один единственный абзац я два дня ломал голову. И все равно… Если кто думает, что описывать цех металлургического завода легко, то пусть сам попробует. Это вам не пляж на Багамах с силиконовыми русалками изображать и не ледяную водку в запотевших графинах. Теперь уж и поучиться этому не у кого. Теперь у какого хочешь современного писателя спроси – что такое блюминг или мартен, не говоря о коксе? Ну, положим, про кокс знают. Будут тебе талдычить про поток сознания, про дискурс, про черта в ступе. Ни Фадеева с его «Черной металлургией», ни Гладкова с «Цементом», ни Кочетова с «Журбиными», ни Николаевой с «Битвой в пути». Как сказано Вийоном по совершенно другому поводу: «Где ныне прошлогодний снег?» Случись, не приведи Господь, партийное задание инженерам человеческих душ написать роман на производственную тему… Нечего и говорить – не выполним. Впрочем, все зависит от размера Сталинской премии.

48

Там делают самые прочные в мире трубы, которые прокладывают по дну Балтийского моря для газопровода «Северный поток». Толщина стенки этих труб – почти пять сантиметров. По такой трубе в случае чего и убежать в Германию можно, а не уходить в женском платье по тонкому и неверному льду Финского залива.

49

Действующие лица и исполнители: экскурсовод в музее – Елена Столярова; экскурсовод в колесопрокатном цехе – Роман Голышков; экскурсовод в вилопрокатном цехе и он же его начальник – Борис Иванович Облётов; сотрудник музея – Таня Агеева; PR-менеджер – Катя Смирнова. В остальных ролях: жители Выксы, рабочие, инженеры, прессы, станки, трубы и колеса Выксунского металлургического завода.

50

Признаюсь, я не был свидетелем этой истории, но людям, которые мне ее рассказали, доверяю как себе.

51

Сначала я решил не приводить в качестве эпиграфа самое известное упоминание Весьегонска в литературе – цитату из «Мертвых душ» о весьегонской тюрьме, но в процессе сбора материалов к этому рассказу наткнулся в сети на сайт нынешнего владельца здания этого исправительного учреждения. Теперь оно давно не исправительное и стоит с выбитыми стеклами и заколоченными горбылем окнами посреди города. Впрочем, стены крепкие, да и как им такими не быть. Мечтает нынешний владелец сбыть тюрьму с рук за какой-нибудь, без малого, миллион долларов. Обещает дать в придачу три бутылки вина года рождения покупателя. Как принято теперь говорить: «Купившему эту квартиру – бейсболку в подарок». «Представляем вашему вниманию уникальный авторский антикварный объект недвижимости “Весьегонская тюрьма”. Несмотря на более чем стодвадцатилетнюю историю здания тюрьмы (постройка– 1890 год), сегодня оно имеет превосходное состояние – полная сохранность и готовность к внутренней отделке. Тюрьма находится на берегу водохранилища в центре курортного города, стоящего на середине водного пути из Санкт-Петербурга в Москву. Тюрьма имеет несомненные антикварные достоинства – ее упоминал Николай Васильевич Гоголь в “Мертвых душах”. Перед новым собственником открывается огромнейший потенциал возможного дальнейшего использования, начиная от отеля в курортном городе и завершая возможностью законсервировать и продать через 7 лет в качестве антиквариата в 10 раз дороже. Атмосфера объекта – благостная, так как здание проектировалось с учетом немецкого опыта и использовалось при царе как место лишения свободы состоятельного сословия людей с целью наставления их на путь истинный, а позже – как поликлиника». Воля ваша, а мне было жалко выбросить даже и одно слово из такой рекламы, хоть и здание этой тюрьмы с «благостной атмосферой» не имеет никакого отношения к тому, о котором писал Николай Васильевич: «…а тот суд пишет опять: препроводить тебя в какой-нибудь Весьегонск, и ты переезжаешь себе из тюрьмы в тюрьму и говоришь, осматривая новое обиталище: “Нет, вот весьегонская тюрьма будет почище: там хоть и в бабки, так есть место, да и общества больше!”»

52

Инициатором создания музея был Александр Александрович Виноградов – педагог, экономист, историк, археолог и… ходок к Ленину. Место музею определили в каменном особняке купца Богомазова. В создании музея принимали участие все члены весьегонского исполкома, но более всех – Иван Егорович Мокин – сын крестьянина, петербургский переплетчик и председатель первого в уезде Совета крестьянских депутатов. Сам себя он называл четырехэтажным комиссаром, поскольку отвечал за уездную промышленность, торговлю, финансы и налогообложение. Кроме четырех этажей был у Мокина и пятый, личный. Он был анархистом. На демонстрации 1 мая 1919 года, в день открытия музея, было две колонны. В первой под красным знаменем шли большевики, а во второй колонне под черным шел один-единственный человек – Иван Егорович Мокин. Товарищи советовали ему отдать знамя в музей. Тогда еще анархистам давали советы. Как сложилась жизнь Ивана Егоровича дальше, а прожил он девяносто один год, – отдельная история и здесь… Впрочем, не удержусь и расскажу всего один из нее эпизод.

Незадолго до смерти его друзья решили оформить ему персональную пенсию. Сколько же можно, в конце концов, получать двадцать три рубля. Вот только для оформления персональной пенсии надо было прийти на бюро райкома известно какой партии. Иван Егорович, хоть душа и не лежала к такому походу, пришел, но когда один из тех, кто хотел ему помочь, из уважения к старику, сказал, что Мокин всегда работал вместе с советской властью, а анархизм… ну что анархизм – переболел им в детстве, как многие, и вся недолга… вскочил, крикнул в сердцах, что своих убеждений, как перчатки, не меняет и, хлопнув дверью, вышел.

53

Основой библиотеки было книжное собрание Ф. И. Родичева – предводителя весьегонского дворянства, депутата Государственной думы всех четырех созывов и одного из основателей партии кадетов.

54

Весьегонск в смысле охоты и рыбалки просто Куршавель и Лазурный берег вместе взятые. В окрестностях города десятка полтора или два охотничьих и рыболовных баз отдыха. В Мологском заливе Рыбинского водохранилища, на берегу которого стоит город, можно поймать, к примеру, такого судака или сома, которые не поместятся даже в рассказ об их поимке. Даже в два рассказа. Можно завалить такого кабана, у которого один визг будет с кабанью ногу толщиной. Можно… просто заказать и кабана, и сома повару. Поймают, завалят, зажарят на вертеле и подадут на блюде. Подадут со снайперской точностью в крошечный промежуток времени между первой и второй. Правда, стоить это будет столько, что семья убитого кабана локти будет друг другу грызть оттого, что не потребовала у владельцев базы отдыха материальной компенсации за потерю кормильца.

И вот еще что. Если ты не турист, не охотник и не дачник, а житель Весьегонска, то работать тебе, в сущности, негде. Вот и едут мужики на отхожий промысел в Москву, в Питер, в Череповец, как встарь, после отмены крепостного права. Правда, есть небольшой винзавод, которому в следующем году сто лет. Поди еще устройся на него. Работает он на привозном материале из Аргентины, Испании и даже Южной Африки. Производил и производит всем известный портвейн «777» и другое такое же плодово-выгодное. Дешево и сердито. Теперь еще и на вид приятно, в красивых бутылках с красивыми этикетками. Вкус только не изменился. Лет тридцать назад мне казалось, что портвейн «Три топора» на вкус отвратителен. Оказалось, что и через тридцать лет…

55

Вот разве что к заборам, как и прежде, «черт их знает откудова наносят всякой дряни».

56

Миазматический протуберанец.

57

Зимой вместо запаха свежескошенной травы – запах свежевыпавшего снега и печного дыма.

58

Небольшие черно-белые цветы с не очень сильным, но устойчивым рыбным запахом.

59

На самом деле Тотьма стоит у места впадения в Сухону маленькой речки под названием Песья Деньга. При образовании этого названия не пострадала ни одна собака и не была истрачена ни одна копейка. Его придумали финно-угорские племена, которые жили в этих местах до прихода славян, и звучало оно как «Песь Еденьга», что означает на вепсском языке, как открыли ученые филологи, «Песчаная река». Правду говоря, скучнее этого открытия и сделать невозможно, а потому на этот счет у аборигенов имеется собственная легенда, по которой ехал через их места Иван Грозный, да опрокинулся его возок посреди Песьей Деньги. Цари тогда не то чтобы амфоры со дна морского, но и плавать-то толком не умели. К счастью, местные крестьяне, прятавшиеся на всякий случай в кустах, тут же выбежали и на руках перенесли возок с царем на сухое место. Благодарный царь, понятное дело, тут же вытащил из кармана Малюты Скуратова денег, чтобы дать мужикам на водку и как раз уронил золотой в реку.

«Пес с ней, с деньгой-то! – сказали мужики. – Главное, что рядом с царем постояли».

Что касается цели поездки Ивана Васильевича, то… да. Он вез с собой библиотеку. В последние годы жизни царь был озабочен только одним – как бы понадежнее ее спрятать. То в одном монастыре присмотрит подвал, то в другом… В Тотьме есть древний Спасо-Суморин монастырь, а из монастыря, как утверждают знающие люди, на другой берег Сухоны ведет подземный ход длиной три километра. Такой широкий, что в нем две тройки могли разъехаться. В этом подземном ходу, как говорят все те же знающие люди, есть ответвления, а в ответвлениях устроены облицованные камнем помещения, а в помещениях есть полки, а на этих полках… библиотеки нет. Честно говоря, и сам подземный ход, и помещения, и тройки… Но монастырь точно есть. Вернее, то, что от него сталось. Ну и Песья Деньга все так же впадает в Сухону. Над нею перекинут мостик, а на железных перилах этого мостика школьники пишут о том, что «вторая школа рулит», что «директор первой школы лох» и… небольшого ума человек, что «ура! каникулы!», что «Мишуринский Руслан крут», а «Верка Шумова – самая уебищная тварь района».

Что же до Петра Алексеевича, то он в топонимике края не оставил никаких следов. Ездил мимо, ездил… Впрочем, один раз остановился на соляных промыслах, собственноручно поднял со дна шахты бадью с рассолом и тут же потребовал положенной за труды платы. «Пес с… ней, с деньгой-то!» – сказали мужики и отдали ему заработанное.

60

У каждой пробуренной в муках трубы было свое название. Тогда были не приняты пышные названия вроде «Имени взятия Казани» или «Гвардейская, ордена Ивана Грозного второй степени, дважды хоругвеносная, имени Третьего Поместного Собора»… Называли просто: «Веселуха», или «Береза», или вовсе «Задняя».

61

Хоть в примечаниях, но стоит сказать и о пайщиках. Осип Палицын – служилый человек вологодского архиепископа. Удачно женился и после смерти тестя весь его соляной промысел прибрал к рукам. Через какое-то время уже торговый человек гостиной сотни. Воевал со всем посадом. Податей не платил, общественных служб не нес. Садист. Избивал своих кабальных людей, таможенных голов и попов. Местный батюшка отказал ему в причастии за то, что Палицын был страшный сквернослов. В ответ на отказ Палицын избил его до крови и выдрал бороду. Сутяга. Неизменно выходил сухим из воды. Дослужился до дьяка Посольского приказа. Анисим Нератов – солепромышленник и купец. На средства его потомка, Осипа Нератова, был построен в Тотьме в восемнадцатом веке храм Рождества Христова. Алексей Булгаков – солепромышленник, внук богатого московского гостя Бахтеяра Булгакова. Васька Выдрин – разгильдяй. Бизнес свой… Следы его теряются.

62

Фактологическую основу «Повести о двух головах» я вычитал в диссертации А. П. Колесникова «Город Тотьма в семнадцатом веке», главы из которой опубликованы в третьем томе прекрасно изданного краеведческого альманаха, посвященного Тотьме. Эти тома, содержащие большое количество интереснейшего материала по истории Тотьмы, написанные при участии Тотемского краеведческого музея и Вологодского педагогического университета, входят в серию «Старинные города Вологодской области». Книги о Тотьме изданы на средства администрации Тотемского района. Продаются они практически даром. Я приобрел два тома за сто рублей. Почему я обо всем этом так подробно пишу? Да потому, что теперь у нас в провинции такое бывает редко. Краеведов-то у нас много, и они все как один энтузиасты, но чтобы область затеяла такое серьезное издание, а районная власть взяла и, не говоря худого слова, оплатила… Самое удивительное, что книги эти вышли в середине девяностых годов, а первая книга, посвященная Устюжне, в девяносто втором году. В Москве кипели страсти, расстреливали из танков Белый дом, выползали из грязи в князи, а незаметные упорные краеведы писали, стояли в бесконечных очередях за продуктами, копались в архивах, ходили на работу, не получали вовремя крошечную зарплату и все равно писали, чтобы через два года вышел второй том альманаха об Устюжне и первые тома о Вологде, Кириллове и Белозерске. Вот только не надо делать гвозди из этих людей. Гвоздей у нас много, а книг мало. Особенно по краеведению.

63

Музей туда въехал не сразу после того, как при советской власти храм закрыли. Долгие годы там был винзавод, и от него в экспозиции музея осталась машина для закрывания бутылок. В одиннадцатом году краеведческий музей, благодаря титаническим усилиям своего директора выиграл грант, и все два миллиона семьсот тысяч, полученные по этому гранту, были отданы на реставрацию Входоиерусалимской церкви. Об этом, конечно, нужно писать заглавными буквами и не в примечаниях.

64

Взять, к примеру, такой экспонат, как бивень мамонта. Редкий российский провинциальный музей без него обходится. В тотемском краеведческом их два! Еще и череп мамонта с сохранившимися перегородками для мысли. У мамонта, как известно, в голове помещалась всего одна мысль, но довольно больших размеров, и думать ее всю сразу он не мог. Он думал ее последовательно, частями. Для того в мозгу и существовали перегородки, которые сохранились в очень немногих черепах мамонтов. Тотемский экземпляр – один из них. В музее есть еще и нижняя Мамонтова челюсть. И жемчужина палеонтологической экспозиции – молочный зуб мамонтенка. И это не все. В одном из залов музея стоит в полный рост чучело огромного медведя. Знаменито оно тем, что на правой верхней лапе у него нет одного когтя. Нет, это не охотники взяли коготь себе на память. По старинному поверью, женщине, которая никак не может выйти замуж, помочь это сделать может только медвежий коготь с правой верхней лапы, который нужно постоянно носить с собой. Признался мне экскурсовод, что недосмотрели они. Спилил кто-то коготь. Вернее сказать, спилила. Может, уже и замуж вышла, а коготь отдала той, кому он нужнее.

65

Царёва – приток Сухоны.

66

На самом деле рассказ о Тотьме можно было продолжать, но я понял, что чем больше о ней рассказываешь – тем больше остается нерассказанного. Рамки короткого рассказа гнутся, трещат и никак не вмещают множества интересных фактов из истории Тотьмы, пусть они и не имели большого значения, как, например, история о том, что в начале прошлого века в городе работал специализированный магазин по продаже фотоаппаратов фирмы «Кодак». Да сейчас и в Вологде, поди, не найдешь специализированного магазина по продаже фотоаппаратов. Или легенда о том, что царь Петр пил чай из серебряного ковша на огромном ледниковом валуне под названием «Лось», лежащем посреди Сухоны. Ковш он этот потерял, напившись чаю до бесчувствия, и с тех пор каждый, кто приезжает в Тотьму…

67

Экскурсовод, понизив голос, призналась, что, скорее всего, Васюки – это аббревиатура названий городка Васильсурска, деревни Юрино и самого Козьмодемьянска. Получается, что в названии «Васюки» только буква «к» принадлежит Козьмодемьянску, а Васильсурску целых три. Еще и первых. Потому-то Васильсурск до сих пор и не признал ни де-юре, ни де-факто права Козьмодемьянска на бренд «Васюки» и готов доказывать свои права хоть в Страсбурге в суде по правам литературных героев. Козьмодемьянск со своей стороны утверждает, что только от него можно доплыть за одну ночь до Чебоксар на лодке, как это сделали Киса и Ося. Мало того, предъявляет в качестве неоспоримого доказательства наполовину сгнившие остатки деревянной лестницы, по которой спасался бегством великий комбинатор. Видел я эту лестницу – и правда сгнила.

68

«Лада» находится в советских, верхних кварталах города, который теперь поднялся от исторического центра вверх по склону на самую вершину холма. Новые, дальние, микрорайоны Козьмодемьянска местные жители называют Кубой и Чили.

69

В гостиницу лучше не возвращаться – летом там обычно не бывает горячей воды. Кондиционеров там нет круглый год даже в номерах люкс, а рассохшиеся оконные рамы открываются с трудом и противным стекольным дребезгом и уж после открытия не закрываются вовсе. Зато при гостинице есть ресторан «Горный», в котором по выходным празднуют свадьбы и тамада с микрофоном до самого утра настойчиво предлагает гостям приобрести в пользу жениха и невесты куски свадебного торта с начальной ценой сто рублей. Когда цена за кусок с огромным трудом поднимается до ста пятидесяти рублей, надо иметь большую выдержку, чтобы не встать с постели, не спуститься в ресторан в трусах и не крикнуть: «Что ж вы, суки, жметесь!» – купить весь торт и заткнуть им рот тамады навсегда.

70

День города, однако, празднуют в Васильсурске не первого сентября, как можно было бы подумать, а в середине августа из-за просьб семейных дачников, у которых первое сентября занято другим праздником.

71

Признаться, за годы путешествий по нашей провинции, не раз слышал я подобные истории именно об огурцах. Если собрать все огурцы, которые понравились Ивану Грозному, Петру Первому и Екатерине Второй в русских провинциальных городках и которые приказали они поставлять к своему царскому столу… Когда они успевали в промежутках между огурцами съесть хотя бы корочку хлеба, не говоря о стерляди, – ума не приложу.

72

Потомки его и сейчас живут в Васильсурске.

73

Козьмодемьянск, с его средней зарплатой в десять тысяч, представляется из Васильсурска землей обетованной.

74

Беседка должна быть с ржавой жестяной крышей, выкрашенной в незапамятные времена суриком или берлинской лазурью, с деревянными, в мелких трещинках колоннах, увитых клематисом или каприфолью. Скамейка должна быть потемневшей от времени и дождей, с вырезанными на сиденье или спинке буквами, стрелами и сердечками. Пол беседки должен быть усыпан опавшими листьями. В углу, на полу, должен стоять старый цветочный горшок с серой от пыли землей и торчащими из нее засохшим стеблем и несколькими окурками. На круглом рассохшемся колченогом столе в центре должна лежать открытая книга. Томик должен быть потрепанным, толстым, в кожаном переплете с вытертым золотым или серебряным тиснением. Между страницами должен лежать цветок, засохший, безуханный, или такой же засохший счастливый трамвайный билет. Стихи в книге должны быть все равно какими, поскольку читать их необязательно. Курить нужно задумчиво, выпуская дым ноздрями. Вспоминать нужно долго, в сладких и мучительных подробностях, о том, как еще позапрошлым летом в пруду, на берегу которого стоит беседка, купались и хохотали крестьянские девки и бабы, как летели во все стороны сверкающие брызги, как играла кровь с молоком и самогоном на смородиновых почках, как без устали до самого утра шевелились кусты, как пришел кузнец, как распух, как покраснел, как посинел, как позеленел, как следующей весной какой-то аист… или это был дятел… принес к самому крыльцу… да еще и с запиской, а потом и осенью, в капусте нашли… Спаниелю Прошке, прибежавшему сказать, что барыня зовет перекапывать грядки с навозом, крикнуть: «Пошел вон, дурак!» – тут же передумать, почесать его за вислым мохнатым ухом и попросить принести тихонько чекушку водки из сапога под кроватью и кусок черного хлеба с солью из кухни. Водка должна быть…

75

По крайней мере летом за пышной зеленой листвой не так, как зимой или осенью среди голых ветвей, заметно, что она не удается.

76

Правильная тарелка для борща не должна иметь краев.

77

Если верить рассказам экскурсоводов в наших провинциальных музеях, то выходит, что Грозный только и делал, что пробовал стерлядей и соленые огурцы из Васильсурска, ряпушку из Переславля, яблочную пастилу из Белева или Одоева, масло из Вологды, икру и осетрину из Астрахани, беляши из Казани, фаршированную щуку из Бердичева… и заедал все это лухским луком. Между прочим, еще Сигизмунд Герберштейн или Адам Олеарий в своих записках о путешествии с посольством в Россию отмечал, что дворец русского царя в Кремле насквозь пропах жареным луком. Вот только он не знал, что лухским.

78

От тамбовского, по правде говоря, и вовсе не бывает слез, потому как он – картошка. Про зеленый и полосатый астраханский – и говорить нечего.

79

Вдруг представилось мне, как Николай Николаевич подводит к крыльцу только что собранный велосипед со взрывчатым двигателем, с цепью, матово блестящей от смазки.

«Душа моя, Анечка, – говорит он супруге, – прокатись с ветерком до реки и обратно».

Анна Алексеевна, женщина корпулентная, подбирает юбки и с опаской садится на скрипящее кожаное седло. Двигатель два раза тихо чихает, а потом как… Даже после того, как Бенардос изобрел и запустил механическую стиральную машину, она с ним все равно не разговаривала. Только устройство для разогревания черствых бубликов смогло их помирить.

80

Если быть точнее, то не несколько лет, а двадцать с лишним лет, и после получения патента, почти до самой своей смерти, совершенствовал свое изобретение Бенардос.

81

Завод Бюксенмейстера работает и поныне. Называется он «Электроконтакт». В Сети, на странице истории завода помещен портрет Андрея Ивановича и под ним – два или три предложения об основании завода. О дружбе Бюксенмейстера с Бенардосом, о том участии, которое принял Андрей Иванович в изобретении электросварки, я не нашел ни слова.

82

Что же до зала, посвященного истории Луха, то он, честно говоря, не очень богат экспонатами. Немного осколков древней керамики, старый немецкий фотоаппарат, ржавый игрушечный самосвал, которому не меньше чем полвека отроду, советская фарфоровая статуэтка узбекской девочки в тюбетейке, крестильная рубашка позапрошлого века, хрустальная сахарница под названием «Корова», старый буфет, довоенного вида очки с одним стеклом – вот, пожалуй, и все. Не всякий музей, однако, может похвастаться тем, что почти все его экспонаты подарены местными жителями. Не куплены, а подарены. Лухский музей может. И возле сахарницы, и возле фотоаппарата, и возле ржавого игрушечного грузовика лежат бумажки, на которых написаны фамилии дарителей.

83

Рыбалка с сиренами изображена на одной из миниатюр известного часослова герцога Беррийского.

На корме богато украшенной резьбой галеры знатный сеньор прижимает к себе сирену, золотые волосы которой развевает бриз. Рыбы не видно – она поднимается из глубин и вот-вот появится.

84

Если сома или осетра русалки выгоняли шумом, то белугу, поскольку она единственная из речных рыб относится к живокричащим, приманивали ревом, который русалки искусно имитировали.

85

Под фамилией «Русалка» Агафья и была вписана барином-шутником в ревизскую сказку из-за которой в губернской канцелярии разгорелся нешуточный скандал, и даже высечен какой-то волостной или уездный писарь, не имевший к делу никакого отношения.

86

Причин вымирания русалок несколько: прибрежное население, перегородившее реки свои сетями, в которых русалки часто запутывались и гибли во множестве; многократное увеличение вылова рыбы, поставившее в некоторых районах популяции русалок буквально на грань голодной смерти; ухудшение экологической обстановки из-за появившейся промышленности и интенсивного пароходного сообщения. Самая же главная причина – бессовестное спаивание русалок местным населением в борьбе за рыбу и икру. К несчастью, русалки, как и коренные жители наших северных областей, не имели нужного фермента для расщепления в организме этилового спирта. Достаточно было нескольких рюмок для превращения обычной русалки в русалку-алкоголика. В этом отношении русалки, населяющие сибирские реки, еще беззащитнее. Спасает их только тамошнее безлюдье, обилие рыбы, которой хватает с избытком на всех, включая медведей, и, главным образом, то, что уж больно страшны они на вид. Ниже пояса чешуя, а выше – густой рыжий волос по рукам, плечам, груди и полное отсутствие последней. Со всем тем одомашниваются они ничуть не хуже европейских, а уж стойкостью к холодам, выносливостью и упорством в погоне за добычей далеко их превосходят.

87

К примеру, портрет неизвестной русалки в русском костюме кисти Аргунова или картина Петрова-Рыбкина «Купание зеленой русалки».

88

Не дети, чай. Сами все должны понимать. И то сказать – не футбольный клуб купил, не яхту стометровую. И особняк у него в Городце, а не в Лондоне. Ну, не считая тех, что в Нижнем.

89

Если им верить, то под Судиславлем есть множество подземных ходов, прорытых еще дружинниками Судислава и староверами, а в тех подземных ходах спрятаны несметные сокровища и книги, которые мать Судислава привезла из родительского дома, из Греции. Книги эти, понятное дело, составили часть библиотеки Ивана Грозного. Царь, когда ее прятал, так и не смог вспомнить, что часть книг у него зарыта в судиславских подземельях. Думал, это бояре взяли почитать и не вернули. Даже велел Малюте казнить нескольких на всякий случай.

90

Какой-нибудь москвич, а пуще того петербуржец, читая про эти туфли, только усмехнется криво да подумает про себя: «Эка невидаль. Туфли какие-то… Тащат в музей всякий хлам и потом его показывают за деньги». Не скажите. Проезжай через вас государь император, хоть бы и без супруги, да танцуй вы у него на балу, да займи первое место на конкурсе красавиц… да поцелуй он вас просто в пупок – так вы и этот пупок завещали бы музею.

91

В усадьбе Долматово отбывал ссылку знаменитый покоритель Кавказа генерал Ермолов, историю усадьбы Шишкино описал Пушкин в «Записках Нащокина», а сосед Нащокиных, Илья Степанович Аристов, стал прототипом Гринева в «Капитанской дочке». Знал бы Аристов, которому и при жизни досталось, что и после смерти памяти его покоя не будет от школьников… Если бы родственница Лермонтова знала, что ее скандальное венчание в селе Ильинском возле Судиславля с заезжим итальянцем Александр Сергеевич сделает основой сюжета повести «Метель», то она, быть может, и остереглась бы…

92

Был у Третьякова тесть – купец второй гильдии Красильников. Тоже старообрядец. Ничего выдающегося. Торговал, как и все, холстами, грибами и сливочным маслом. Экономен был и бережлив, чтоб не сказать скуп. Детей и внуков заставлял на второй этаж своего дома подниматься по одной стороне лестницы, а спускаться по другой, чтоб подольше сохранить в целости и сохранности ступеньки. Не за это, однако, поминают его до сих пор недобрым словом земляки. Простить ему не могут того, что он двух своих дочерей специально не выдал замуж, чтобы те ухаживали за ним в старости. Ну ладно бы одну, но двух… В Судиславле и теперь бывает, что отцы дочерей на выданье пригрозят строптивицам… Но это уж редко. Можно сказать, почти никогда. Не те нынче времена, чтоб этим пугать. * Перед самой смертью, в год начала Первой мировой войны, Иван Петрович повредился в уме из-за того, что часть его капиталов находилась в немецких банках и в немецких ценных бумагах. И то сказать – объяви мы сейчас, к примеру, войну Германии или Америке, не говоря об Англии… Очередь из сумасшедших выстроится.

93

По правде говоря, и весь изрядно обветшавший город стоит на одной ноге. И не столько стоит, сколько понемногу погружается в болота, которыми он окружен. Как тот польский отряд, который погубил Сусанин. Раньше, не при большевиках, а еще до них, под улицами города и его домами была устроена разветвленная дренажная система. Вода под фундаментами домов не стояла, а уходила. Еще в советское время во время ремонтных работ находили в земле большого диаметра деревянные трубы. Никто их, конечно, не менял и не чинил. Теперь и ремонтные работы производят редко. Хоть поляков снова вызывай, чтобы тех, кто заводит город в трясину…

94

В советское время было и сложнее. Два раза в год приезжал в музей проверяющий смотреть книгу отзывов – не написали ли в ней граждане что-нибудь антисоветского. Граждане, как водится, писали. Поскольку в те времена музей находился в маленькой сырой полуподвальной комнате старинного дома, то граждане советовали местным властям поменяться с музеем помещениями. Ну и разное другое, конечно, советовали. Не без того. В те времена всякая музейная экспозиция должна была, в соответствии с указаниями партии и правительства, состоять из строго определенных частей. Вот как в иконостасе любого храма праздничный чин всегда идет перед пророческим, а за пророческим – праотеческий, так и в музейной экспозиции сначала должен был быть раздел, посвященный Революции, за ним шла коллективизация, за ней – индустриализация, за индустриализацией – Великая отечественная война, а завершал историю период развитого социализма, в котором мы все тогда, по утверждению партии и правительства, находились. Вся история Судиславля до семнадцатого года проверяющих не интересовала. Ее могло просто не быть. Ольгу Борисовну, которая и тогда, тридцать лет назад, была директором музея, дважды в год ругательски ругали за то, что отдела развитого социализма у нее не было. За то, что предшествовавшие семнадцатому году шесть с лишним веков истории Судиславля умещались на маленьком столике, ее не ругали, а вот за отсутствие развитого социализма… Но тут помогло несчастье. Вернее, нехватка площади. Для развитого социализма Ольга Борисовна отвела угол за печкой. Так и доложила начальству. Начальство как услышало про угол за печкой, так… а когда успокоилось, велело передать, что развитому социализму за печкой не бывать, что это для него обидно, что… и опять разволновалось. Потом прошло еще совсем немного лет, и выяснилось, что ни за печкой, ни в каком другом месте развитому социализму не место. Да и был ли он вообще.

95

Компьютер на такие доходы не купить, а без него теперь никак. Отчеты начальство требует присылать по электронной почте. И тут опять помог Третьяков. Нет, директор музея не устраивал обрядов и не взывал к духу Ивана Петровича с просьбой дать денег на компьютер или хотя бы указать место, где они зарыты, а позвонил по обычному телефону его правнучке, Музе Владимировне, и денег не просил, но просто пожаловался. Муза Владимировна, у которой с деньгами не то, конечно, что у ее прадеда, в свою очередь попросила сына-академика, у которого тоже с деньгами… но он подарил музею компьютер. Пусть и бывший в употреблении, но вполне рабочий. Прошло десять лет. Видел я этот компьютер. Если бы он мог говорить, я бы у него спросил, как ему удалось дожить до такого преклонного возраста и сохранить работоспособность? Может, он каждое утро холодной водой умывал монитор?

96

Если еще раз взять в руки калькулятор, то получается, что на каждого из тринадцати тысяч жителей города и района приходится в среднем по одной тысячной койки, или три квадратных сантиметра больничного одеяла, или по сантиметру от ножки кровати, или по пять миллилитров объема подкроватного судна, если говорить о неприличном. Очень жаль, что теперь не принято, как это делалось при большевиках, сравнивать наше нынешнее положение с тысяча девятьсот тринадцатым годом. Прошло ровно сто лет, и мы, оглядываясь в наше светлое прошлое…

97

И вот еще что. Везде я называю Судиславль городом. На самом деле он сейчас числится не городом, а поселком городского типа. Был и уездным, и заштатным городом, и даже селом, а сейчас вот поселок. Как хотите, а называть поселком город, которому по самым скромным подсчетам пошла седьмая сотня лет, у меня язык не поворачивается.

98

Смех должен быть заразительным, спелым, как наливное яблоко, клубничным, румяным, хрустальным, изумрудным, сапфировым, бархатным, беззаботным, охлаждать в жару, утолять жажду, вызывать жажду, с шампанскими пузырьками, серебряными колокольчиками и разноцветными искрами, манящим, щекочущим, волнующим, грудным… Грудь должна быть.

99

Экскурсоводы Белева и Одоева царский стол поделить не смогли. И Белеве и в Одоеве уверяли меня, что Иван Васильевич любил яблочную пастилу именно из их города.

100

Ну был во времена Ивана Грозного Бердичев под поляками, был. Царю эту фаршированную рыбу в Москву доставляли скрытно подьячие Приказа тайных дел.

101

Да и откуда, спрашивается, у крошечного провинциального музея деньги на покупку экспонатов.